— У молодежи обычно крепкий и здоровый сон. Думаю, он ее даже не услышит.

— Я собиралась рассказать тебе о моем разговоре с Зеландони, — сказала Эйла.

Джондалар заметил, что она выглядит слегка встревожено. А может, ему просто показалось.

— Зеландони предложила мне стать ее ученицей. Она хочет заняться моим обучением, — выпалила Эйла.

Джондалар резко вскинул голову.

— Я и не знал, Эйла, что ты стремишься стать Зеландони.

— А я и не стремлюсь, и даже не уверена, хочу ли быть ученицей. Она и раньше говорила, что я принадлежу к очагу Зеландони, но впервые сама попросила меня стать ее ученицей, когда родилась Джонэйла. Она сказала, что ей действительно необходима помощница, а я уже знакома с целительством. И то, что я пройду обучение, еще не означает, что я обязательно буду Зеландони. Джоконол долгое время был ее учеником, — сказала Эйла, продолжая упорно резать овощи и не отрывая от них взгляда.

Подойдя к ней, Джондалар приподнял за подбородок ее лицо и посмотрел ей прямо в глаза. В них таилась тревога.

— Эйла, всем известно, что Зеландони приняла Джоконола в ученики только потому, что он одаренный художник, отлично улавливает сущность и дух животных и с большим искусством передает их изображения. Зеландони привлекала его лишь для проведения ритуалов. Он никогда не станет жрецом.

— Еще неизвестно. Зеландони говорит, что он хочет перейти в Девятнадцатую Пещеру, — сказала Эйла.

— Из-за той новой пещеры, что ты обнаружила, так ведь? — догадался Джондалар. — В общем-то, там ему самое место. Но если ты станешь ученицей, то, возможно, станешь и Зеландони, правда?

Эйла по-прежнему не могла уклониться от ответа на прямо поставленный вопрос, она так и не научилась лгать.

— Да, Джондалар. Наверное, когда-нибудь я буду Зеландони, если почувствую призвание, но не сейчас.

— А тебе самой этого хочется? Или Зеландони втянула тебя в это, потому что ты целительница? — спросил Джондалар.

— Она говорит, что я уже Зеландони в каком-то смысле. Может, она и права, даже не знаю. Она говорит, что мне нужно приобщиться к знаниям для моей же собственной защиты. Что я могу подвергнуться большой опасности, если почувствую призвание, но буду не подготовлена к нему, — сказала Эйла. Она никогда не рассказывала ему о странных видениях, порой посещавших ее, и такая скрытность казалась ей почти ложью. Даже в Клане можно было удержаться от упоминания. Эта тайна тяготила ее, но она так и не посмела рассказать ему все.

Теперь уже встревожился Джондалар.

— Я не особенно сведущ в духовных делах. В любом случае это твой выбор. Вероятно, лучше все-таки подготовиться. Ты не представляешь, как я перепугался, когда вы с Мамутом отправились в то странное Путешествие. Я подумал, что ты умерла, и молил Великую Мать привести тебя обратно. Даже не знаю, просил ли я о чем-нибудь еще в жизни с таким отчаянием, Эйла. Я надеюсь, что больше с тобой не произойдет ничего подобного.

— Да, мне послышался тогда твой голос, не сначала, а в самом конце обряда. Мамут тоже говорил, что кто-то позвал его назад, позвал с такой силой, которой невозможно было противостоять. Мне показалось, что я видела тебя, когда возвращалась в свое тело, но потом ты куда-то пропал, — сказала Эйла.

— Ты была помолвлена с Ранеком. Я не хотел мешать тебе, — сказал Джондалар, живо вспоминая ту страшную ночь.

— Но ты любил меня. Если бы твоя любовь была не так сильна, то, возможно, мой дух все еще блуждал бы где-то в потусторонней пустоте. Мамут сказал, что больше никогда не будет принимать то снадобье, и предупредил меня, что если я осмелюсь когда-нибудь совершить подобное Путешествие, то должна обеспечить себе сильную защиту, иначе могу не вернуться. — Вдруг она прижалась к его груди. — Почему я, Джондалар? — чуть не плача, воскликнула она. — Почему я должна стать Зеландони?

Джондалар обнял ее. "Действительно, — подумал он, — почему?" Он вспомнил, что жрица говорила об ответственности и опасностях. Теперь он понял, почему она отвечала тогда с такой откровенностью. Она пыталась подготовить их. Должно быть, она все давно поняла, в первый же день их прибытия, так же как Мамут, видимо, понял. Именно поэтому он принял Эйлу в свой очаг. "Смогу ли я быть мужем Зеландони?" Он подумал о своей матери и Даланаре. Она сказала, что он не смог остаться с ней потому, что она была вождем. А обязанностей у Зеландони еще больше.

Все говорили, что он очень похож на Даланара, никто не сомневался, что он сын его духа. "Но Эйла говорит, что дух здесь ни при чем. Она говорит, что Джонэйла и моя дочь также. Если она права, то значит, я сын Даланара!" Эта мысль потрясла его. Неужели он настолько же сын Даланара, насколько Мартоны? А что, если он настолько похож на Даланара, что не сможет жить с женщиной, обязанности которой будут так велики? Эти мысли очень встревожили его.

Он почувствовал, как Эйла дрожит в его руках, и взглянул на нее:

— Что случилось, Эйла?

— Мне страшно, Джондалар. Именно поэтому я так упорно сопротивляюсь. Я боюсь быть Зеландони, — рыдая, сказала она. Успокоившись, она слегка отстранилась от него. — И у моего страха есть причина, Джондалар. Однажды со мной случилось нечто невероятное, но я никогда тебе не рассказывала.

— И что же с тобой приключилось? — спросил он, встревожено наморщив лоб.

— Я никогда не рассказывала об этом, потому что не могла найти объяснений случившемуся. И сейчас я не уверена, что могу, но все-таки попытаюсь. Когда я жила в Клане Брана, то, как ты знаешь, ходила с ними на Сходбище Клана. Иза была тяжело больна и не смогла пойти с нами, она умерла вскоре после нашего возвращения. — Взгляд Эйлы стал задумчивым, словно она погрузилась в воспоминания. — Иза была главной в роду целительниц, и именно ей полагалось готовить особый напиток для Мог-уров. Никто больше не знал, как его делают. Уба была еще слишком маленькая, еще не стала женщиной, а его должна была готовить женщина. Иза объяснила мне, как его изготавливают, перед тем как наш Клан отправился в поход. Я думала, что Мог-уры не разрешат мне приготовить его… они говорили, что я не принадлежу Клану… по потом пришел Креб и велел мне приготовить священное снадобье. Такое же снадобье я потом сделала для Мамута, когда мы с ним отправились в наше странное Путешествие.

Но я не знала, правильно ли приготовила его, и, в конце концов, сама допила остатки. Я даже не представляю, как оказалась в пещере вместе с Мог-урами. Этот напиток оказался таким сильнодействующим, что я могла бы уже жить в мире Духов. Увидев Мог-уров, я спряталась и стала наблюдать за ними, но Креб узнал, что я нахожусь среди них. Я говорила тебе, что Креб был могущественным шаманом. Он был как Зеландони, Главным Мог-уром. Он руководил всеми, и каким-то образом я присоединилась к ним. Я вернулась с ними обратно, в начало времен. Это остается для меня необъяснимой загадкой. Потом мы вернулись в настоящее, пришли в эти края. Креб скрыл мое присутствие от остальных Мог-уров, они не знали, что я нахожусь с ними, но потом он оставил их и последовал за мной. Я знаю, что мы были именно здесь, я узнала Падающий Камень. Клан жил в этой Пещере когда-то, много поколений назад.