даже на 100 %. Эта победа рабочих, крупный успех ЭРГАС, а также многочисленные митинги и демонстрации протеста в ответ на «амнистию», объявленную Вулгарисом и «явившуюся издевательством над тысячами матерей, жен и детей политических заключенных»100, подняли на новую ступень революционное движение в стране[18].

В ходе борьбы 1 сентября в Афинах по инициативе ЭАМ была создана Демократическая ассоциация — новая массовая организация патриотических сил, в которую вступили и многие демократы, ранее не принадлежавшие к левому фронту. При ее активном участии 27 сентября на столичном стадионе «Панафинаикос» в честь 4-й годовщины ЭАМ состоялся грандиозный митинг, явившийся выражением бурного роста демократических сил страны.

Это выступление, в котором участвовало более четверти миллиона человек, вновь показало мощь ЭАМ. Оно подтвердило, что даже при помощи массового террора и насилий реакции не удалось не только ослабить влияние левого фронта в массах, но даже приостановить дальнейшее его нарастание. Эта демонстрация народных сил, явившаяся кульминационным пунктом революционного движения в Греции в 1945 г., привела к дальнейшему усилению поляризации политических сил страны, ускорила правительственный кризис.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ПРАВИТЕЛЬСТВО ЛИБЕРАЛОВ У ВЛАСТИ

Кризис правительства Вулгариса назревал в течение нескольких месяцев и был вызван как внутренними, так и внешнеполитическими причинами. Важнейшую роль сыграли революционный подъем, которым ответила страна на наступление реакции, неспособность правительства бороться с углублявшимся экономическим кризисом и решительные протесты прогрессивных сил мира против господствующей в Греции политики террора и репрессий.

Греческий вопрос, как уже отмечено, с самого его возникновения приобрел международный характер. Английское вмешательство во внутренние дела Греции, повлекшее за собой резкое обострение обстановки в стране, встретило решительный отпор со стороны СССР, молодых государств народной демократии и всей мировой общественности.

Уже на Крымской конференции, как мы видели, глава Советского правительства И. В. Сталин обратил внимание премьер-министра Великобритании У. Черчилля на то, что тяжелое положение в Греции явилось следствием английского вмешательства. Последний поспешил заверить в готовности содействовать нормализации положения.

Это обещание не было выполнено. Напротив, беззаконие, террор и насилия, поощряемые британскими военными властями, после подписания Варкизского соглашения еще резче обострили ситуацию в Греции. 18 июля 1945 г. правительство Югославии, учитывая угрозу для всеобщего мира и безопасности, которую таил в себе ход событий в Греции, обратило внимание правительств великих держав на эту проблему.

В Лондоне и Вашингтоне попытались уклониться от ответа.

Однако три дня спустя, 21 июля 1945 г., делегация СССР на Берлинской конференции передала представителям западных держав меморандум Советского правительства, в котором указывалось на то, что в Греции «нет должного порядка… свирепствует террор…». В меморандуме предлагалось «рекомендовать греческому регенту немедленно принять меры к образованию демократического правительства в духе соглашения, заключенного в Варкизе 12. II. 1945 г.»

Это поставило греческую реакцию во главе с Дамаскиносом и Вулгарисом в трудное положение. Оно осложнялось экономическим тупиком, в котором по их вине оказалась страна. Правительство начало разваливаться. Один за другим ушли в отставку министры иностранных и внутренних дел, финансов.

Наконец, реакция была крайне встревожена нарастанием революционного подъема в Греции и усилением позиций ЭАМ. Делегации ЭАМ, неоднократно посещавшие премьер-министра, все решительнее требовали прекращения репрессий, выполнения Варкизского соглашения. Их твердая позиция приводила в бешенство Вулгариса. Когда 7 августа делегация ЭАМ потребовала выдать разрешение на организацию массового митинга, премьер-министр, придя в ярость, ответил: «Пусть я буду фашистом, но разговаривать с вами не желаю. Убирайтесь. Ибо я располагаю и другими средствами».

Но привести в исполнение эту угрозу в условиях, когда в защиту прогрессивных сил Греции выступала вся мировая общественность, он был не в состоянии. Данное обстоятельство, по-видимому, и стало последней каплей, переполнившей чашу.

Не желая идти по пути демократизации страны и не видя возможности беспрепятственно осуществлять свои реакционные планы, Вулгарис 8 августа подал в отставку. Но тут вновь вмешался Лондон. Английский министр иностранных дел «посоветовал» Дамаскиносу поручить тому же Вулгарису формирование нового «служебного правительства», что регент, разумеется, и сделал.

Коммунистическая партия Греции немедленно заявила протест. Она потребовала создания коалиционного правительства в соответствии с Варкизским соглашением, указав, что оставление Вулгариса во главе кабинета означало по существу «победу крайне правых и гарантию полной безнаказанности их преступлений».

Эти опасения полностью подтвердились. После создания «служебного правительства», состоявшего из ярых реакционеров, террор правых еще больше усилился. Открытый характер принял процесс превращения вооруженных сил страны в орудие репрессий против демократического движения.

Так, именно в те дни на созданные правительством офицерские курсы были приняты 107 человек из состава бывших «охранных батальонов». А одного из их бывших главарей, полковника Пападонгонаса, свирепствовавшего вместе с гитлеровцами на Пелопоннесе и убитого антифашистами, Вулгарис посмертно произвел в генералы. При этом он сослался на изданный в период оккупации квислинговским правительством И. Раллиса под диктовку командования гитлеровских войск СС в Греции «Закон об офицерах, погибших при исполнении служебного долга».

В то же время в тюрьмах по-прежнему оставались десятки тысяч патриотов, сражавшихся против немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Продолжалась та же политика террора, что и при предыдущем кабинете Вулгариса, когда, например, в центре Афин, у гостиницы «Великобритания», полиция и национальная гвардия обрушивались Па мирные демонстрации и разгоняли делегации инвалидов войны, «избивая их дубинками и отнятыми у них костылями».

Поскольку в Греции по-прежнему царил террор реакционных сил, Советское правительство, желая помочь греческому пароду, вновь выступило в его защиту. В сентябре 1945 г. оно потребовало рассмотрения межсоюзническим Советом министров иностранных дел положения в Греции. При этом в советском меморандуме, представленном проходившей в Лондоне первой сессии этого органа, подчеркивалось: «Сообщения, поступившие из Греции, свидетельствуют о том, что внутриполитическое положение страны продолжает оставаться чрезвычайно напряженным, чреватым тяжелыми последствиями как для греческого народа, так и для дела мира и безопасности соседних с Грецией стран».

Это новое предупреждение, несомненно, оказало серьезное влияние на характер дальнейшей политики английских правящих кругов в Греции. Они, разумеется, не изменили своих планов в отношении этой страны, но вынуждены были в целях их маскировки пойти на замену правительства Вулгариса «более демократичным» кабинетом и на отказ от немедленной реставрации монархии в Греции. Вместо этого в Лондоне при участии срочно прибывшего туда Дамаскииоса был разработан новый план обмана греческого народа и упрочения власти реакции в Греции.

Приезд греческого регента в британскую столицу совпал с представлением вышеупомянутого меморандума Советского правительства. Это и осложнило задачу, стоявшую перед английским правительством в ходе совещаний с Дамаскиносом. По-видимому, данное обстоятельство имела в виду и лондонская «Таймс», писавшая в те дни: «Греческий регент приезжает для консультаций с британским правительством в момент, когда внешние