Таблица стр: 881

Мы выяснили, что кроме трех сообщений, которые являются номерами телефонов (их мы приводим здесь без двух последних цифр), остальные были зашифрованы. Часть удалось прочесть с помощью системы пейджер-кодов. Эти коды общедоступны и облегчают расшифровку сообщений обладателям цифровых пейджеров. По этой системе, например, 117 означает «позвони», 510 – «очень срочно», 111 – «недоступен», 100 – «быть дома» и т. д.

Таким образом, удалось «перевести» некоторые сообщения. Так, 15-117-510 – читай: «пятнадцатому позвонить очень срочно»; 111-13-30 – «я занят до 13.30». Но имелись и строчки с кодами, которых не было в упомянутой таблице. Их, видимо, придумал сам Малыш. Например, что означают числа 12 и 25, осталось неизвестным. Мы поняли только, что под номером 01 скрывался Гудков, а под номером 03 – некий третий участник операции. Какой-то суперинформации мы не получили, стало лишь ясно, что Малыш и Гудков конспирировались, хотя и не очень усердно. Или не слишком умно. Потому что пейджер, например, был зарегистрирован на имя Малыша, будь он похитрее – записал бы его на кого-нибудь другого… Мы послали Малышу закодированное сообщение «позвони мне очень срочно, тебе нужна помощь». Надеялись, что Малыш отзовется. Но этого не произошло.

Мы установили, что у Малыша и Гудкова было по радиотелефону, но с одной сим-картой (без которой телефоном не воспользуешься) на двоих. Номера этого телефона мы не знали, но было известно, что с 11 августа по 20 октября на него поступали только входящие звонки, а с 20 октября по 1 декабря телефон молчал. С помощью базы данных сотового оператора удалось вычислить номер телефона с такими параметрами эксплуатации.

Телефон же с номером 962-37-… был зарегистрирован на Евстафьева Александра Ипатьевича, 1960 года рождения, прописанного в общежитии на Крестовском острове, 11. Но 9 октября Евстафьев отбыл на постоянное место жительства в Германию… Проанализировав данные о жильцах общежития на Крестовском острове, мы остановились на одном человеке, который и родился в Сосновом Бору, и был связан с ним по сей день (напомним, что в Сосновом Бору Гудков и Малыш жили долгое время).

Следующим этапом стало изучение распечатки звонков на установленный номер радиотелефона. Это лишний раз убедило нас в том, что Малыш, Гудков и третий участник операции по ликвидации Новоселова (его можно условно назвать посредником или вторым уровнем исполнения убийства) имеют отношение к Сосновому Бору.

Итак, после того как Виктор Новоселов был убит, Александр Малыш поменял место жительства, машину и номер мобильного телефона. Он продал «восьмерку» и на имя своего хорошего знакомого Виктора Калашникова купил автомобиль «ВАЗ-2109». Но ездил Малыш на «девятке» недолго – отдал ее своему брату для продажи. А расстаться он с ней решил из-за нехватки денег…

После убийства Новоселова мы задались вопросом: являются ли его исполнители членами той или иной криминальной группировки? Если бы Малыш был членом ОПГ, рассуждали мы, то у этой группировки после столь громкого убийства было два пути решения проблемы исполнителя убийства.

1. Малыша могли увезти из Петербурга, сделать ему новые документы, устроить на работу, дать денег.

2. Его могли ликвидировать.

Нам доподлинно известно, что никаких сумм в помощь Малышу или жене арестованного Гудкова, Марине, не поступало. Это нетипично для тех случаев, когда члены той или иной группировки попадают в беду. ОПГ поддерживают своих людей и их родственников, причем не в благотворительных целях, а по вполне рациональным соображениям: если член ОПГ знает, что его и его семью кинули, это может побудить его дать полные показания следствию.

Таким образом, Малыш либо скрывался от своих, опасаясь физического устранения, либо они с Гудковым были одиночками, которые к тому же абсолютно ничего не знают о том, кто заказал убийство. Но поверить в то, что исполнители преступления находятся в абсолютном неведении, невозможно. Такое встречается лишь в плохих детективах.

Мы знали, что в Сосновом Бору ходит много мифов о Малыше. Например, такой. Якобы лидер тамбовской ОПГ, узнав, что Малыш является членом другой ОПГ, встретился с лидером последней и выразил свое неудовольствие. А тот на это пообещал достать Малыша хоть из-под земли и доставить его к тамбовцам. Этот слух, безусловно, дошел до Малыша. И теперь он может считать, что его ищут все: ФСБ, ГУВД, бандиты и – сотрудники Агентства журналистских расследований.

Из компетентных источников в правоохранительных органах нам стало известно, что Гудков уже признал свою вину, но не дает никаких показаний о прочих участниках убийства. Сколько продлится его молчание при таком отношении хозяев-заказчиков к его семье – неизвестно.

У скрывающегося по-прежнему Малыша есть три выхода из сложившейся ситуации.

1. Малыш может выйти на тех, кто заказал ему это убийство. Без посторонней помощи ему не уехать из города – нет ни документов, ни денег, ни перспектив. Но, скорее всего, Малыш боится контактов с заказчиками.

2. Малыш может сдаться правоохранительным органам. Но, вероятно, он боится, что сотрудники милиции, считая его опасным преступником, произведут «резкое» задержание.

3. Малыш может встретиться с журналистами нашего агентства. И мы через газету «Ваш тайный советник» рекомендовали ему именно этот вариант.

Что делать дальше? Можно было попробовать отследить связи, которые появились у Малыша в 1994 году, когда он «работал» в бригаде Боровикова, контролирующей Ломоносов. Но мы знали, что по тому пути идут правоохранительные органы и представители криминальных структур, а возможностей у них гораздо больше. Тогда мы считали, что Малыш прячется и от посредников, которые заказали Новоселова: его должны были ликвидировать, чтобы обрубить ниточку, ведущую к ним. В конце концов мы решили, что следует отрабатывать «человеческие» связи Малыша. Его должен был прятать кто-то из бывших друзей или любовница – в общем, надо было искать людей, не имеющих к криминалу никакого отношения.

Побеседовали с парашютистами из сосновоборского аэроклуба, где занимался прыжками Александр. В результате нам стало известно, что у Малыша в Петербурге была девушка, к которой он уходил от жены. Оставалось выяснить, кто она такая и где живет. От членов клуба нам информации получить не удалось, и мы стали разговаривать с родственниками Малыша.

Здесь нам повезло больше. Мы узнали, что девушка жила на севере Петербурга. Малыш в конце 1980-х вместе с ней работал на заводе имени Свердлова. Получалось – это Ирина, у которой мы уже побывали в гостях, что выглядело маловероятным, так как она жила с мужем. Конечно, всякое бывает, но мы все же посчитали, что в общежитии, возможно, есть еще кто-нибудь, кто некогда работал вместе с Малышом на заводе. К нашему изумлению, таковых оказалось еще несколько человек. Проверять всех подряд не было смысла. Но круг поиска сузился, и это давало нам шанс.