- От тебя, как видишь, тоже, – схохмил Ринат, я отвесил ему подзатыльник, и, глядя на нас, чуть протрезвевший Артем все-таки улыбнулся.

- А помнишь, как я твои работы продавал? Те деньги здорово нас выручали в девяностых.

- Еще бы! Кто пройдет мимо творчества детей-инвалидов с задержкой умственного развития? – засмеялся Артем.

Именно такая надпись значилась на табличке, лежащей рядом с товаром. Не знаю, как я додумался до такого хитрого маркетингового хода, но тот сработал просто на ура. Фигурки Артема сметали только так. Да и рэкет обходил нас стороной.

- Слушай, Тёма, а сейчас те фигурки, поди, баснословных денег стоят? Ну, если доказать, что они твоими руками сделаны?

- А хрен его знает, - пожал плечами Артем.

- Ты прикинь, живут люди, может, с копейки на копейку перебиваются. А у них подлинник самого Артема Орлова где-нибудь на балконе пылится. Засада!

В общем, как-то незаметно разговор перешел совсем на другие, более веселые темы, я с облегчением выдохнул, но когда мы разошлись по комнатам, тревога вернулась. Я-то правда думал, что у младшего все хорошо, а тут… Хорошо, если он из своей депрессии выйдет с честью. А если, как и большинство творческих людей, возьмется искать пути выхода из нее совсем не там, где надо? Я не на шутку загнался этим вопросом. Проблемы брата по привычке оттеснили даже собственные. Не то чтобы я не думал об Арише, просто… На время отпустил ситуацию.

Недели через две я решил поговорить с Иркой. Она была неплохой девчонкой. Не зря ведь Артем с ней пять лет встречался и еще столько же жил в законном браке. Конечно, деньги портят людей, это да… Но что, если Тёма просто запутался? Накрутил себя. Надумал то, чего нет. В общем, хотелось и ее послушать. Для полноты картины. А тут она еще сама мне позвонила.

- Мишань, привет. Слушай, у меня спина болит – сил нет. Мой мануальщик попросил свежий рентген позвоночника сделать. А везде такие очереди! Ужас… Ты мне не поможешь, а? По-свойски?

Я провел по отросшей щетине ладонью, думая о том, как удачно все складывается:

- Без проблем. Я завтра как раз дежурю. Могу заехать за тобой прямо с утра. Ты ж так права и не получила?

- Не-а. Заезжай!

На том и порешали. А уже позже мне позвонила… Ариша. Это было так неожиданно! Её голос… я уже успел отвыкнуть от того, как он на меня действует. Даже смог себя убедить, что это мне лишь показалось. Но нет. Ни черта ведь. Стоило только снова её услышать… и все. Даже интересно, как мы будем работать вместе с такими-то реакциями. Черт!

И ведь как начала… Поговорить нам, видите ли, надо. И все. А ты, Михал Ильич, мучайся. О чем ей там приспичило поговорить спустя почти полтора месяца? Не ешь, не спи. Потому что, ну как тут уснешь? Вот и крутился с боку на бок, так что простыни сбились.

За Иркой чуть не опоздал. Зато та с утра, не в пример мне, вся бодра-весела выскочила из подъезда. Худющая, даже на Новый год посправней была. И глаза бегают. А в каждом движении, в каждом жесте – непривычная, ненормальная активность и суета. Как будто она…

- Ир, ты вмазалась, что ли? – спросил я, когда припарковался.

- Да ты что, Мишаня? С дуба рухнул? – излишне громко поинтересовалась невестка и засмеялась колокольчиком.

Ну, рухнул или не рухнул – это мы еще, конечно, посмотрим. Но насторожился я не на шутку.

- Так ты двери откроешь, или как? – занервничала все ж, не смогла доиграть. Я бросил на нее задумчивый взгляд и выбрался из машины. Обошел, демонстративно распахнул пассажирскую дверь, дурашливо поклонился, как перед королевой. А Ирка опять засмеялась. Ну, точно, не в себе. За своими кривляниями не заметила взявшейся коркой лужи. Поскользнулась. Чуть не упала. Я в последний момент ее подхватил. Хотя, может, надо было позволить ей головой хорошенько стукнуться. Глядишь, и встали бы мозги на место, а?

- Спасибо, добрый доктор Айболит! – снова зашлась в приступе смеха невестка.

- Ир, ты бы потише. У нас тут больница все-таки.

- Ну, Мишка, ну, напустил строгости… Я тихонько. - Приложила палец к моим губам, а потом неожиданно поднялась на цыпочки и чмокнула меня в щеку. Ну, тогда я уж не выдержал. Подхватил ее под руку и потащил к крыльцу. Первым делом, даже не переодевшись, отправил невестку на рентген, с острым желанием поскорее от нее отделаться. Говорить, когда она в таком состоянии, нам было не о чем – это факт. Да и вообще, может быть, не о чем. Главное, чтобы они с Артемом не на пару себе… настроение поднимали. В общем, спровадил я Ирку так быстро, как только мог. Вручил ей распечатку, вызвал такси и вздохнул с облегчением, лишь вернувшись в отделение. Часы показывали десятый час. А Ариши все не было. Я провел обход, собрал летучку. А когда она не появилась и через час, позвонил ей. К счастью, на этот раз номер я записать не забыл.

Гудки…

- Алло!

- Кхм… Это Орлов.

- Да-да. У меня записан ваш номер.

- У тебя, кажется, был ко мне разговор, - напомнил я чуть более раздраженно, чем, наверное, следовало бы.

- Да… Был. В том-то и дело, что был. А больше нет. Извините, что побеспокоила.

И она сбросила вызов. Называется, поговорили…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ариша

Спустя почти полгода

- Люба! Обри! Я тут, - крикнула я что есть силы и на радостях даже подпрыгнула, завидев высокую фигуру Обри. Белки его глаз отчетливо выделялись на фоне полутёмного тамбура вагона и еще более темной кожи. И, конечно, широкая, аж до самых ушей, улыбка, с которой он шагнул мне навстречу.

С тех пор, как я вернулась домой после курсов, мы с Любашей поддерживали связь по телефону. А сегодня они приехали, чтобы уже завтра улететь на родину Обри. Люба все же поступила по-своему. Позволила себе быть счастливой, несмотря на ультиматумы и провокации матери. Чего та только ни делала, чтобы заставить ее одуматься. И сердечный приступ разыгрывала, и обещала лечь под Любин уходящий поезд... Но Люба проявила несвойственную ей решимость. Совсем недавно они с Обри расписались – так было проще оформить документы, а вот свадьбу собирались отгулять в Танзании.