Мужики за столом уже не казались важными. Мужики, они что на зоне мужики, что на воле. Черная масть всегда сильнее серой. Хотя, конечно, многим это не нравится. Игнат понимал, что рано или поздно ему напрямую придется столкнуться с открытым недовольством своих налогоплательщиков. Когда-нибудь, но не сейчас…

Полянский извинился перед своим коллегами и вежливо выпроводил их.

– Производственное совещание? – спросил Игнат, когда кабинет опустел.

– Что-то вроде того, – страдальчески улыбнулся директор.

– С реализацией проблемы? – спросил Игнат.

– С реализацией чего?

– Водки, говорю, производите много, больше, чем уходит на клуб…

– А-а, это… – смутился Полянский.

– А чего вы теряетесь, Альфред Матвеевич? – Игнат в упор смотрел на него парализующим взглядом. – Или вы думаете, что я не знаю о ваших делах? Все знаю. Все-все-все. Цеха ваши подпольные работают исправно и все больше водки выдают на-гора. Бухло сейчас расходится влет, но вы-то человек осторожный, ханку толкаете через проверенные точки. А точек этих не так уж и много. А расширяться вы не рискуете, обэхаэсовцы-то не дремлют, да?..

– Все-то вы знаете… – смахивая пот со лба, вымученно улыбнулся Полянский.

– А клуб этот вы зачем открыли? Чтобы водку свою толкать? Нет, конечно. Вы бабки свои здесь отмываете… Вы очень умный человек, Альфред Матвеевич, за то я вас и уважаю. И надеюсь на плодотворное сотрудничество… Кстати, я ментов не боюсь. Отбоялся, так сказать. Поэтому могу взять ваш товар на реализацию. На самых выгодных для вас… для нас условиях…

– Я подумаю…

– Вы уже, конечно, догадались, что власть переменилась и вы снова отходите под мою «крышу».

– Все так быстро меняется, – тяжко вздохнул Полянский.

– На этот раз я пришел к вам всерьез и надолго. Я бы сказал, навсегда.

– Хотелось бы на это надеяться…

– Как и на то, что процентная ставка останется прежней, – хитро улыбнулся Игнат.

– А-а, да-да, хотелось бы…

– Колыван драл с вас тридцать процентов, так? Я буду брать всего двадцать. Но… Колыван – крутой чувак. Силы много. Сила есть, ума не надо… А у нас и то и другое… Колыван рубил капусту с вашего клуба. Но не знал о ваших цехах. Тупой пастух – овцам раздолье… Вы не обижайтесь, что я вас овцой назвал. Просто я называю вещи своими именами… Короче, я буду брать с вас двадцать процентов. Это с клуба. И те же двадцать процентов с ваших алкогольных оборотов. Договорились?

Игнат поражался тупости Колывана. Этот придурок, как та сорока, западал лишь на то, что блестит. Он прибрал к рукам только клуб, но оставил без внимания источник, из которого финансировалось его строительство. Видимо, не хватило ума и желания, чтобы вникнуть в ситуацию… Зато у Игната голова работала как надо. И бригада Базеля под рукой.

Базель уже пробил ситуацию с подпольными цехами полянско-шарашкиной конторы. К делу он подошел предельно серьезно, поэтому Игнат знал полный расклад.

– Договорились, – обреченно согласился делец.

– Тогда вопрос первый. Когда прекратилось наше прежнее сотрудничество?

– В прошлом году.

– А если точней, десять месяцев назад… Вопрос второй, какую прибыль вы получили за это время?

– Ну-у, я не могу сразу ответить, – замялся Полянский.

– А приблизительно?

– Да тысяч двести-триста… Рублей, разумеется…

– Холодно, Альфред Матвеевич, очень холодно… Вы не представляете себе, какая вас ждет жизнь, если я начну относиться к вам так же холодно, – хищно усмехнулся Игнат.

Под тяжестью его взгляда Полянский вжал голову в плечи.

– Ну, я точную цифру сейчас назвать не могу, – пролепетал он.

– Зато я могу!

Игнат вытащил из кармана сложенный лист бумаги, небрежно бросил его на стол.

– По-вашему, это, типа, бухгалтерский отчет, а по-нашему, это чисто предъява, – на приблатненной ноте пояснил он.

Полянский взял бумагу, изучил ее содержимое. И снова на лбу выступила испарина.

Это был достаточно точный отчет о его теневой деятельности. Расклад за каждый месяц, итоговая цифра за все, вместе взятое.

– Не двести тысяч, как ты говоришь, а миллион четыреста тысяч деревом! – жестко резанул по ушам Игнат.

– Это… Это не… Откуда у вас это? – раздавленно пробормотал Полянский.

– Из этих бабок триста штук ушло чисто на клуб. Это к тем, которые ты раньше вложил… Короче, эти триста кусков мы вычитаем, – не обращая внимания на его лепет, продолжал Игнат. – Остается «лимон» и сто штук. Делим их на десять и умножаем на два. Сколько выходит, а?

– Двести двадцать тысяч, – побледнел Полянский.

– Много? Много. А как ты хотел?.. Короче, двадцать штук я тебе прощаю, а двести – на бочку. Трех дней хватит?

– Неделю.

– Хорошо, пять дней… И еще один момент. Винно-водочный процесс у тебя отлажен «от» и «до». Связи, наработки, все дела… Короче, я бы хотел вклиниться в этот процесс…

Игнату показалось, что Полянский сейчас грохнется в обморок.

– Есть два варианта, – продолжал он гнуть свое. – Я с твоей помощью создаю свои цеха. Ты к ним не имеешь никакого отношения. Это вариант первый. И второй, – мы образуем новые цеха с тобой на пару, на равных паях. И такой же пай я получаю с твоих старых цехов… Тебя какой вариант больше устраивает?

– Первый… – жалко пролепетал Полянский.

– Да ты расслабься, мужик, – ухмыльнулся Игнат. – Все будет на мази, отвечаю. У меня будет свой бизнес, у тебя свой. Если менты спалят меня, про тебя никто и не узнает. Если спалят тебя, на меня никаких стрелок… Да и не повяжут тебя менты. И меня, само собой, тоже… Ты же видишь, как у меня разведка работает. И с подкормкой тоже вопросы решим. Мне тебя гноить смысла нет. Я же с тебя имею… Так что вместе в гору пойдем… Так, и еще несколько вопросов по работе клуба. С тебя дополнительная услуга.

– Какая? – вздрогнул директор.

– Я у тебя с пяток пацанов своих оставлю, чтобы они за порядком следили.

– Понимаю.

– Это хорошо, что ты понимаешь. В общем, публика у тебя солидная, а тут крутолобые бугаи в кожанах и с цепурами. Короче, пацанам чисто клубный прикид. Галстуки, может, и не нужны, но пиджачки солидные такие организуй. А цепуры свои они под рубахами спрячут, чтобы людей не пугать… Договорились?

– Договорились, – облегченно вздохнул Полянский.

Но Игнат снова заставил его напрячься.

– И еще один важный вопрос. Ты от меня одно дело скрыл…

– Какое дело? – задергался мужик.

– Очень серьезное дело… Ты свою комнату отдыха чего не кажешь, а? – хитро улыбнулся Игнат.