Шрифт:
Интервал:
Закладка:
{Как же низко я пал…} — с самоиронией заключил парень. Срочно нужен мозговой штурм… Вскоре на ум пришла идея. Идея хилая, слабая и почти безнадежная — он даже на миг задумался, ему отрежут яйца и голову или только голову, если застукают?… Но иной идеи не было.
Кён вышел из туалета и аккуратно, на цыпочках, продолжил обследовать дом, на сей раз куда менее праздно. Некоторые помещения были заперты на ключ, как, например, странный чулан, а другие, видимо, важные, имели замок, открывающийся формацией на запястье, как он сумел мельком заметить. Обычные служебные или гостевые помещения были не заперты вовсе.
На второй этаж он не рискнул подняться, боясь, что если его поймают, то поотрывают руки и другие не менее важные органы.
Прогулка по особняку затянулась, но ему все же удалось раздобыть кой-какую полезную информацию. И, самое главное, он нашёл то, что искал! Еще бы кухню найти… В любом доме важно знать, где находится кухня, да.
Однако, стоило ему выглянуть из-за угла (что-то совсем ему не везет с этим чертовым элементом архитектуры!), как он столкнулся с практически нос к носу с черненькой служанкой. Приятная встреча.
«Ты что тут шастаешь?» — грозно рыкнула девушка, пронзая раба ледяным взглядом.
У Кёна перед глазами пролетела вся жизнь: он спалился. Наверняка девушка опознала в нем осторожно крадущегося воришку, не иначе. По спине пробежался холодок. Он опустил глаза и, желая сыграть на её чувстве жалости, произнёс:
«Я кушать хочу…»
Дина стиснула кулаки до побелевших костяшек. Этот раб ещё утром смотрел на неё по-хозяйски, а теперь несчастную жертву обстоятельств из себя корчит. Эти невинные глазки долу, жалобный голос… Полное разочарование! Её обманули… Все ожидания к чёрту, так нельзя поступать с девушками! Мгновенно разум наполнился яростью, захотелось избить мальчонку до смерти, но так унижаться она, непревзойденный убийца, разумеется, не будет.
Девушка окинула Кёна неприязненным взглядом:
«Серьёзно?» — и сжала рукой его плечо.
Парень рухнул на колено, издав болезненный стон — девчонка своими тонкими пальцами зажала болевую точку в плече, как жестоко!
В глазах заблестели крокодильи слёзы, но на беспощадную Дину это не возымело никакого эффекта, скорее уж разозлило сильнее — совсем не тот, кого из себя строил.
Кён, помимо острой боли, ощутил разливающийся по всему телу холодок и странное давление, словно его приковали цепями ко дну глубокой речки. Разум наполнило гнетущее чувство опасности.
«А мне кажется, ты хочешь умереть, раз посмел выйти из тренировочной зоны, зайти в особняк и подобраться к кухне, где тебе совершенно запрещено находиться. Как думаешь, какое наказание ты заслуживаешь? М?» — Дину всё больше раздражало то, как парень старательно отводит глаза, поэтому она двумя пальцами грубо схватила его за подбородок и дернула: — «В глаза смотри, когда с тобой старшие разговаривают.»
Кён выдавил из себя максимум жалобности. Девушка чересчур холодная и опасная. Что он такого сделал, чтобы заслужить такую немилость?! Подумаешь, пробрался в особняк… Дело же не в этом.
Он промямлил:
«Простите меня, глупца. Моё чувство голода чуть не погубило меня. Мой желудок предатель, желающий моей смерти… Не наказывайте пожалуйста…»
Дина почувствовала наплыв гнева. Такой эмоциональный всплеск удивлял её саму — и почему это ничтожество её так задевает? Какое унижение для высшей служанки патриарха!
Девушка твердо решила, что такая сопля не заслуживает ни её внимания, ни эмоций, а потому мощно двинула его в живот, а когда парень обмяк, спокойно подняла его за шкирку и выкинула за порог особняка.
«Отнесите его в зону для тренировок и заприте там.» — скомандовала она слугам.
Кён с трудом смог продохнуть, она едва не сломала ему рёбра! Анна по сравнению с Диной просто Ангел. Да уж, а еще сестры называется. Как бы ему хотелось увидеться с… Мариной!
Двое слуг оттащили парня на тренировочную площадку, без особого пиетета за ноги волоча по земле, швырнули на пол и заперли ворота на замок.
Кён облегчённо вздохнул. Встреча с Диной оказалась не столь ужасной, какой могла бы быть. Лучше ему больше на неё не нарываться.
Глава 43
После второй тренировки Юноны и Жана, больше напоминающей прекрасный танец ангела и чудовища, девушка ускакала в особняк, начисто игнорируя существование раба.
Кён достал звукопередатчик и набрал частоту Марины. В ней он видел свою единственную надежду на спасение — его тощему, хотя и атлетически сложенному организму катастрофически недостаёт запаса энергии. Если так и дальше пойдет, ещё одна взбучка от госпожи, и он превратится в горку полудохлого мяса, которой до следующей «тренировки» Юноны не хватит ни энергии, ни времени восстановиться. Он труп.
В приборе послышался приятный голос:
«Слушаю.»
«Марина, привет. Как дела?» — как можно более беззаботно начал разговор парень.
«Кён, привет! Не узнала твою частоту…» — оживилась девушка на мгновение, но вновь поникла: — «Так себе… Флиц очень агрессивный в последнее время… А как у тебя дела?»
«У меня всё прекрасно.» — с едва прикрытым сарказмом ответил он. — «Только вот просьба к тебе одна есть, очень важная. Вопрос жизни и смерти, можно сказать. Пожалуйста, приходи как можно скорее к особняку Юноны с пятью палками жирной колбасы, а я как раз заодно расскажу тебе о слабости твоего господина.»
Девушка тут же радостно воскликнула:
«Правда?! Ой…» — замялась Марина. — «Кён, прости… Но Флиц строго-настрого запретил мне приближаться к особняку Юноны…»
У Кёна замерло сердце, чтобы в следующую секунду зайтись в бешеном ритме. Его надежда выскальзывает из рук, как скользкая рыбешка.
«Марина, слушай внимательно, без риска не бывает куша. Флиц всё равно ни о чём не узнает! Просто принеси колбасу и передай охраннику, а я с ним как-нибудь договорюсь… И затем расскажу тебе всё, о чём ты только попросишь.»
Кён и сам ругал себя, на чем свет стоит: внимать свою дальнейшую судьбу в чужие руки — поступок не самый благоразумный, и совершенно нехарактерный его натуре. Но, что уж поделать…
После паузы Марина со вздохом ответила:
«Хорошо, я приду, но, сегодня я весь вечер буду занята. Да и ночь тоже…» — из звукопередатчика раздался сдавленный всхлип. — «Давай завтра? Я постараюсь завтра.»
Кён, мысленно застонав, проговорил, стараясь сдерживать недовольство в голосе:
«Хорошо, но постарайся как
