— Это было в супе.

— Овощи?

— Нет, крекеры, — ответила К.О., надеясь, что сама не запутается в своих фантазиях. — Я раскрошила их в супе и…

— И что ты увидела? — И прежде, чем К.О. успела ответить, Лавон подняла руку. — Нет, ничего не говори, позволь, я угадаю. Это насчет тебя и Уина, — сказала соседка. — Наверно.

— Нет… нет. Помнишь, ты мне говорила, что ничего не можешь предсказать для себя? Что ж, похоже, и я тоже не могу.

Лавон перестала гладить котов и, прищурившись, взглянула на К.О.

— Что же ты тогда увидела?

— Как я уже сказала, это связано с тобой, — ответила К.О., изо всех сил стараясь выглядеть взволнованной. — Ты скоро встретишь мужчину своей мечты.

— Я? — Лавон на мгновение задумалась, а потом ее плечи бессильно поникли.

— Да, ты! Я увидела это ясно, как никогда.

— Человека или кота? — скептически осведомилась Лавон.

— Человека, — торжествующе объявила К.О.

— Когда?

— Крекеры не сказали точно, но я чувствую, что это произойдет скоро.

К.О. не хотела сразу посвящать Лавон во все подробности, чтобы она не испортила все дело. Если она начнет вдаваться в детали, подруга заподозрит, что К.О. готовит ее к чему-то. Ей надо было вести себя неопределенно, но постепенно посеять эту мысль в голове Лавон.

— Я целыми днями не выхожу из квартиры, — пробормотала Лавон. — И в ближайшее время никуда не собираюсь. И судя по тому, как я чувствую себя сейчас, проведу всю зиму дома.

— Ты преувеличиваешь.

Соседка пристально посмотрела на нее.

— Кэтрин, ты в самом деле что-то увидела в супе? — Да.

Никаких чудес, но она не собиралась это признавать. Она видела макаронные рожки, фасоль и, конечно, кусочки крекера.

— Но ведь ты не ходила на курсы. И как ты могла раскрыть свои внутренние способности, если ты не слушала лекции мадам Озмы? — поинтересовалась она.

К.О. скрестила пальцы за спиной.

— Должно быть, на мне сказалось общение с тобой.

— Ты так думаешь? — с надеждой спросила Лавон.

— Конечно.

К.О. начинала чувствовать угрызения совести из-за того, что дурачила подругу. Она очень хотела бы рассказать о приглашении на вечеринку в понедельник, но тогда все выглядело бы слишком просто.

— А ведь в этом могло что-то быть, — заметила Лавон, улыбаясь впервые за все время. — Ничего нельзя знать наверняка.

— Точно… никто ничего не знает наверняка.

— Послушай, ведь это произошло с тобой и Уином, — сказала Лавон, немного оживившись. — В тот момент, когда я увидела, как две изюминки притянулись друг к дружке, я поняла, что это что-то означает.

— То же самое вышло и с моими крекерами.

Это начинало напоминать религиозное бдение.

В любой момент, подумала К.О., Лавон могла встать и возопить: «Да, я верую!»

— И потом Уин познакомился с тобой, — продолжала трещать Лавон, — и в тот самый момент я увидела его особенный взгляд.

На самом деле соседка увидела в его глазах всего лишь ужас. Лавон никак не могла знать об их неприятной встрече в тот день. Ясно, что он был в шоке и ужаснулся, снова столкнувшись с К.О. Ведь ее злобные крики в кафе еще не стерлись из его памяти.

— Ты права, — заявила Лавон и распрямила плечи. — Нельзя расстраиваться из-за какого-то глупого письма.

— Правильно. И, к тому же, ты не знаешь, что, на самом деле, правда в ее письме, а что нет.

К.О. вспомнила письмо, которое она написала для Билла Мулкахи. С одной стороны — не совсем ложь, но и не чистая правда.

— Это так, — пробормотала Лавон, но, похоже, слова К.О. не слишком-то ее убедили. — Но как бы там ни было, я знаю, что нужно для настоящего счастья. — Постепенно ее подруга все больше напоминала прежнюю Лавон. — Счастье идет изнутри, правда, Мартин? — спросила она, поднимая кота вверх. Мартин извивался у нее в руках, жалобно мяукая. — Мне не нужен мужчина, чтобы чувствовать себя полноценным человеком, правда?

К.О. встала и принялась собирать свои пакеты с покупками. Игрушки и книжки для близнецов, оберточная бумага, банка с оливками.

— Спасибо, что зашла, — сказала Лавон, когда К.О. направилась к двери. — Теперь я чувствую себя намного лучше.

— А ты теперь смотри в оба, — предупредила К.О. соседку. — Мужчина из супа может оказаться прямо за углом. — «Или в пентхаусе нашего дома», мысленно добавила она.

— Непременно, — пообещала Лавон и, сжимая в объятиях Мартина, закрыла дверь за подругой.

В воскресенье, в три часа дня Уин появился на пороге К.О. с мрачным выражением лица.

— Веселее, — потребовала она. — Неужели все настолько плохо?

— Подождите, скоро познакомитесь с Лунным Тюленем — и все поймете.

— Послушайте, неужели ваш отец действительно настолько плох?

Уин глубоко вздохнул:

— Думаю, нет. Ему одиноко без моей матери.

— Это хорошо. — Она осеклась, догадавшись, что сказала что-то не то. — Хорошо не то, что ему одиноко, а… Ладно, вы понимаете, о чем я.

Лавон могла показаться ему еще привлекательнее, если ему не хватало женской компании. Лавон заслуживала мужчины, который бы в ней нуждался, который любил бы ее, и ее котов, и ее… внутренний дар предвидения.

— Вы готовы? — спросил Уин.

— Только возьму пальто.

— Знаете, вы ведь не обязаны ехать со мной.

— Уин, я буду рада поехать с вами, — заверила его К.О. И она действительно так думала.

Движение в аэропорту было перегружено, и им пришлось два раза проехать по стоянке, прежде чем удалось найти подходящее место для парковки. К счастью, у них в запасе еще оставалась уйма времени.

Уин договорился встретиться с отцом около выдачи багажа. Не более пяти минут они стояли у багажной ленты, когда к ним подошел мужчина в гавайской рубашке, с длинными темными волосами, собранными в хвост. У него с собой не было ни пиджака, ни пальто.

К.О. почувствовала, как напрягся Уин.

— Уин! — Мужчина поспешил им навстречу.

Уин направился к нему в сопровождении К.О. и коротко обнял.

— Привет, пап. — Он положил руку на плечо К.О. — Это моя подруга, Кэтрин О’Коннор. Кэтрин, это мой отец, Лунный Тюлень Джеффрис.

Лунный Тюлень заморгал.

— Рад познакомиться с вами, Кэтрин, — вежливо сказал он. — Но пожалуйста, зовите меня просто Макс. Я больше не соответствую Лунному Тюленю.

— Добро пожаловать в Сиэтл, — сказала К.О., пожимая ему руку. — Как жаль, что вы не приехали в солнечную и теплую погоду.