Михей из солидарности закивал.

— Кто меня так?

— Капитан привратников древком копья.

— А действительный маг?

— А его, — Рион кивнул на Михея и, словно не веря в то, что говорит, продолжил: — Его наш стрелок уложил, — деревенский парень продолжал кивать. — Тамит на тебе сосредоточился, ничего кругом не видел, ни меня, ни Михея с арбалетом.

— И почему тогда он еще здесь, да еще и с головой на плечах, а не на плахе?

Стрелок тут же перестал кивать. Так-то лучше, а то моя голова уже кружится.

— Так не насмерть же, — развел руками маг.

— Значит, приехал учиться на мага и для начала подстрелил будущего коллегу? — прохрипела я.

— Я не в него целился, а в стражника. Не знаю, как так получилось, — начал традиционное объяснение увалень.

Сказать на это было нечего. Болты у парня умнее хозяина, всегда попадают куда надо.

— Как солдаты нас отпустили? И куда вы меня приволокли? — Я приподнялась, голова снова закружилась, но на этот раз можно было терпеть.

— Господин чаровник поколдовал, вот они и отпустили.

— Михей, меня Рион зовут, а не «господин чаровник», я же просил, — поправил маг. — Да и наколдовал-то всего ничего, обычный огонек, но им хватило.

— Ага, — согласился стрелок и осторожно продолжил: — Рион грозился всех в Дасунь отправить.

— Притащили мы тебя к учителю. Это его дом, — добавил ученик мага и покаялся: — Это я виноват, нельзя было разделяться.

— А оставить девушку под охраной друга и съездить или послать за мной тебе в голову не пришло? — услышала я низкий баритон.

Парни расступились, пропуская к кровати незнакомого мужчину. Тогда я впервые увидела учителя Риона. Лежа в постели с опухшим лицом и перебинтованной головой, я смотрела на самого красивого мужчину, которого мне доводилось видеть.

У нас в Солодках самым привлекательным считался Вран. Молодчик с волевым, даже грубым лицом, в котором было что-то неуловимое, что не давало девчонкам просто мазануть взглядом и пойти дальше. Надо ли говорить, сколько побед он одержал на сеновале за мельницей и останавливаться пока не собирался.

Но на фоне этого действительного мага Вран выглядел бы сущим простачком. Учитель Риона был высок и широкоплеч. В небрежно накинутом зеленом сюртуке он походил на старинное изображение Эола на фреске в деревенской часовне. Правильные черты лица, глубокие черные глаза, волосы с едва заметной проседью. И теплая улыбка, от которой внутри появилось что-то странное, невесомое и щекочущее.

— Маис, я Дамир Вышградский, главный действительный маг столицы. Мальчики вас не утомили? — Он бросил взгляд на парней.

«Мальчики» намек поняли и торопливо исчезли. Вернее, Рион понял намек и утащил Михея.

Дамир присел на край постели. Я натянула одеяло до подбородка, забыв про боль, головокружение и как-то быстро ощутив нехватку одежды. А потом к горлу подкатила горечь. Какая из меня «маис»?

«Давно ли в зеркало смотрелась, лягушка лупоглазая?» — раздался в голове насмешливый голос Ксанки. Я сглотнула противный комок и заставила себя посмотреть на мужчину. Это его дом, его кровать, где хочет, там и сидит.

— Все хорошо, маис? Или разрешите называть вас Айя?

Я кивнула, не в силах сказать ничего осмысленного, вспомнила, что лишила силы его ученика, и сжалась. От воздействия таких рук с длинными пальцами умирать, конечно, приятнее, но все равно не хотелось. Странное дело, парням грубила, словно сам дасу за язык тянул, а вот этому мужчине не смогла. Словно мне снова десять лет и слова от меня разбегаются. К чему бы это? К дождю? К несварению? Или к концу света? Последнее вероятнее.

— У меня плохие новости, — тихо сказал мужчина, и на его скульптурное лицо набежала тень. — По поводу вашей с Рионом проблемы. Энергию можно отнять или отдать добровольно. Правда, в обоих случаях это заканчивается смертью мага.

— Но Рион жив, — прошептала я, глядя куда-то поверх головы мужчины.

— Трудно спорить, почти так же трудно, как и объяснять не магу очевидные для нас вещи. — Дамир задумался, рука легла поверх одеяла, буквально в нескольких сантиметрах от моего бедра. — Маг — это сосуд, энергия — вода. Заканчивая обучение, чаровник изготавливает камень, едет к Источнику, наполняет его, возвращается, проходит посвящение, и сила переливается из камня в человека. Ты встретилась Риону в момент, когда он был уязвим. Силу уже получил, но еще не мог ею распоряжаться. — Мужчина побарабанил пальцами по одеялу, я же заставила себя сосредоточиться на его словах, а не на руках. — Ты не задумывалась, зачем такие сложности? Зачем затевать чехарду с камнями? Источнику все равно, какой сосуд наполнять: каменный или живой. Так почему сразу не перелить силу в мага и не рисковать при этом?

— Почему? — спросила я, поскольку маг ждал этого вопроса. Хотя на самом деле — нет, не задумывалась. Мне никогда не было до этого дела.

— Потому что мы жадные, — признался маг. Не удержавшись, я подняла взгляд. В черных глазах мужчины вспыхнули серебристые искорки смеха. — Я, ты, Рион. Все люди. Не счесть магов, хлебнувших из Источника столько силы, что их разорвало на месте. Это сейчас камень посвящения кажется красивой деталью ритуала, на самом деле он ограничивает жадность. Каждый чаровник делает его сам. Камень — это отражение сосуда и возможностей мага. Рион наполнил свой и решил заехать в деревеньку к семиюродному дядьке, которого не видел лет десять.

— Скажите сразу, — попросила я. — Скажите правду, не ходите вокруг да около. Кто из нас умрет? Я? Рион?

— Я не знаю. Как вам такая правда?

— Не очень.

— Вот и мне тоже… не очень… — Дамир поморщился. — У тебя, как это ни удивительно, есть природный резерв, и ты перетянула себе силу Риона. Сложись по-другому, могла бы стать чаровницей.

— Я? — От волнения голос сел. — Маг?

— Уже нет. И вряд ли теперь станешь. — Дамир не отвернулся, он продолжал смотреть на меня, и я почувствовала жжение в глазах.

— Почему? Верну силу парню, а потом найду учителя, может быть, вы сами… — Я говорила торопливо и знала это, но не могла остановиться.

— Маг может отказаться от силы, может отдать ее, — согласно кивнул Дамир. — Но тогда сосуд, тот, что внутри него, закроется. Это как залить сургучом бутылку с вином и забыть о содержимом. Вернешь силу Риону, схлопнешь свой резерв навсегда. Не вернешь, парню останутся лишь крохи, ярмарочные фокусы: огоньки и снежинки. Через год его найдут с петлей на шее. Знать, чего лишился, гораздо хуже, чем не знать.

— Но он же умеет колдовать, я видела! — возразила, вспомнив огненный шарик в руках парня.

— Да, умеет, он же учился, — пожал плечами мужчина. — Сейчас его резерв — это… как бы тебе объяснить? — Дамир задумался. — Сейчас его резерв словно невыделанная лисья шкура, маленькая и сморщенная. Пусть он и может накапливать кьяты, мало, но все же может. А когда… если его резерв наполнится силой Источника, будет похоже на то, что сухую шкуру смочили в дубильном растворе и натянули на раму, чтобы она стала большой и мягкой. Понятно? Каждому магу нужно заполнить резерв, чтобы стать полноценным. Растянуть его по максимуму. Растянуть, а не разорвать.