- Нельзя ли добавить света? - поинтересовался он. - Я едва могу разглядеть свою руку, когда подношу ее к глазам.

- Какая тебе разница, если ты знаешь, что твоя рука на месте?

- Полагаю, на этом тема исчерпана,- шутливо подытожил щеголь. - Может быть, найдем другой предмет для беседы?

- А надо ли?

Резкий тон девушки возымел действие: минуты две молодой человек молчал. Тишину прерывал только стук капель дождя по крыше. Но едва Эрилин успокоилась, балагур вновь заговорил.

- Итак, - задорно спросил он. - От кого мы бежим? Когда мы вышли из гостиницы, я подумал, что ты спасаешься от толстобрюхого верзилы и его приятелей. Никогда не следует игнорировать очевидные факты, так я всегда считал.

- Нет, - коротко ответила девушка.

- «Нет» что?

- Нет, мы бежим не от него.

- А тогда от кого?

Проигнорировав вопрос, Эрилин принялась жевать лепешку. Данила пожал плечами и снова попытался завязать разговор.

- У меня есть друг-оружейник. Норд Гаидвинд. Ты его случайно не знаешь? Нет. Ладно. В общем, он коллекционирует древнее оружие. Он с удовольствием приобрел бы кинжал, которым ты пользовалась недавно.

- Кинжал не продается, - сухо бросила фехтовальщица.

Данила не оставлял попыток разговорить свою спутницу, но девушка ела молча. Юноша испробовал все: и сплетни, и неожиданные вопросы.

Наконец он потянулся и проговорил:

- Спасибо за приятную беседу. Я прекрасно отдохнул. Кто будет первым стоять на страже, я? Правда, должен напомнить тебе, я почти ничего не вижу в этой темноте.

Эрилин уставилась на Данилу с откровенным изумлением:

- Кто будет первым стоять на страже? Ты ведь пленник.

- Да, конечно, - признал он, словно это не имело большого значения. - Но путь нам предстоит неблизкий. Должна же ты когда-нибудь спать.

Эрилин некоторое время молчала, обдумывая услышанное.

- Это что, предупреждение? - тихо спросила она. Данила откинул голову и рассмеялся:

- Ну что ты. По-моему, это простая констатация факта.

Он был совершенно прав, однако слова юноши напомнили Эрилин, что надо принять меры предосторожности. Она посмотрела на меч Данилы, привязанный шнурком к изысканным ножнам. Узел мира. Этого обычая придерживались во многих городах. Благодаря ему, нередко удавалось предотвратить коварные нападения и стихийные схватки. Однако в данном случае закон превратился в пустую формальность. Эрилин тщетно напрягала воображение: она не могла себе представить, чтобы легкомысленный повеса впал в боевую ярость.

Тем не менее фехтовальщица решила проявить осмотрительность.

- Твой меч, пожалуйста, и любое другое оружие, которое у тебя есть,- потребовала она.

Данила чуть пожал плечами, развязал узел мира и передал меч с ножнами Эрилин. Затем он вытащил из сапога кинжал с рукоятью, украшенной самоцветами, и тоже отдал девушке.

- Пожалуйста, не потеряй кинжал, - попросил он.- Помимо драгоценных камней, которые, надо сказать, красиво смотрятся, с этим кинжалом у меня связаны некоторые сентиментальные воспоминания. Он попал мне в руки случайно прошлой зимой. Кстати, это очень интересная история.

- Не сомневаюсь,- оборвала краснобая Эрилин.- А что здесь?

Она указала на кожаный мешок, притороченный к поясу юноши.

- Одежда, драгоценности, кости, бренди, бредни, крендель - готов поспорить, ты не сможешь выговорить это быстрее, чем я. В общем, всякая всячина.

- И все это ты возишь с собой? - скептически спросила Эрилин. В сумку такого размера могла влезть разве что рубашка и две пары шерстяных носков.

- Но это волшебный мешок, - самодовольно усмехнулся Данила. - Он вмещает в себя гораздо больше, чем кажется с виду.

- Вытряхивай!

- Раз ты так настаиваешь…

Данила извлек наружу белую шелковую рубашку, скрученную в аккуратный сверток, и любовно устроил ее на сене. Рядом с ней он выложил несколько цветных рубашек. Затем достал бархатную тунику, мягкие кожаные перчатки с меховой оторочкой, три пары брюк, нижнее белье, носки, вывалил целую гору украшений, которых хватило бы на дюжину красоток из борделя, несколько пар игральных костей и три фляги, инкрустированные серебром. Вслед за этим богатством из мешка показались три шляпы, одну из которых украшал плюмаж из павлиньих перьев. Груда вещей росла, и, наконец, деревянный пол превратился в подобие ярмарочного лотка.

- Довольно! - не выдержала Эрилин.

- Почти все, - сообщил молодой человек, шаря по дну мешка. - Самое лучшее я приберег напоследок. О, вот она!

С этими словами он выудил из мешка большой плоский предмет и торжествующе помахал им в воздухе.

Эрилин застонала. Из недр своей треклятой волшебной сумки Данила извлек не что иное, как книгу заклинаний. Ничего хуже девушка и представить себе не могла. Казалось, сама богиня неудачи ополчилась против нее. Она похитила начинающего мага!

- Скажи, что ты не умеешь колдовать, - взмолилась Эрилин.

- Я всего лишь любитель, - признался юноша скромно, и прежде чем Эрилин догадалась о его намерениях, он взял кремень и направил его на дрова, сложенные в очаге.

- Дыхание дракона, - прошептал он. Вспыхнула искра. Кремень исчез из рук молодого человека, и в ту же минуту комната наполнилась светом и теплом. С ликующим смехом Данила обернулся к Эрилин и застыл.

- Девять кругов ада! - воскликнул он. - Ты эльф.

Эрилин с трудом подавила гнев:

- Это я и без тебя знаю. Погаси огонь.

- Зачем? - рассудительно спросил юноша,- Здесь темно и холодно. В таких условиях огонь - отличная штука, если можно так выразиться.

Как могла объяснить Эрилин избалованному щеголю, за что ненавидит магический огонь? Он не видел огненных шаров, случайно угодивших не в ту мишень. Он не слышал криков умирающих товарищей, не чувствовал запаха горелой плоти, когда огонь пожирал его друзей, но не хотел принять его самого. Эрилин придумала правдоподобную отговорку и усилием воли прогнала воспоминания о Семерых Молниеносных. С большим трудом она заставила себя изъясняться спокойно и объективно.

- Как ты уже догадался, за нами гонятся. Я надеюсь, что нам удалось сбить преследователя со следа, но не хочу рисковать и разводить огонь, пока мы не отъедем подальше от Эверески.

Данила изучающе разглядывал девушку, затем повторил изумленно:

- Эльф. Ты эльф. - Казалось, он пропустил мимо ушей все, что сказала его спутница. - И глаза у тебя вовсе не зеленые.

Последнее замечание было сделано таким печальным тоном, что Эрилин удивленно моргнула.

- А что, это вызывает какие-то затруднения?