Со своей дочерью он так не поступит конечно же. С Эмили тоже. Все-таки наследница, да и сама с зубами, хоть и фамилию Элингтон не носит. А вот Оливия… Беззащитная дурашка! И сказать в свое оправдание ничего не сможет. Когда вернется в Люнденвик после рождественских праздников, он, несомненно, воспользуется открывающимися перспективами. В первую очередь продаст подороже снимки племянницы. Вырученных денег должно хватить, чтобы погасить основной долг у Желтого Ли, иначе его персону не пустят ни в одну приличную опиумную курильню.

Правда, жена хочет уехать в Итамию: погулять по улочкам Вечного города, покататься на гондолах, попробовать новые блюда в Неаполе — и настаивает, чтобы он ее сопровождал. Ну что ж… И там найдутся любители пикантных картинок. И дамы, которых можно тайком сфотографировать!

Как говорит незабвенный тесть, всегда нужно ловить момент. Есть товар — фотокарточки милой девушки с прекрасным телом в дорогом белье в своем будуаре. Есть покупатели — француз и колдун. Почему бы не выручить пару сотен? Можно было бы и Додсону предложить, да он Элингтону доложит сразу же. По-хорошему, маг тоже не подходит. Взгляд у него какой-то холодный, без искринки. Чистоплюй, одним словом.

А Ришар Моро предположительно подходящий человек. Есть в нем некое двойное дно, недосказанность.

— Лорд Моро, — Чарли Фланнаган, стараясь не повышать голоса, с опаской выглядывая из-за двери курительной комнаты, позвал проходящего по коридору бельгийца, — у меня есть нечто, что вас заинтересует.

— Это вы мне? — Учитель огляделся вокруг, чтобы убедиться, ему ли адресовано такое предложение, и, насвистывая, вошел внутрь. Закашлялся от табачного запаха, которым пропиталось все в комнате.

Ришар никак не мог понять человеческую привычку гробить свое здоровье. Но больше поражало стремление облекать отсроченное самоубийство в самые привлекательные одежки: это модно, стильно, мужественно, женственно, сигареты с вишневым запахом более безвредные и прочая чушь.

Фланнаган закрыл дверь и чихнул. Он был равнодушен к табаку и выпивке, кроме опиума его ничего не интересовало.

— Так… Вот такие дела… Вам, значит, Оливия понравилась? — Чарли мямлил, потирал руки, нервничал и никак не мог решиться на продажу нескольких фотокарточек, которые словно жгли карман.

— Может, понравилась, а может, и нет. — Ришар в открытую наблюдал за маленьким щуплым мужичонкой. Так энтомолог рассматривает редкого таракана, внезапно оказавшегося в обеденном супе: брезгливо, но что поделать, работа такая.

— Я вот к вам… Вы, конечно, человек занятой… Времени у вас немного, да я и…

— Давайте скорее к делу. — Бельгиец закатил глаза и тяжело вздохнул. — Что вам нужно?

Чарли полез в карман, вытащил несколько картонок, судорожно сжал их, неосторожно помяв, и выдохнул.

— Сколько вы хотите за них? — Глаза Моро сверкнули, Фланнаган на всякий случай отпрянул со своим «сокровищем»:

— Но-но-но! Сначала деньги, а потом фото!

— И сколько же вы хотите?

— Не много. — Мужичонка вытер вспотевший лоб. — Я и еще достать могу, — проблеял он, мелкими шажками отступая от медленно идущего на него, огромного, как скала, лорда Моро.

— Какие интересные у вас фотокарточки, Чарльз Генри Фланнаган. — Ровный глубокий голос морозом окатил человечка с ног до головы, заставил шевелиться редкие волосы на макушке. В горле пересохло. Язык, казалось, вот-вот треснет. Душу продать бы за каплю влаги! — Вы отдадите мне их. Сейчас. А душу оставьте себе.

Чарли уперся спиной в стену, позвоночником почувствовал углы и холод гипсового барельефа. А над ним уже нависли и прошептали, оставляя на коже след инея:

— Я ведь знаю ваш маленький секрет, мон шер…

— Что вы хотите? — проблеял мужичонка, со всех сил удерживаясь, чтобы не начать чесать ужасно зудевшую лопатку.

Моро ухмыльнулся, белыми пальцами с темными длинными ногтями поправил прядь жидких волос, освобождая ухо жертвы, и тихо проговорил несколько слов.

— Я согласен! Конечно, согласен. — Фотокарточки выпали из рук, медленно спланировали вниз, не долетели до пола и рассыпались радужными искрами. — Я всегда за честные сделки! Я люблю честную игру! И благородных людей тоже!

— Иди уж отсюда! — рыкнул Моро.

Фланнагана дважды просить не пришлось, он даже не пытался сохранить видимость внешнего достоинства. Бегом рванул к выходу, едва не споткнулся о ковер, дернул дверь не в ту сторону и с неимоверным облегчением захлопнул ее за собой.

Бельгиец втянул черные ногти, чтобы пальцы опять приобрели привычный человеческий вид, поправил разлохматившиеся волосы и в кои-то веки удивился.

— Что такое предложили вы моему дядюшке? — Из-за ширмы, делящей курительную комнату на две части, вышла, придерживая одной рукой многочисленные юбки, леди Эмилия. Во второй была зажата тлеющая сигарета с приторно-сладким вишневым запахом. — Он, конечно, не идеал мужчины, но все-таки не заслуживает кабалы. И кто вы такой?

— Вот ведь, даже покурить спокойно не дадут, — посетовала девушка, туша сигарету о мраморную столешницу и пряча окурок в небольшую изящную коробочку.

— Курение вредит здоровью, прекрасная леди, — по-кошачьи улыбнулся Моро.

— И вы туда же, господин хороший? — скривилась бунтарка, как уксуса отпив.

— А ваш дедушка знает о вашей… — Лорд неопределенно покрутил кистью и дипломатично высказался: — Не самой добродетельной привычке.

— Не переводите тему! — Ясно, не знает, а узнав, отдерет за уши как нашкодившего котенка. — Так кто вы такой?

— Я бельгиец, учитель французского…

— А я императрица Великобритании! — оборвала его Эмилия. — Оставьте ваши сказки для других! Кто вы? Рассказываете про путешествие в Африку, а сами бледны как смерть!

— Я плохо загораю! Нежная кожа, так сказать…

— Вы не любите магов.

— Это не преступление!

— Но сами магичите только в путь!

— Бездоказательное заявление!

— Да ну?! — Девушка глазами указала на то место, где должен был бы остаться пепел от сожженных фотографий.

— Хорошо, я, скажем так, владею некоторой магией, — абстрактно выразился мужчина.

Эми, сощурив глаза и наклонив голову к плечу, внимательно посмотрела на него.

— Не врете!

— О небо или что там такое! Не надо так бесхитростно оценивать собеседника! Вы же не сможете интриговать и обманывать!

— Но недоговариваете!

— Я абсолютно искренен перед вами!

— Вы играете словами! Говорите, имея в виду одно, но я могу понять совсем не так!

— О, дорогая леди, тогда это ваши проблемы!