- Я прошу, верни мне песика, пожалуйста. Я заберу его к себе и он никому мешать не будет! Дрожащим голосом попросила Даша.

- Хорошо. Я пошлю за ним людей! Они соберут твои вещи и привезут пса.

- Я не очень люблю, когда у меня хозяйничают незнакомые люди, да и Пират их покусать может, а они в ответ его обидят!

Она представила это и совсем расстроилась!

- Они возьмут с собой усыпляющий газ. Тех, кто следит за твоей дверью, тоже убрать нужно! Заодно и пес уснет.

- А если не уснет, а отравится?

- Тогда тебе суп греть не придется! - не упустив шанса припомнить бутерброды, едко вставил я.

- Дурацкие шуточки! - разозлилась Даша. - И что за люди следят за моей дверью?!

Вторую часть ее вопроса я проигнорировал.

- Почему? Ты сама сказала, что он тебя достал!

- Я люблю его. Очень! И не хочу, чтобы моего песика обижали! А насчет супа я сама разберусь! Так что там с моей дверью?!

- Ясно! - я не смог сдержать улыбки.

- Что тебе ясно? - зашипела она. - Я буду с ума сходить, пока его не привезут! И ты мне не ответил!

- Его уже везут сюда.

Привезли...

- Сюда... а это где? - быстро переключилась Даша, вновь уловив главное.

- Далеко... потом. Я хотел предупредить, что скоро сюда прибудет еще один врач.

- Для опытов? - съязвила Даша.

- Консультаций, - таким же тоном ответил я.

Она замолчала.

- Врач-невролог профессор Сибирцев проверит тебя... А вслед за тем я объясню, что задолжал...

- Угу.

И молчание.

Мне ничего не оставалось, как выбраться из положения кузнечика и покинуть комнату.

* * *

Чудесная нежная врач, правда немного суетливая, Валентина Петровна возилась вокруг меня, так как это делает бабушка вокруг безумно любимой внучки. Она и напоминала бабушку. Невысокая худенькая и немного сгорбленная, с небольшим, но пушистым пучком на затылке из свернутой седой косы.

Она ласковой заботой быстро примирила меня с окружением незнакомых людей, так что к концу первого дня мне казалось, что я ее знаю и люблю целую вечность. Валентина Петровна будто почуяла как мне плохо и что меня в этом абсолютно незнакомом месте все пугает и первый раз появившись в комнате, она тут же весело спросила:

- Не помнишь, как звали теленка в мультфильме о Простоквашино?

- Нет, - отрезала я, но она так ласково смотрела на меня своими темными глазами, что я, устыдившись свой грубости, нехотя уточнила: - Гаврюша...

- Ох, спасибо! А я все думала, думала... памяти совсем нет. А это тебе конфетка за помощь.

И сунула мне шоколадку.

С этого момента все стало немного легче. Она возилась со мной, помогая, купая и не оставляя ни на миг. С трудом верилось что это врач, но все ее просьбы другими мгновенно исполнялись. За три дня я почти отошла от пережитого ужаса, но стала бояться оставаться в комнате без нее.

Маньяк больше не появлялся, заходил как-то молодой высокий светловолосый мужчина, которого Валентина Петровна звала Кириллом Борисовичем. Но я с ним не общалась.

Потом в темноте с грохотом появился маньяк, а я помню, что он мне уже представлялся как-то... вроде как киногерой, но вспомнить его имя никак не могла...

Первое что я спросила, когда мы остались одни:

- Валентина Петровна, где мы находимся?

- Дашенька, меня попросили это все пока не обсуждать... Нет, нет. Не волнуйся, это не политика, а забота о твоем состоянии. Удар по голове, вызвавший потерю сознания, годами напоминает о себе... Так что самое главное сейчас для тебя не думать и не переживать... Все узнаешь в дальнейшем!

Я поверила. А что мне оставалось делать?

- Дашенька, вот и доктор, - суетилась моя врач, провожая в комнату пожилого мужчину с небольшой седой бородкой.

Я робко поздоровалась, поежившись про себя. Боюсь я эту лечащую братию. Мама в детстве вечно видела во мне признаки тяжелых физических заболеваний и постоянно таскала по специалистам.

К его приходу Валентина Петровна открыла все жалюзи и поменяла итак исключительно чистое белье. В этом они с моей мамой похожи.

Доктор долго меня не мучил, закончив осматривать, спокойно сказал, вытирая руки возле крана.

- Неврологические симптомы легкого сотрясения головного мозга проходят через неделю, но даже после легкого сотрясения сохраняются изменения энергетического обмена в мозге. Долго сохраняются, до года.

Валентина Петровна кивнула. Вот это воспитание! Слушает, будто сама ничего не знает, а на самом деле не далее как вчера говорила то же самое.

- Для спокойствия, как проверку исключения трещин костей свода и основания черепа, сделайте: рентген или компьютерную томографию. Для выявления отека мозга или очаговых изменений: ЭХО ЭГ, РЭГ. Чтобы исключить наличие подозрений на гематому желательно провести - МРТ головного мозга. Потом принесете полученные данные мне.

Она вновь послушно кивнула. А ведь что-то мне уже делали, пока я лежала у нее в кабинете.

- Для уменьшения осложнений рекомендую длительный постельный режим до 3-4-недель, как и сосудистую, противоотечную и вегетотропную терапию.

- Понятно, Виктор Николаевич.

Мы вежливо распрощались, и когда профессор вышел, неплотно прикрыв за собой дверь, я услышала, как его поймал в коридоре и допрашивает тот самый "маньяк - который не маньяк", который обещает все пояснить. Что ему за забота как я себя чувствую!

Повернувшись к своему доктору, не сдержавшись, спросила:

- Вы и так все знали, зачем он нужен был?

Она так обо мне заботилась, когда мне было очень плохо, что я разозлилась за Валентину Петровну как за родную.

- Ну... самоуверенность никогда до добра не доводила. Тем более врача, - мягко ответила Валентина Петровна, переключившись на свои записи.

Я вздохнула. Ну что тут скажешь?!

Скоро Пиратик приедет. Хоть кто-то близкий рядом. Валентина Петровна уйдет - у нее куча дел, а меня пока домой не отпустят. Я уже осмотрелась в новой комнате и заметила, что выделили мне помещение - из разряда "все включено"! Есть ванная комната и кухня: с посудомойкой, электропечью, холодильником, с полным шкафом посуды и стиральной машинкой... и все новое. Абсолютно!

Видно надолго меня тут закрыли!

В дверях появился маньяк. Валентина Петровна тут же, вежливо кивнув, покинула "мою" комнату. Елки... Я недовольно взглянула на него. Удивительно, но шрамы, которые явно видела на его лице, - почти исчезли. Остались тонкие красные ниточки - и все.