«Что за черт? Чего Малыш так испугался?» – спрашивала она себя, оглядываясь вокруг. Она напрягла зрение – не мелькнет ли снова в просвете веток таинственная тень. Но было тихо. «Кажется, мисс Лалла Хантер, придется вам остаток пути прогуляться пешком, хотите вы этого или нет», – подумала она, печально усмехаясь.

Однако не успела Лалла сделать и десяти шагов, как снова послышался зловещий шорох травы, как будто кто-то пробирался через лес. Никогда еще ей не было так страшно: Лалла оцепенела от ужаса.

– Кто здесь? – закричала она не своим голосом. Лалла попробовала проглотить слюну, но не смогла – так пересохло во рту.

Но, как и прежде, от темного леса веяло пугающей тишиной.

Нервы девушки были напряжены до предела. Она вся съежилась. Может быть, ей только послышался тот зловещий шорох? Лалла все вглядывалась в темноту леса. И вдруг ветви деревьев зловещей шеренгой надвинулись на нее. Или ей это только померещилось? Но почему тогда все вокруг погрузилось во мрак?

«Там никого не было, – успокаивала себя Лалла. – Мне просто почудилось». Собравшись с духом, она заставила себя продолжить путь, но тут снова заметила темное пятно, быстро промелькнувшее в просвете между деревьями. Нет! Это было не видение. Она в ужасе закричала:

– Можете выходить из засады, Эллиот Роллинз. Я знаю, что это вы!

Пару секунд она стояла, не двигаясь, и все ждала, что молодой человек предстанет перед ней. Однако из леса никто не появился.

– Я не собираюсь целый день играть с вами в прятки, – громко сказала она в сторону деревьев и, стряхнув с себя оцепенение, заставила идти вперед. Лалла знала, что до Диких Ветров не так далеко, и эта мысль успокаивала ее. Скоро, совсем скоро она будет в безопасности.

Лалла ускорила шаг, спеша побыстрее уйти от страшного места, как вдруг снова услышала за спиной странный звук, похожий на хихиканье. Она перепугалась и, подобрав юбки, что было сил побежала по дороге.

Раскрасневшаяся, запыхавшаяся от быстрого бега и от жары, она лишь однажды оглянулась назад, чтобы убедиться, что никто за ней не гонится. Слишком испуганная, Лалла не заметила, как оступилась в глубокую рытвину и подвернула ногу.

Вскрикнув от резкой боли, она упала на колени. С трудом села на землю, в бессильной ярости сжала руки в кулаки и застонала. Если сейчас этот сумасшедший выскочит из леса, она ничего не сможет сделать.

Девушка огляделась. Кажется, кругом не было ни души. Можно наконец перевести дух. Сидя на земле, она решила осмотреть поврежденную ногу. Несомненно, это был вывих, и Лалла подумала, что самостоятельно добраться до Диких Ветров уже не сможет. Но не сидеть же здесь, на дороге, целый день? Может, не все еще потеряно, и она просто сильно ушиблась? Лалла осторожно встала на ноги, но дикая боль заставила ее закричать. Она упала как подкошенная. Что же делать? Ждать до вечера, пока ее не хватятся в Диких Ветрах и не пошлют людей на поиски.

Господи! Хоть бы произошло какое-нибудь чудо! Она больше не в силах выносить свое безвыходное положение! Между тем быстро смеркалось, и деревья, казалось, превращались в огромных черных великанов, обступавших ее со всех сторон. Скоро солнце совсем скроется за горизонтом, и тогда… Нет, лучше об этом не думать. Но страшные мысли по-прежнему лезли в голову.

И тут Лалла заметила лежавшую на дороге длинную ветку, видимо, обломившуюся во время грозы. Она кое-как доползла до палки и потрогала ее – дерево было прочным. Лалла подумала, что сможет опираться на палку при ходьбе. Она осторожно поднялась и попробовала перенести тяжесть тела на самодельную трость. Удивительно – ветка даже не прогнулась. Кажется, выход из положения был найден.

Лалла кое-как заковыляла по дороге. Каждый шаг причинял адскую боль, но мысль о диком человеке, прятавшемся в лесах, подгоняла ее словно плеть, и девушка продолжала путь к Диким Ветрам.

Так она прошла минут пятнадцать и неожиданно услышала цокот копыт, доносившийся с вершины небольшого холма, у подножия которого она теперь находилась. Уставшая и запыхавшаяся, она остановилась, чтобы перевести дух, и вгляделась в ленту дороги, ползущей вверх. В надвигающихся сумерках было плохо видно, но все же она разглядела Роджерса, сидевшего на козлах коляски, и Грея верхом на своем любимом длинноногом черном жеребце.

Ей даже не пришлось кричать или махать рукам, чтобы привлечь внимание, потому что Грей сам завидел ее с холма и пустил коня во весь опор.

– Что случилось? – взволнованно спросил он, резко осадив жеребца рядом с Лаллой. Едва только конь остановился, как Грей спешился и подбежал к ней. Посмотрев на девушку внимательно, он нахмурил брови. – Что с тобой? Что произошло? Ты ушиблась?

Лалла собралась с духом, чтобы ответить, но тут слезы ручьем хлынули из ее глаз. С трудом она проговорила:

– Что-то случилось с Малышом. Он сбросил меня по дороге, когда я возвращалась в Дикие Ветры из Бентвуда. И мне пришлось идти пешком. Потом я оступилась и, кажется, вывихнула лодыжку.

– Малыш сбросил тебя? – возмущенно воскликнул Грей. – Да этого быть не может! Он считается одним из лучших в моей конюшне. Должно быть, здесь не Малыш виноват.

Лалла стояла как громом пораженная. От гнева у нее даже слезы высохли, и она закричала:

– Ах, ты еще собираешься обвинять меня в том, что я по своей вине упала с лошади?

Тем временем к ним подъехал испуганный Роджерс. Грей еще раз бросил на Лаллу презрительный взгляд, всем своим видом показывая, что в случившемся виновата она одна. Затем он открыл дверь экипажа и вернулся к ней, довольно грубо взял за запястье и потащил к коляске. Ей стало обидно и неприятно. Лалла слегка отстранилась назад и вырвала руку.

– Не стоит, Грей! Сама доберусь!

– Как хочешь. – Он равнодушно пожал плечами, предоставив Лалле, кривясь от боли, добираться до коляски самостоятельно.

Правда, уже в следующую минуту она пожалела, что из-за глупой и не к месту проявленной гордости отказалась от его помощи. Поэтому кое-как дойдя до экипажа, она оперлась на руку Грея, чтобы взобраться на высокую подножку. С трудом преодолев пару ступенек, она опустилась наконец на сиденье. Грей закрыл дверцу экипажа, и Лалла осталась одна. Кажется, самое страшное было позади. Понемногу она начала приходить в себя. Вскоре лошади тронулись с места, и сколько ни всматривалась Лалла в пейзаж за окном, уже ничего не смогла различить.

Сквозь обволакивавший ее туман Лалла слышала лишь цоканье копыт по дороге да грохот колес. В экипаже было душно. Слишком уставшая от впечатлений дня, она невольно прикрыла глаза. И вот… будто чьи-то большие теплые руки нежно обняли ее, убаюкивая. В затуманенном мозгу возникло смутное видение: она еще ребенком сидит на коленях у матери, которая качает ее и поет колыбельную. Ах нет, кажется, это ей только снится. Лалла провалилась в бездонную темноту…

Вдруг сквозь завесу сна она почувствовала, будто находится на середине огромного озера и тонет. Она начала барахтаться, затрясла головой, пытаясь вырваться, и проснулась от резкого толчка. Колеса экипажа попали в глубокую рытвину, коляска резко подскочила, и Лалла почувствовала, как ее щека соприкоснулась с чем-то шершавым.