глазами. И это было лишь начало загадочных событий. Следом исчезли стены, хотя толку от этого было не много: все равно даже пошевелиться у робота-шара не оставалось сил. Неожиданно та плита, на которой лежал Кугель, поднялась над полом, начав медленно возноситься к потолку.

— Куда?! — взревел заяц, и, оттолкнувшись задними лапами, хотел было заскочить на этот лифт, но…

Его будто сковал мгновенный паралич. Словно наткнувшись на незримую стену, Рейнигер свалился на пол. Встал, буравя платформу испепеляющим взглядом, и тут же замер, словно какая-то магия обратила его в соляной столп. Глаза зайца потухли, рот разинулся треугольной пещерой, вибриссы обвисли намокшими веревками. Выражение металлической морды Рейнигера распознать было сложно, но оно походило на страх. Однако что его испугало? Кугель, сперва растерянный, заметно повеселел: не понимая, что именно происходит, он объяснил случившееся своей удачей и неизвестными ему самому умениями.

— Что, съел, ушастый! — радостно прокричал он зайцу, который по-прежнему изображал статую. — Вот так-то, сбежал от деда с бабкой, и от тебя уйду!

Кугель уже устраивался на платформе поудобнее, но на всякий случай все же бросил взгляд вниз. И не зря! Его внимание привлекла суета, происходившая на дальнем конце балкона, который опоясывал жерло шахты. Там некто, напоминавший голема, сцепился с… самураем! Неподалеку под перевернутым столом прятался щуплый парень.

«Тут есть еще кто-то помимо меня? — подумал робот-шар, встрепенувшись. — Может, они из нашего или какого-нибудь другого поселка? — он пригляделся внимательнее и вентиляторы на его логических платах закрутились быстрее. Это было аналогом нервного возбуждения. — Эй, я ведь уже видел того парня. Да, там, на озерце!»

Может, стоило помочь этим двоим? Вопрос остался без ответа, так как в потолке, к которому плавно возносилась платформа, образовалась змеистая трещина. Ее края разъехались в стороны, открывая темное жерло шахты. Вскоре робот-шар исчез в ней, провожаемый долгим взглядом Рейнигера. Но до беглеца зайцу уже не было дела. Он неотрывно глядел на изображение, украшавшее плиту-лифт — равнобедренный треугольник, повернутый длинным острием книзу и с ушками на верхней стороне. Два овала примерно посередине зло горели желтым огнем, а по бокам скалились острые зубы.

— Как пожелаете, Ваше Величество! — прохрипел Рейнигер, когда ворота следующего кольца закрылись за Кугелем.

Инцидент 5. 17 декабря 2086 года. Вершина горы посреди Тихого океана

Вечером они сидели в той пещере, которую условно назвали холлом небоскреба. Рядом жарко горел костер, и языки пламени лизали «птичьи лапы», насаженные на две длинные палки. Пока Курт обдирал их, надевал на вертела, Ричард предпочитал осматривать окрестности. Было ощущение, будто в желудок залили теплого бетона, и тот медленно застывал в камень. Этот инородный предмет сминал внутренности, вдавливал кишки куда-то в самый низ живота, мешал свободно дышать. Мозг страдал от недостатка кислорода, сознание туманилось от жирного чада пластика, служившего топливом, и голова шла кругом. Дик опасался, что за ужином не сможет проглотить ни кусочка.

Однако когда мясо зарумянилось, а жир с шипением начал капать на раскаленные угли, бетон в желудке незаметно рассосался. Запах жаркого щекотал ноздри, и вот в животе заурчало. Несколькими минутами спустя Лайонхарту показалось, что его желудок пронзают острые иглы, а во рту набралось целое озеро слюны. И потому, когда Химмелькнакер, удовлетворенно покивав себе, снял один из вертелов, Ричард жадно выхватил его из рук профессора. Не думая больше ни о чем, он жадно впился в курящееся ароматным паром мясо, не замечая, как то обожгло язык и губы. Пускай! Будто голодный пес, он с рычанием отрывал большие куски жаркого, тут же проглатывая. Он запретил себе думать о том, чем это угощение было еще утром, а когда в памяти всплывали картинки монстра с женской головой, представлял себе ресторан, где на блюде лежит кабанчик в яблоках. Мясо оно и мясо, какая разница, кому оно принадлежало? Говорят, что человечина на вкус, как свинина, а тут еще надо подумать, имела ли эта тварь отношение к людям…

Лишь обглодав до блеска кости, Лайонхарт смог взять себя в руки, став снова похожим на аспиранта, а не на голодного волка. Сыто рыгнув, он откинулся на сваленную рядом с костром груду тряпья. Его неудержимо клонило в сон. Но Курт, с ухмылкой наблюдая за товарищем, не дал тому расслабиться.

— Что, понравилось жаркое? А как думаешь, кем оно было раньше? Знаешь, это символично. Красоткам ведь говорят иногда: «ох, хороша, я бы ее прямо съел!» — заметив, как Ричард вздрогнул и зажал ладонью рот, профессор хихикнул.

Но улыбка быстро сползла с его губ. Подняв свои похожие на стволы вековых дубов руки, он внимательно осмотрел их, поковырял ногтем раны. Удивительно: даже самые глубокие из них — те, через которые изначально было видно кости — уже заживали, а более мелкие и вовсе затянулись новой кожей.

— Non sunt ista quae prius [ «я совсем не такой, как прежде» — лат.], — задумчиво произнес Курт. — Результат неплох, но… Может, эту дамочку накрыло раньше или сильнее, и милая красотка обратилась в такое? Мои раны быстро заживают, но как знать, не вырастет ли на их месте чего похуже?

«Ага, та тварь стала монстром снаружи, а вы — внутри, — подумал Лайонхарт, осторожно рассматривая профессора, ставшего похожим на грубо слепленного голема. Сытая нега вдруг улетучилась, и на душе сделалось муторно. — Или вы всегда были таким, но в приличном обществе хищная суть проявлялась лишь в мерзких подколках? Я-то сам не стану зверем?»

Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, он принялся разглядывать пещеру. Его взгляд заскользил по прямоугольным окнам небоскреба, по стенам ввинчивавшейся в головокружительную вышину шахты. Высоко, не меньше чем в четырехстах футах над ними, с трудом угадывалась какая-то преграда. Ее трудно было разглядеть в тусклом свете луны, робко заглядывавшей через мутные стекла, но казалось, что шахту запирает гладкая дверь с квадратной прорезью в центре. В ней искрой отражался костер. Кто вообще сделал эту дверь и зачем? Как к ней подняться? Разве что взбираться по тем полкам, на равных промежутках торчавших из стен. Кстати, эти полки выглядели очень знакомо! Где-то Дик много раз видел подобные штуки, только необычность окружения не давала ему сообразить, где именно.

Постой, если неведомая сила изменила Химмелькнакера и неизвестную им девицу, то что мешало трансформироваться косной материи? У аспиранта в голове ненасытным червем принялась все сильнее ворочаться одна догадка.

Не говоря ни слова, он встал, направившись к груде бетонных обломков чуть в стороне. Ричард взобрался на нее, а потом подпрыгнул, чтобы