как от Демона власти, так и от вечного поиска «чужаков» среди своих. Правда, сохранив баланс разумности, навсегда отстали по уровню развития от «цивилизованных» человейников.

Заметки на полях

В родовом человейнике регламентировалось буквально каждое действие, и каждый поступок имел ритуальный, сакральный смысл. Любое нарушение норм рассматривалось как покушение на фундаментальные законы мирозданья, как преступление против основ жизни. И кара, не за проступок, а за смертный грех, ждала любого, вне зависимости от занимаемого положения в сообществе.

Приведем пример из русской истории. Князь Игорь покусился на повторный сбор дани и был убит древлянами. Казалось бы, захотел властитель взять больше, почему же не дали? Почему, назвав хищным волком, убили, как зверя, пробравшегося в овчарню?

Ответ следует искать в сакральном смысле дани. Это не просто натуральный налог в нашем понимании. Князь и княгиня считались воплощением мужского и женского начала, той самой диады Инь и Ян. Частью ритуала была обязанность князя провести ночь со своей женой в месте сбора дани. В использовании полового акта как ритуального способа воздействия на циклы плодородия нет ничего удивительного. Долго существовал, например, обряд ритуального совокупления землепашца с женой в первой борозде. Таким образом, Род воспринимал дань как ритуальную жертву, возобновляющую цикл плодородия. И вдруг князь вернулся за новой данью. Чем тут же вычеркнул себя из системы ценностей Рода, обозначил себя хищником. И был убит, как и полагается поступать с потерявшим страх волком.

Интересно, что даже ордынские баскаки, собирающие дань со славян, четко чувствовали грань допустимого. Существовало правило выбивать дань до тех пор, пока люди плачут. Как только на требование отдать еще они отвечали смехом, — а смех в психологии считается положительной реакцией на парадоксальную ситуацию, «сшибающую» высшую нервную деятельность, — баскаки резво уносили ноги. Отсмеявшись и здравым умом рассудив, кто перед ними, члены покоренного Рода могли забить «волков» до смерти.

Нельзя не согласиться с марксизмом, утверждавшим, что отношения трудящихся и властвующих, узурпировавших право присваивать большую часть результатов коллективного труда, носят антагонистический характер. Классовая борьба как социальная битва между власть имущими и эксплуатируемыми трудящимися красной нитью проходит через всю историю человечества. Только неприкрытое насилие и манипуляция сознанием позволяют удерживать подвластных в управляемом состоянии. Узаконенные Властью принципы перераспределения антиразумны и антигуманны, что бы по этому поводу ни внушали нанятые Властью суггесторы.

За неимением достоверных данных невозможно установить в деталях, как именно протекала «перестройка» в родовом человейнике. Но с уверенностью можно констатировать, что Власть в силу экзистенциального эгоизма не отказалась от своей привилегии распоряжаться жизнью и смертью подвластных, от права насиловать разум и волю, от возможности силой и манипуляциями присваивать себе большую часть материальных благ. Что не удивительно. В истории добровольный отказ от власти встречается так же редко, как в природе — животные-альбиносы. Властитель, не желающий властвовать, дегенеративен по своей сути.

Власть, одержимая Демоном Власти, применила все доступные ей три средства: знания, ритуал и насилие для закабаления подвластных. Власть насилием и манипуляцией сознанием подвластных, вопреки реально существовавшим тенденциям, доказала свою необходимость.

Опыт подтверждал, что успешная жизнедеятельность возможна без насилия, достаточно разумного управления. Власть «вбила в головы» подвластных, что насилие и хищничество — есть универсальный закон мирозданья. «Картина мира» была дополнена инфернализацией богов. Бог Творец, Бог Вседержитель, Бог Патриарх превратился в хищного, мстительного, злобного демона-убийцу. Особенно показателен в этом смысле «перевертыш» библейского Саваофа в Ягве.

В результате «охищнивания» богов насилие, направленное вовне, получило такую мощную инфернальную подпитку, что войны и стычки между отдельными человейниками обрели характер геноцида. Война по-Клаузевицу из «продолжения экономики другими средствами» стала «библейской» — инфернальным, антиразумным действом. Она стала напоминать массовое ритуальное жертвоприношение жестокому и антиразумному демону.

Всегда считалось в порядке вещей вести войну как способ завладеть чужим имуществом, угнать скот, заполучить женщин и рабов. Но вырезать всех поголовно, включая скот, засыпать колодцы, сровнять с землей стены, саму землю перепахать и засеять солью, потому что это место проклято Богом? Это уже за гранью разумного.

Стратегия «библейской» войны до сих пор жива в сознании властителей и тех ученых, что их обслуживают. Иначе зачем им ядерное, химическое и бактериологическое оружие? Оружие массового уничтожения.

Внутри человейника властители для «закручивания гаек» также повысили меру насилия с разумной до инфернальной. И сразу же возник дефицит кадров. Нет, желающих присоседиться к кормушке власти всегда в избытке, мало по-настоящему способных свернуть в бараний рог, сломать хребет, втоптать в грязь. Человек, решившись на такое, автоматически вычленяет себя из сообщества, становится чужаком, изгоем. Его опасаются, сторонятся и ненавидят. Лишь принадлежность к Власти и угроза кары за его смерть продлевает жизнь опричнику.

Важно заметить, что внутри родового человейника правила межличностного отношения поддерживались так же жестко, как и все остальное. Поступить не по правилам, освященным традицией, по отношению к одному, означало оскорбить всех. Мы приводили пример Геннадия Бурбулиса, «очистившего желудок» в присутствии жены и дочки президента. Сошло с рук и даже разрешили продолжить философствовать. Попробовал бы он это проделать в хате семьи донского казака, где еще живы устои общинной морали. Вынесли бы вперед ногами в хлев к свиньям. И потом бы еще дом освятили.

Член человейника, воспитанный в условиях Рода, на подсознательном уровне не мог творить инфернальное насилие над своими кровными братьями. Надо было либо сломать его на уровне ценностных установок сознания, либо пригласить чужака. Последнее проще.

И возник «феномен варягов». Чужаки были удобнее властителям, потому что полностью от них зависели. И понятнее подвластным. «Потому и лютует, что чужой, выродок». Хороший управляющий в барском имении — немец, а отличный полицейский урядник — пришлый. Пример из российской действительности, как и сам термин «варяги». Но встречался он повсеместно. Во всех без исключения человейниках на протяжении всей истории отмечается особая инфернальная аура страха и почитания, которой окружало коренное население «варягов».

Как резерв внутриродового насилия власть использовала тайные кланы. «Люди-леопарды», «туги-душители», «ассасины», «ниндзя» известны нам по более поздним периодам истории, но функцию убивать своих им подобные начали выполнять еще пять тысяч лет назад. Они возвели убийство в культ и довели до уровня искусства. Потому что специализировались исключительно на этом виде трудовой деятельности. И за нее получали плату от власти, которая в свою очередь отбирала долю у запуганных подвластных.

Как мы видим, власть не только вычленила себя, но даже сбросила часть своих функций на исполнителей, ставших управляющими в человейнике. Теперь даже работу власти за нее выполняли другие.

Власть окончательно замкнулась в себе, максимально