Ханна невольно улыбнулась, увидев красивую молодую мать, толкавшую ходунки с двумя детьми. Младшему было года два, а старшему — на год больше. Девушка подумала о старых фотографиях, где она была снята с матерью и Кейт. Некоторые были сделаны в Центральном парке. И на всех ее мать выглядела такой же хорошенькой и так же гордилась своими детьми, как эта молодая женщина.

Как бы сложилась их жизнь, если бы она уцелела? Папа бы наверняка уделял им с сестрой больше внимания. Вчера он зашел в больницу днем и провел там всего полчаса. Тогда же он сказал, что встревожен: вдруг Кейт начнет что-то говорить относительно пожара и кто-то из медицинского персонала ее услышит. Если отец снова появится в больнице днем и она с ним встретится, следует передать ему слова доктора Пателя — все, что может говорить Кейт в состоянии комы, скорее всего, не имеет никакого смысла.

Ханна вышла из Центрального парка на Сентрал-Парк-Уэст, дошла до Шестьдесят девятой улицы и свернула налево. Через полтора квартала она оказалась возле здания, где находилась квартира Кейт, немного западнее Коламбус-авеню. Они с сестрой обменялись запасными ключами от своих квартир, и теперь Ханна была этому рада. Сумку Кейт с ее ключами так и не нашли. Наверное, сила взрыва была такова, что сумку сорвало с ее плеча и та сгорела.

Дверь открыл швейцар, которого Ханна не знала, хотя за прошедший год познакомилась с некоторыми служащими. Зато консьерж ее сразу узнал.

— Положение Кейт серьезно. Но мы надеемся на лучшее, — произнесла она фразу, уже не раз повторенную за последние дни.

Девушка взяла почту сестры и засунула в сумку, а потом на лифте поднялась в квартиру. На первый взгляд здесь царил обычный идеальный порядок. Джесси предупреждала Ханну, что по мере расследования полиция будет рассматривать Кейт как одного из подозреваемых в поджоге или его планировании. В таком случае они должны получить ордер на обыск ее квартиры. Как и дома Гаса. Бедняжка Лотти — неужели ей придется это пережить?

Ханна сбросила пальто, прошлась по гостиной и заметила на диване сложенное одеяло и подушку. Приемник «Боуз»[11], который обычно стоял на кухне, оказался на столике возле дивана. Она нажала на кнопку будильника и увидела, что в последний раз его ставили на три тридцать утра. Что ж, все складывается. Взрыв произошел час спустя. Ханна распахнула дверь гардеробной. В больнице ей сказали, что Кейт была в спортивном костюме и куртке, когда ее нашли на парковке комплекса.

«Должно быть, она переоделась в спортивный костюм, когда вернулась после обеда с Дугом, — подумала Ханна. — Потом взяла одеяло и подушку, поставила будильник и легла на диван. Но почему она договорилась встретиться с Гасом в такой ранний час?»

Ханна оглядела спальню Кейт, пытаясь найти ответы. Меблировка комнаты уже сама по себе являлась протестом против «Коннелли». Полированный пол из древесины фруктовых деревьев украшали три белых ковра. Металлическая кровать с пологом на четырех столбиках была накрыта стеганым одеялом. Бело-синий рисунок пододеяльника повторялся на наволочках. Бело-синие шторы закрывали два широких окна, одно из которых выходило на Гудзон.

Современные прикроватные тумбочки, телевизор на шарнирной подставке, письменный стол и большое мягкое кресло с подлокотниками и скамеечкой для ног — другой мебели в спальне не было. В сделанной на заказ гардеробной на полках лежали свитера, шарфы, перчатки и туфли. «И один только бог знает, что еще», — подумала Ханна. Кейт не терпела беспорядка.

Чувствуя себя самозванкой, Ханна подошла к письменному столу сестры. Узкий выдвижной ящик был в идеальном порядке. Там лежали самые обычные вещи: нож для вскрывания писем, запасная ручка, почтовые марки, почтовая бумага с монограммой и записная книжка, какими люди пользовались до появления электронной почты.

В большом нижнем ящике обнаружились папки, которые есть у любого взрослого человека, платящего по счетам. За исключением последней. На ней было написано: «ЗАВЕЩАНИЕ — КОПИЯ».

Ханна дрожащими руками раскрыла папку. На внутренней стороне обложки она прочитала имя и адрес адвоката, услугами которого Кейт пользовалась, когда занималась вопросами недвижимости. Ниже она написала: «Оригинал находится в банковской ячейке». Кроме копии завещания, там лежал запечатанный конверт с надписью «ХАННЕ».

Девушка осторожно вскрыла конверт так, чтобы потом его запечатать, и, вздохнув, начала читать:

Дорогая Ханна!

Если ты читаешь это послание, то я, скорее всего, мертва. Если не считать небольших благотворительных вложений, я все оставляю тебе, в том числе, естественно, десять процентов компании.

Надеюсь, это завещание прочитаешь только ты, но я должна предупредить тебя, что не доверяю папе. Он большой транжира и думает лишь о себе. Если со мной что-нибудь случится, позаботься, чтобы мой приятель, дипломированный бухгалтер Ричард Роуз, проследил за финансами компании. Я не хочу, чтобы тебя обманули.

Я не понимаю, почему Дуг не хочет посмотреть в глаза фактам, если только он не стремится к банкротству, которое принесет ему финансовую выгоду за счет наших работников. Антикварные экспонаты музея находятся в отдельной собственности — восемьдесят процентов принадлежат отцу, и двадцать нам с тобой, — они не будут считаться имуществом компании.

Я знаю, что ты всегда охотно предоставляла мне следить за финансами компании, но теперь для тебя пришло время возложить это бремя на собственные плечи.

Надеюсь, ты не прочитаешь эти строки еще в течение пятидесяти лет.

С любовью к моей маленькой сестренке,

Кейт.

Глаза Ханны наполнились слезами, когда она вложила письмо в конверт и запечатала его. Потом ее охватили сомнения. «Посмотри правде в глаза, — твердо сказала она себе. — Что, если сестра так и не оправится? Кто будет ее опекуном? С отца станется прийти сюда, чтобы разобрать личные записи Кейт. Вряд ли у него есть ключ, но консьерж вполне может его впустить».

Она взяла конверт.

«Как бы я хотела поскорее вернуть его сюда, — подумала девушка. — Но до тех пор будет лучше, если он останется у меня».

Ханна знала комбинацию замка маленького сейфа, находившегося на стене в кладовой. Она открыла его и вытащила драгоценности сестры из шкатулок. Мать завещала свои драгоценности дочерям, как только им исполнится двадцать один год. Кейт получила кольца и браслет, довольно ценные. Любой, кто сообразит, что квартира пустует, сможет без особого труда до них добраться. Ханна знала, что профессиональные воры легко вскрывают такие маленькие сейфы. Она не позволила себе думать, что ее отец предъявит претензии на драгоценности — с учетом его пристрастия тратить деньги направо и налево. Ханна положила письмо и драгоценности в свою большую сумку на ремне, затем зашла во вторую спальню, которую Кейт использовала как маленькую гостиную.

Там стояли раздвижной диван, удобное кресло, журнальный столик и телевизор с диагональю шестьдесят дюймов. Ханна знала, что после долгого дня в офисе Кейт обожала посидеть в своем любимом кресле, расслабиться и съесть ужин перед телевизором.