Кейти осмотрелась и приподнялась. Она уже хотела ускользнуть от Рея, но тут ей на выручку поспешила яркая брюнетка. Подбежав к Рею, брюнетка обвила руками его шею и увлекла на танцплощадку.

Кита поморщилась и пробормотала:

— Эта Кармен Санчес — настоящая ведьма.

Рей попытался освободиться, но Кармен не собиралась его отпускать. В конце концов он сдался, и они заскользили в танго, чуть покачиваясь в чувственном ритме.

Кейти судорожно вцепилась в край стола. Потом вдруг схватила свой бокал с вином и залпом выпила его. Она смотрела на танцующих и чувствовала, что глаза ее наполняются слезами.

Кармен Санчес и Рей Моралес… Оба высокие, бронзово-смуглые и экзотичные… Они были чудесной парой.

Рей пытался вежливо улыбаться, однако у него это не очень-то получалось — Кармен присосалась к нему пиявкой. И похоже, уже изрядно набралась.

— Да, я люблю, когда ты груб со мной, — говорила Кармен. — Давай не будем тратить время на разговоры, amoroso.[21]Зачем нам слова?

Густой аромат ее духов душил Рея. «Может, оттолкнуть се? — подумал он. — Нет-нет, тогда произойдет взрыв, который наверняка испортит свадьбу Люси. Так что придется потерпеть немного».

Рей вел Кармен, стараясь держать ее на расстоянии от себя. Время от времени он поглядывал на Кейти, но девушка, казалось, не смотрела на него. Наконец музыка стихла, и Рей, отделавшись от Кармен — он передал ее своему кузену Эрнесто, — снова направился к Кейти.

Остановившись перед ней, он пригладил волосы и пробормотал:

— Потанцуем, Кейти? Всего один раз. Ради Люси. — Девушка молчала, и Рей продолжал: — А потом я отведу тебя к моим болтливым сестрам, обещаю.

Кейти покусывала нижнюю губу.

— Во всяком случае, танцевать ты умеешь, — проговорила она наконец.

Рей кивнул, улыбнулся и протянул к ней свои сильные руки. Кейти отпрянула, словно пугливый бродячий котенок. Но все же позволила Рею вывести ее на площадку.

Сначала он старался держать Кейти на расстоянии, но потом, не выдержав, прижал ее к груди. Уткнувшись лицом в волосы девушки, Рей вдохнул запах полевых цветов и прикрыл глаза. И вдруг, забыв обо всем на свете, опустил руку чуть ниже талии Кейти и крепко прижал ее к своим бедрам.

— Что это за выпуклость? — спросила она неожиданно.

Рей смутился и, чуть отстранившись, пробормотал:

— Тебе двадцать три, ты хороша собой — и не знаешь?

Кейти подняла голову и посмотрела ему в лицо.

— Я не про это, мистер Моралес. Я про выпуклость у тебя на лодыжке.

— Ах, на лодыжке… Там «смит-и-вессон». Коп, Кейти, всегда коп. — Рей снова привлек девушку к себе и вновь прижал ее к своим бедрам.

Кейти тихонько вздохнула и прошептала:

— Рей, не надо… И вообще… Я больше не могу тебя видеть.

— Я настолько неотразим? — Он прижал ее руку к своему сердцу.

— Ты считаешь меня идиоткой, Рей.

— Ты вовсе не идиотка. Просто тебе нужна поддержка. Потому что ты слишком уж беспечная.

— Говоришь ты гладко. Но после двадцати трех лет жизни в защитном коконе ангел-хранитель нужен мне… как насморк.

— А может, я и есть этот насморк?

Кейти кивнула и, потупившись, пробормотала:

— К счастью, он уже прошел.

Рей взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза:

— Значит, ты болела мной неделю?

— Какое-то время я страдала от несчастной любви, но теперь у меня иммунитет.

— Так, значит, все кончено? И надежды нет?

— Нет… Ничего у нас с тобой не выходит, Рей, — проговорила она с грустью в голосе.

— Что не выходит? Скажи, что именно, и я все исправлю.

Кейти прижала палец к его губам. На ее ресницах поблескивали слезинки.

— Объяснить слишком трудно, Рей. Думаю, тебе нужна женщина, которая действительно будет нуждаться в тебе. Надеюсь, ты ее найдешь.

Музыканты, звеня гитарными струнами, пропели припев — страстную мольбу, обращенную к женщинам, владевшим их сердцами. А Рей отвел женщину, владевшую его сердцем, обратно к столу.

Кейти взяла бокал вина и улыбнулась сидевшей рядом Ките. Беседуя с соседкой по столу, девушка украдкой наблюдала за Реем. «Только бы его не перехватила Кармен Санчес», — думала она. Увы, пока что от советов мадам не было никакого толка.

Тут музыканты сыграли туш, вспыхнул яркий свет прожекторов, и все взоры обратились к новобрачным. Мэтт повязал Люси белый кружевной фартучек и отвел ее на площадку. Женщины зааплодировали. Мужчины же начали доставать из бумажников деньги.

— Что это такое?.. — Кейти повернулась к Ките.

Но вдруг снова заиграла музыка, и дядюшка Фриско, пришпилив булавкой банкноту к передничку Люси, совершил с новобрачной торжественный тур по танцплощадке.

Мужчины выстроились в очередь, и Люси скользила от одного к другому — они прикрепляли деньги к ее передничку и немного танцевали с ней.

Почувствовав знакомый мускусный запах, Кейти вздрогнула — перед ней появился Рауль Моралес. Глядя на нее с улыбкой, он сказал:

— Это называется «долларовый танец», Кейти. Когда-то люди могли подарить новобрачным лишь доллар. Теперь они дают невесте пятерки и десятки, а иногда и пятьдесят долларов.

— Неужели? — Кейти пригубила из своего бокала. — Что ж, когда я буду выходить замуж, то…

— Если хочешь танцевать вальс с дядей Фриско за пятьдесят баксов, тебе придется выйти за Моралеса. — Губы Рея коснулись ее уха. — А ты, малышка, только что отбросила меня как гнилой помидор.

Заметив, что Кита с интересом прислушивается, Кейти издала короткий смешок.

— Ах, Кита, твой брат склонен делать поспешные заключения. Я-то хотела сказать, что на своей свадьбе буду танцевать польку. Все могут танцевать польку. К тому же этот танец — отличное упражнение.

Кита хохотнула — казалось, ее любопытство было удовлетворено.

Несколько минут спустя Кейти подошла к Люси и Мэтту и обменялась с ними поцелуями. Затем направилась к лестнице. На верхней площадке она обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на праздник. И тотчас же увидела Рея. Он стоял у стойки бара с бокалом в руке — самый привлекательный мужчина из всех. И с ним многие заговаривали. Он улыбался, слушал и что-то отвечал. Но при этом внимательно наблюдал за всеми, кто находился в огромном зале. И тут Кейти поняла: Рей следил за порядком, заботился о безопасности гостей.

— «Коп — всегда коп» — кажется, так он сказал, — прошептала Кейти, и на глаза се навернулись слезы.