А рыжая, похоже что-то почувствовала, прижимается всем тел, уже откровенно плюнув на ритм и не менее откровенно глядя в глаза, как будто с вопросом:

— Когда, ну?—

И я даже не успеваю ответить, как она внезапно меняется. Ну просто будто картинку сменили. Только что была страсть и ожидание, а сейчас уже нежность и нега. Раз и вот так.

И я неожиданно понимаю в чем дело, я это уже замечал пару раз и все началось после той встречи Светы и Долли.

— Похоже, очень похоже, они договорились. Подождать договорились, до приезда Долли. Она осенью приедет и тогда они вдвоем наверно меня и возьмут в оборот, а пока решили немного повременить, но при этом чувствуется, что запрета нет, просто Светка почти перестал провоцировать, пока перестала. Но иногда ее все-таки заносит, прям как сейчас.—

И решаю проверить, совместив полезное с приятным. Притягиваю мою рыжую любовь к себе, целую и руки поползли, поползли, поползли. Она замерла в моих объятиях, ждет, почти не веря, но и не отталкивает, скорее напротив.

— Эксперимент подтвердил мои выкладки. — Решаю я и немного снижаю градус откровенности, руки не добрались до сокровенного, остановившись на пол пути и Светка немного разочаровано вздыхает, а потом вдруг улыбается и спрашивает:

— Ты чего и чего остановился? Что-то не понравилось или наоборот, слишком понравилось. — Откровенно играет словами она, а я просто притягиваю ее к себе, снова целую, совершенно по-хозяйски прохожусь руками по подставленным прелестям и отвечаю:

— Ты что, как такая красота и нежность может не понравится? Просто захотелось проверить все ли на месте и вспомнить ощущения. —

Она смеется и говорит:

— Ну и как? Проверил? Ничего не потерялось? И как ощущения?—

— Проверил. — Соглашаюсь я. — Все на месте и все такое… Ох, чувствую, сорвет мне скоро «крышу» от такой прелести, да еще и в двух экземплярах.—

Она молчит, никак не комментирует, а только улыбается. Потом кидает взгляд прямо мне в глаза и я в них читаю:

— Ну да, ты прав, мы договорились. Пускай так, так правильно. И будет, как будет. Мы вместе, сейчас и навсегда.—

И я снова обнимаю свою рыжую принцессу, целую в нежные губы и подтверждаю шепотом, и на ухо:

— Да, мы вместе, сейчас и навсегда. И будет как будет.—

И картинка тает в воздухе, а вместе с ней уходят в тишину и те самые будоражащие джазовые ритмы.

А я выплываю из этого странного состояния и тут же слышу насмешливое:

— Что, поностальгировать? Но ты молодец, все сделал, как я и советовала. — Смеется в моем разуме еще один знакомый голосок.

— Элька, милая сестренка. — Думаю я и она тут же является в новом образе.

— Гонщица, натуральная гонщица. — Оцениваю я ее образ, кожаная куртка на плечах, брюки галифе, очки-телескопы и кожаная же кепка прикрывает непослушные пряди.

Тут я понимаю:

— Подросла, ой подросла. Вроде появилась десятилеткой, а тут уже все четырнадцать на вид. — Думаю я и переспрашиваю мысленно:

— Сестренка, а ты чего так быстро взрослее. Не постареешь случаем, раньше времени? А то десять, потом четырнадцать, а еще через неделю семьдесят и кости болят, артрит, давление. — Смеюсь я над ней, она присоединяется ко мне, на мгновение меняя образ, на ту самую скрюченную бабушку, почему-то по-прежнему в кожанке.

— Не, Даня. Это мне не грозит. — Говорит она, уже вернувшись в прежний вид. — Мне столько, на сколько я себя ощущаю и насколько меня ощущаешь ты. Сперва и правда была малышка, а сейчас подтянулась до комфортного возраста. И мне и тебе так комфортнее, когда я чуть младше тебя. Младшая сестренка, но из одного поколения, со сходными интересами, я думаю мы так и останемся и как ты там говорил своим девчонка. Мы вместе навсегда и вместе пойдем по этой жизни.—

А просто мысленно киваю в ответ этой простой истине, высказанной этой умной девчонкой, неопределенного возраста, которая и правда навсегда останется чуть младше меня.

И я все-таки отвлекаюсь от философствований, заявляя ей, мысленно конечно:

— Элька, ты умная, очень умная. Выведи мне подборку по нашей автомобильной промышленности, ну на основании того что я уже читал и слышал.—

Она улыбается, потом приглаживает свое кожанку, поправляет на голове фуражку, как бы указывая на то, что совсем не случайно она сегодня так оделась и выдает мне затребованную информацию.

А я тут же погружаюсь в цифры, факты и размышления о прошлом и будущем:

До Первой Мировой Войны, в России не было как таковой автомобильной промышленности. Всего два завода, Руссо-Балт в Риге и завод Пузырева в Санкт-Петербурге, который благополучно сгорел в 1913 году.

С началом войны, власти наконец понял, что надо. Но было поздно. Последовала попытка впопыхах построить семь заводов, были выделены не маленькие деньги, но ничего так в принципе и не построили.

Уже после Революции, гражданской войны и учреждения нового государства, возобновили стройки и первым был построен АМО Рябушинских. Они в итоге, несмотря на все свое богатство, не вытянули полномасштабный завод в одиночку и государство вновь спонсировало стройку, а затем и реконструкцию в 1934 году.

Сейчас завод выпускает ежегодно уже около тридцати тысяч грузовиков АМО, являющихся развитием и адаптацией лицензионныхкопийнемецкого Мерседеса, и столько желегковых автомобилей того же Мерседеса.

На сегодня завод оценивается примерно в один миллиард рублей и принадлежит Государству на 25%, Рябушинским на те же 25%, третий пакет акций у меня и это тоже 25%, ну а еще 25% акций раскиданы по прочим мелким собственникам.

— Так, что я совладелец АМО, и я прекрасно понимаю, что нужно активно запускать и обычные бюджетные легковушки. Я работаю в этом направлении. — Думаю я и продолжаю чтение и анализ: