– А-а-а… Кус охтак! Кус уммак! – истошно завопил Захария на великом и могучем иврите, прижимая к уху ладонь, из-под которой бежал тёмно-красный ручеёк.

После таких воплей, наверняка переполошивших весь бордель, уже не имело смысла таиться. Тем более что громила… нет, он не бежал, но так быстро шагал в нашу сторону и такими шагами, что я едва успел выхватить ствол и выпустить пулю в надвигающуюся на меня тушу.

Если я надеялся, что пятнадцать граммов выпущенного из «кольта» свинца остановят этого Геркулеса, то глубоко заблуждался. Он даже с шага не сбился! Второй выстрел, третий… Что же остальные-то не стреляют, мелькнула мысль, опешили, что ли?! Нажать на спусковой крючок в четвёртый раз я не успел – Кортес вонзился в нашу маленькую толпу, размахивая налево и направо своими руками-оглоблями. Я-то успел нырнуть в сторону, прижавшись к стенке, а вот остальные замешкались, и вот уже Ицхак летит спиной вперёд в сторону лестничного пролёта, а Пабло стонет и держится за левое плечо – похоже, сломана ключица.

Эдак он всю мою банду отметелит! Нужно с ним кончать… Я выхватываю нож и сзади вгоняю лезвие ему в шею. Ну наконец-то! Громила на мгновение застывает, затем поворачивается в мою сторону, пуча сочащиеся кровью глаза, и с грохотом рушится на устилающую пол ковровую дорожку.

В этот момент открывается одна из дверей, и в коридор выглядывает какой-то мужик в цветастом халате. Увидев жуткую картину, он, меняясь в лице, тут же исчезает за дверью, и мы слышим звук проворачиваемого в замочной скважине ключа.

– Ну и чего не стреляли? – с укором спрашиваю я своё воинство.

– Думали, вашего «кольта» будет достаточно, – виновато отвечает Рауль. – Кто ж знал, что он и впрямь бессмертный.

– Не такой уж и бессмертный, – говорю я, пиная носком ботинка истекающую кровью тушу. Наклонился, выдернул из шеи покойника нож, обтёр лезвие о его же одежду и убрал обратно в ножны. – Надеюсь, Сальвадо ещё здесь. Там, – киваю я на дверь, откуда выглядывал мужик, – мы его вряд ли найдём, поэтому вышибаем оставшиеся пять дверей. Захария и Пабло, спускайтесь, пусть вам Лео окажет хоть какую-то первую помощь. Ицхак, ты как? Нормально? Тогда нас трое. Надеюсь, на одного Сальвадо достаточно.

Вышибать двери ногами не потребовалось. Рауль вовремя вспомнил об оружии, и мы просто выносили замки короткими очередями. Удача нас поджидала в последней, крайней комнате. Сначала я увидел закутавшегося в простыню мальчишку лет двенадцати, испуганно жавшегося на кровати, затем распахнутое окно.

«Он там?» – спросил я парнишку одними глазами, показывая на окно. Мальчишка коротко кивнул, съёжившись ещё больше.

Я подошёл к окну и осторожно выглянул в ночной мрак. Дождь уже почти прекратился, но луна пока не могла пробиться сквозь плотные тучи. Кинул взгляд вниз – распластанное в грязи тело отсутствовало. Неужели этому борову удалось сбежать?!

А нет, вот он, красавчик! Пристроился сбоку, на карнизе шириной сантиметров тридцать, стоит, прижавшись спиной к мокрым кирпичам и пытаясь втянуть торчащее пузо, чтобы не перевешивало вниз. В белых брюках, в рубашке нараспах, в ботинках… Почти успел собраться.

Я поманил его пальцем, на что он отрицательно помотал головой, тряся тройным подбородком.

Да что я, собственно, с ним церемонюсь?! Пустить ему пулю в лоб – и всего делов. Хотелось, конечно, поизмываться, но не при детях же… Да и после битвы с Кортесом адреналин как-то уже схлынул, хотелось побыстрее закончить.

– Рауль, – обернулся я к толмачу, – пусть парня выведут в коридор… Вывели? А теперь скажи этому любителю мальчиков, что за содеянное зло он приговаривается к смертной казни. А именно – за похищение моих жены и дочери, если он меня ещё не узнал, а также за убийство двух моих людей.

– Не надо, не надо меня убивать, мистер Бёрд! – на вполне сносном английском простонал Сальвадо. – У меня семья, дети, вы их оставите сиротами… Это всё Хименес, это он всё придумал, и он предложил идею, как выманить у вас пять миллионов. Я верну, я всё верну до последнего цента!

– Давай-ка заползай обратно, – велел я ему.

Я на его месте всё же сиганул бы вниз. Хоть мизерный шанс спастись, но оставался. Хотя он по своей наивности душевной, вероятно, надеялся, что его простят… Нет, я сиганул бы.

Кое-как, с нашей помощью, забравшись обратно в комнату, подмокший Сальвадо выглядел весьма жалко. Этот человек, могущественный наркобарон, на наших глазах превратился в дрожавший от страха кусок сала. Как вообще этот слизняк мог управлять такой империей?

– Ну и где деньги? – с налётом безразличия поинтересовался я.

– Они у Хименеса дома. Я не храню у себя большие суммы.

– И что, он нам их выложит на блюдечке?

– Я могу ему позвонить, он принесёт их сюда.

– Позвонить?… А что ж, можно и позвонить.

Телефон мы обнаружили внизу в небольшой комнатушке, которую себе под личный кабинет отвёл хозяин борделя. Тот по-прежнему сидел на полу в небольшом фойе, прислонившись спиной к стене, рядом с так же надёжно связанным охранником, а мимо невозмутимо прохаживался Лео.

– Скажешь Хименесу, чтобы приехал один, что у тебя здесь встреча с крупным поставщиком, который согласен отдать очень крупную партию наркоты только за наличные. И учти, амиго, если вздумаешь чудить, кричать в трубку, что всё плохо, или подашь какой-то условный сигнал, будешь просить у меня лёгкой смерти.

Сказано это мной было тихим, спокойным голосом, однако уверен, что у Сальвадо по спине пробежали мурашки. Пока он крутил телефонный диск, я незаметно кивнул Раулю, мол, следи, что он будет говорить.

Когда Сальвадо закончил говорить и положил трубку, я приказал ему встать на колени лицом к стене.

– Не убивайте меня, я сделал всё, что вы просили, – захлюпал носом боров, становясь на колени.

– Никто тебя пока не убивает, ты нам ещё будешь нужен. Не трясись, ты же мужчина. Или я ошибаюсь?

Наверное, мои слова пробудили в нём остатки мужского достоинства, во всяком случае, Сальвадо перестал всхлипывать, вздрагивая плечами, и его голова обречённо поникла на грудь. Минут через десять он уже стал испытывать физическое неудобство от стояния на коленях. Видя это, я разрешил ему сесть на задницу, и он с облегчением привалился спиной к стене.

Прошло около получаса, прежде чем стоявший на стрёме Лео заскочил в кабинет, извещая, что напротив борделя остановился автомобиль.

– Хименес? – спросил я.

– В темноте не разглядеть, но водитель один. Наверное, он сам за рулём.

– Ну что, красавчик, идём. – Я чуть ли не за шкирку поднял Сальвадо и подтолкнул к двери. – Выходим вместе, мило болтаем на испанском. Вернее, ты болтаешь, а я киваю и смеюсь, понял?

Тот часто-часто закивал.

– Пиджак-то надень, нужно выглядеть элегантно.

Спектакль удался на все сто! Увидев своего босса и рядом меня в гриме, Хименес выбрался из-за баранки и двинулся нам навстречу. Сальвадо что-то у него спросил, тот кивнул, и наркобарон шепнул мне: