Таурос все еще стоял и не знал, что делать. Он не решался притронуться к молодой хозяйке.

— Приступай, Таурос, не заставляй меня ждать…

Помощник повара встал на одно колено и начал массировать ступню Люции. Через несколько минут девушка сделала ему замечание:

— Выше, Таурос, выше, пожалуйста, и понежнее.

Играя своими геркулесовыми мышцами, красавец неуклюже растирал Люции ноги, и она, досадуя на его неумение, играла как могла, издавая стоны и закатывая глаза, как будто Таурос делал с ней что-то невероятное.

Пораженный садовник, сидя в кустах, пожирал глазами молодую хозяйку, то и дело повторяя одну и ту же фразу:

— Ну дела… Ну дела…

Знакомые с фокусами своей подопечной, Карл и Рауль с невозмутимым видом прохаживались возле воды и заранее жалели беднягу Тауроса.

— Ладно, хватит… — Люция легонько оттолкнула красавца и сняла ноги со стола. — Слушай, а может, ты придешь, чтобы принять со мной душ?

— Я… я занят на кухне, мисс…

— Да ладно тебе, на кухне тебя подменит Карл… Ты ведь не против, Карл? — повернулась девушка к телохранителю.

— Как скажет мистер Пипон, — пожал тот плечами.

— И ты знаешь, Таурос, чем мы займемся в душе? — собственная фантазия и присутствие трех мужчин заводили Люцию. Она уже представляла сплетенные в душевой кабине тела, двигающиеся под струями теплой воды. — Ну так ты придешь? — Люция положила ладонь на бедро Тауроса и в ту же секунду дико закричала.

Чья-то рука сомкнулась на ее лодыжке, а затем Люция почувствовала резкую боль и заорала еще сильнее, как кричат только смертельно раненные звери.

Все длилось какие-то мгновения, и никто ничего не успел понять. Карл и Рауль выхватили пистолеты, а Таурос завопил, что под настилом кто-то есть, и решительно бросился в воду.

Карл тут же подхватил бесчувственную девушку.

— Куда это он? — спросил выскочивший на шум Джилберт.

— Что случилось?! — крикнул прибежавший Генри Пипон. Одна его щека была намазана пеной для бритья. — Что с ней?!

— Кажется, это просто краска, — сказал Карл, размазывая по лодыжке Люции что-то похожее на губную помаду.

Из-за спин телохранителей выглядывали горничные и работники дома.

— Джи и Нокс — быстро под воду! — приказал Генри. — Рауль и Жорж, садитесь на катер и будьте наготове!

В этот момент Люция открыла глаза.

— О, Карл, ты все-таки до меня дотронулся…

— У вас ничего не болит, мисс? — спросил Генри.

— Все нормально, — ответила девушка. — Вы его поймали?

— Уже ловим, мисс.

Джилберт и Нокс уже сбегали за снаряжением и собирались погрузиться в воду. С противоположной стороны виллы заработал двигатель катера, и скоро он выскочил из-за угла.

— Крутитесь вокруг дома и смотрите внимательно — он обнаружит себя пузырьками, — распорядился Генри.

— Только пусть не перепутают с ним нас, — добавил Джилберт, и они с Ноксом плюхнулись в воду.

— Карл, отведи мисс Гутиерос в ее комнату и возьми с собой кого-нибудь из прислуги, — сказал Пипон.

— Эй, кажется, здесь записка! — подал голос Модест, помогавший горничным поднять перевернутый стол и кресло. — Вот, смотрите!

Пипон взял кусок пластика и прочитал всего несколько слов.

— Все ясно, — сказал он, — телефон мне. Быстро!

— Телефон сюда, Сьюзи! — продублировал команду Модест, и вскоре одна из горничных принесла трубку.

— Всем отойти, — сказал Пипон и начал набирать номер.

— Всем отойти! — повторил Модест.

— И тебе тоже, приятель… — добавил Генри. В трубке послышалось несколько щелчков. А затем строгий голос Солейн Гутиерос.

— Слушаю вас.

— Это я, мадам, Генри Пипон… — несмело начал охранник.

— Генри? Что случилось? — перепугалась Солейн.

— Ничего не случилось, мадам. С Люцией все в порядке, — поспешил успокоить хозяйку Пипон.

— Так, значит, что-то все-таки случилось?

— Ровным счетом ничего, просто нам подбросили записку и…

— Что еще? Говори, Генри, не зли меня.

— Вашей дочери испачкали ногу краской.

— Какой еще краской? — не поняла Солейн.

«Ох, она меня пристрелит. Она меня лично пристрелит…» — подумал Пипон и сказал:

— Люция отдыхала на «решетке», ну и кто-то поднырнул снизу и провел ей по лодыжке красным маркером и еще оставил записку.

На том конце последовала пауза. Затем Солейн вздохнула и сказала:

— Читай записку…

— Ага. Тут всего одна фраза: «Родственники ни при чем».

— Все ясно… — обронила Солейн.

— Что ясно, мадам?

— Это не твое дело. Следи за Люцией и не подпускай ее близко к воде. Головой мне за нее ответишь…

И мадам положила трубку.

Возле решетки вскипела вода, и появились Джи и Нокс. Они поддерживали тело Тауроса.

— Да чтоб ты… — выругался Пипон и подскочил к краю, чтобы помочь. Подбежал Модест.

Вчетвером они кое-как вытащили труп на решетку. Пипон тяжело вздохнул. Смерть Тауроса ничего для него не значила, но само наличие трупа говорило не в пользу профессионализма Генри.

Джилберт выбрался из воды, стянул маску и сказал:

— Хороший выстрел — точно в сердце…

— Да, зря парень столько качался. Все его труды пропали… — добавил, отфыркиваясь, Нокс.

— Никаких следов? — обратился Пипон к Джилберту.

— Ничего нет…

— Почему же не видно было пузырей? Карл и Рауль стояли возле воды и обязательно бы их заметили.

— Должно быть, он пользовался регенерационным аппаратом, — предположил Джилберт.

— Шутишь, если в нем двигаться, то задохнешься в момент, — возразил Пипон, — я это сам пробовал.

— Ну тогда не, знаю…

— Может, он по течению пришел? — предположил Нокс. — Вон с востока идет теплая река, аккурат на дом.

— Да, это ты дело говоришь, — согласился Пипон и, повернувшись к кружившему неподалеку катеру, крикнул: — Жорж, посмотрите на западе!

— Что?! — не поняли на катере.

— Туда-туда! — крикнул Генри, показывая, куда нужно двигаться. Жорж кивнул, и катер помчался в указанном направлении.

Нокс уже снял с себя снаряжение и, глядя вслед удаляющемуся катеру, сказал:

— Этому парню спасибо нужно сказать, что он ее карандашиком пометил, а не ножом. Быть бы нам тогда покойниками…