Как же все-таки волнительно оказалось быть невестой. С момента, как меня привезли, я вся извелась от волнения. Особенно от строгого взгляда свекрови. Ох, и намучаюсь же я с ней. Сын весь пошел в нее! Потому что отец Алихана по одному лишь взгляду представлялся добрейшим души человеком! 

А вот мать… 

Чего только стоило приветствие невесты! Я думала, что подавлюсь этим медом, которым она меня кормила! 

К счастью, остальные родные в отличие от свекрови были вполне дружелюбны и веселы, неустанно хваля мою красоту и набивая желудки. 

– Пора на фотосессию! – весело заявила двоюродная сестра Алихана, как мне ее представили.

Потом она резво уволокла меня из фотозоны, где я стояла, уже устав улыбаться каждому желающему сделать фото с невестой. 

Ноги уже гудели от долгого стояния, и я чуть не споткнулась при выходе на террасу. Ресторан находился на воде, и открывающийся вид просто ослеплял своей красотой.

При виде Алихана, стоящего рядом с фотографом, мое сердце бешено застучало, и я прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Он выглядел просто потрясающе. Красивым и желанным для каждой, которая только бросит на него взгляд. И Алихан знал это. 

Три года назад я не раз мечтала об этом моменте. О нашей свадебной фотосессии, счастливые кадры с которой я буду показывать своим детям. Только вот сейчас происходящее не доставляло мне радости. 

Мне, как и каждой девушке хотелось любви и обожания, а не одержимой похоти, что мелькнула на безжалостном лице жениха при виде меня. Я была лишь капризом, девушкой, которую он почему-то захотел снова, хотя сам же и бросил.

– Встаем спиной к друг другу. Я хочу захватить этот вид и жениха на фоне профиля невесты, – отдавал распоряжения фотограф.

– Аппетитно выглядишь, Карамелька, так бы и съел… – прошептал Алихан, улучив момент. 

Я лишь крепче сжала букет в руках, борясь с диким желанием отхлестать его по наглой морде. Как же я ненавидела его! За свои девичьи мечты и несбывшиеся надежды, за то, что он отобрал все светлое, что могло бы быть в моей жизни. 

– Встаньте параллельно друг другу. Отлично! 

Удивительно, но Алихан слушал фотографа безропотно, не жалуясь и не говоря, что уже достаточно, в отличие от других женихов. Даже Аскару надоело фотографироваться через пятнадцать минут! 

– Даяна, вернешься за невестой через пятнадцать минут, – вдруг хватая меня за руку, велел Алихан своей кузине.

– Но…

– Иди, я сказал. 

– Ее же будут искать! Что я всем скажу? Тетя Рукият будет недовольна! – все же высказалась взволнованная девушка.

Ого! Оказывается, не только я считаю свекровь чересчур строгой.

– Так посиди где-нибудь в уголочке эти несчастные пятнадцать минут! Тебя, что, учить надо? – явно недовольный тем, что ему посмели возражать, процедил Алихан, толкая меня в какую-то комнату.

– Как грубо! – потирая свое предплечье, прокомментировала я. – Мог бы быть поаккуратнее! И с сестрой вел бы себя повежливее! 

– Обойдется! А ты вела бы себя поприветливее – и больно бы не было! – явно чем-то задетый, начал наступление мужчина.

– Ох, какие мы нежные, – протянула я, стягивая туфли и наконец давая отдых своим ногам. – Ты, знаешь ли, не мужчина моей мечты, чтобы я перед тобой расшаркивалась. Если ты вдруг забыл, эта свадьба – по принуждению. Глупо ждать от меня восторгов. Или ты настолько вошел в роль счастливого жениха, что забыл обо всем?

– Даже если бы хотел забыть, ты бы мне не дала, – наблюдая за тем, как я без сил падаю на стоящий у стены диван, прошипел Алихан. 

Проигнорировав его, я отыскала свою бедную ступню в ворохе платья, пытаясь размять ее, но чертов корсет не оставлял мне шанса для маневра. 

Неожиданно мужские руки подхватили меня под коленями, разворачивая и кладя мои ноги на диван.

– Ты что творишь?! – вскрикнула я, уже готовая к его приставаниям.

Но Алихан лишь зыркнул на меня, присаживаясь рядом и кладя мои ступни к себе на колени. 

В полнейшем шоке я наблюдаю за тем, как мой псих начинает разминать мне ступни. Я даже издаю невольный стон удовольствия, когда он нажимает на болезненно пульсирующие точки.

Все недовольства были тут же позабыты, и я просто наслаждаюсь тем, что боль хоть и ненадолго, но отступает.

– Зачем надевать обувь, которая доставляет боль? – недовольно спрашивает Алихан, полностью сосредоточенный на моих ступнях. – Нельзя надеть что-нибудь удобное? Под твоим платьем даже не видно, во что ты обута!

Хорошо, что на мне чулки, не знаю, что было бы с моим предательским телом, касайся он голой кожи. Даже сквозь слой капрона его касания заставляют мое тело пылать от разжигающегося желания.

– Я надела их не для красоты! – пытаясь отвлечься, невольно простонала я от очередного нажатия. – Каблуки нужны, чтобы казаться выше и чтобы платье смотрелось выгоднее. Я, знаешь ли, не топ-модель с длиннющими ногами и ростом под два метра, чтобы позволить себе плоскую обувь.

Стоило мне сказать про ноги, как его внимание тут же переключилось на мои икры, оголившиеся, когда он их приподнимал.

– Очень красивые ножки, длиннее некуда, – вдруг охрипшим голосом прошептал Алихан, следуя рукой выше по моей ноге и добираясь до моих коленей.

– Ты что делаешь?! – вмиг напряглась я, пытаясь перехватить загребущие ручонки негодяя.

Массаж он мне сделает, как же! Разве от него можно было ожидать альтруистических действий?

– Хочу проверить свою теорию, – наклоняясь ко мне и целуя коленки, продолжает Алихан шептать соблазнительным голосом, чуть прикрыв свои хищные глаза. – С того момента, как увидел твои ножки, только и могу думать о том, есть на тебе чулки или нет?

– Какой же ты… – не нашла я слов от возмущения и шока, буквально задыхаясь от его наглости и бестактности.

Горячая ладонь бесстыдно пробралась выше, совершенно не обращая внимания на мои ерзанья и попытки ее остановить. Алихан, словно одержимый, поднимался поцелуями все выше, пытаясь задрать мое платье. Вот ладонь коснулась обнаженного участка на внутренней поверхности бедра между полоской чулок и уже промокшими трусиками.

Я просто не могла допустить того, чтобы он понял, как сильно меня возбуждала его близость. А она возбуждала. Его губы, хриплое дыхание, весь он – действовали на меня как сильнейший афродизиак, и я ничего не могла с этим поделать.  

– Я знал, что это чулки… – усиливая напор и обхватывая мои бедра обеими руками, прорычал безумец.

Он чуть ли не забрался головой под мое платье! А прикосновения становились все настойчивее и увереннее…

Вот ведь озабоченный гаденыш!

И меня такой делает! Я даже не заметила, как выгнулась и начала непроизвольно издавать жалкие отчаянные стоны!