Ну, если я ему помогу, конечно.

Сначала я хотел знать, во что ввязался.

И только приехав сюда, я мог это узнать.

Кого я пытался обмануть?

Я знал, что мне нужно спасти старика Диско-Ручки от него самого, иначе почему я здесь?

Но я не собирался говорить пока что этого старому пердуну. Ему придется еще поработать для этого.

Меня кое-что беспокоило. Мы слишком спешили. Я бы предпочел немного настроиться на это место, но у нас не было такой возможности. И, кроме того, именно поэтому Чарли платили такие бешеные деньги.

Придется ему соображать на ходу. А если он затормозит, то мне надо будет поддержать его.

Пять минут спустя я вытерся и смотрел лучшую во всей вселенной рекламу армии. Мне даже понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это не реклама «Колгейта». У каждого солдата в поле зрения была аккуратненькая стрижка, голливудская улыбка, за которую обычная грузинская мамочка жизнь бы отдала; некоторые из них замерли по стойке «смирно», глядя на проходивший мимо них парад. С минуты на минуту я ждал коридорного.

Музыка настраивала на спокойный лад, когда камера переместилась на завидовавших своим старшим братьям ребят, не имевших уже сил ждать того момента, когда и они смогут вступить в армию, и старших сестер, не сводивших глаз с новых друзей своих братьев. И все это время флаг Ричарда Львиное Сердце трепыхался рядом со звездно-полосатым, пересекаясь с ним время от времени на ветру.

Все это было очень трогательно. У меня уже у самого появилась мысль, не записаться ли. И, как любил говорить Чарли, это было все, что тебе нужно…

Оставив защитников отечества салютовать флагу, я направился вниз с деньгами, паспортом, телефоном и мокрыми волосами.

Мне нужны были сведения. После этого, в соответствии с нашим планом, нас должны были видеть вместе как можно меньше. Мы будем все время по отдельности, соберемся вместе только для того, чтобы сделать дело, каким бы оно ни было, после чего порознь уедем в аэропорт на следующий день.

Наш рейс на Стамбул был в десять утра, но если мы его пропустим, то ничего страшного не случится. Через несколько часов были еще рейсы на Вену и Москву. Это, по крайней мере, гарантировало нам вылет из Грузии, а после того как мы выберемся отсюда, уже можно будет подумать о том, как подобрать рейс обратно в Австралию.

Я смогу понять, хотела ли Силки все еще общаться со мной, а он мог ехать и умереть.

На ручке двери номера 106 висела табличка с надписью «Не беспокоить!» на русском, английском и скрепочном языках. Я постучал и сделал шаг назад, так, чтобы старый пердун мог увидеть меня в глазок.

Дверь распахнулась, и с широчайшей улыбкой на лице Чарли впустил меня внутрь. Он был похож на нефтяника, обутый в пару истоптанных ботинок, какие носили американские десантники. Не хватало только зеленой эмблемы.

Он осмотрел меня с ног до головы.

— Пытаешься смешаться с толпой? Ты выглядишь, как те дома по дороге из аэропорта.

Занавески были задернуты, все лампы включены. Лэптоп стоял на маленьком столике у окна. На кровати разложена карта города, без пометок. Рядом лежала коллекция импровизированных отмычек и гаечных ключей. Я сел на край матраца и взял одну из проволочных вешалок. У нее было пятисантиметровое плечо, потом правосторонний угол, еще один край был загнут в круг.

— Ты уже провел разведку по поводу замков в этом деле?

— Мне и на видео все было видно. — Он подошел к столу, сел за компьютер, воткнул карту памяти в USB-порт. — Посмотри. — Он нажал на паузу, когда на экране появились огромные ворота из двойной стали. — Видишь? Как два пальца об асфальт. Мне десять секунд понадобится на них.

Он был прав. Это был обычный навесной замок. Его легко будет открыть даже без отмычки. По крайней мере, это позволит нам войти во двор и исчезнуть из поля зрения.

— А что после того, как ты окажешься внутри? Ты мне все еще не объяснил.

Он закрыл лэптоп и посмотрел на меня.

— Я — к счастью, мы — должен открыть сейф и вытащить оттуда все документы, снова все закрыть и опустить все это в заброшенный почтовый ящик. Старик Баз и не узнает; мы войдем и выйдем, не оставив и следа.

Он запнулся.

— Это будет как тогда, в Ирландии, помнишь?

Точно! Мы достаточно взламывали домов ИРА в поисках оружия и взрывчатки, или подкладывая прослушивающие устройства для того, чтобы писать мемуары взломщика. Но это было другое дело.

— Слишком много денег для такой плевой работы. Ты знаешь, где и какой там сейф?

Чарли не сдержал улыбки.

— He-а. Да это и не важно. Даже такие тупицы, как ты, знают, что замки делаются для того, чтобы их открывать. Кроме того, как ты думаешь, за что мне столько платят?

Я встал.

— Ты знаешь, что ты ищешь?

— He-а. Все, что будет в сейфе, написанное от руки или напечатанное.

— Ты знаешь, почему это должно быть сделано тихо? Почему бы просто не нанять местного парня и не взорвать там все к чертям собачьим?

— Не знаю и не хочу знать. Это может быть по одной из тысяч причин.

— Он один живет?

— Угу, один-одинешенек в том огромном старом доме. Какая досада!

— Ты знаешь, что этот Баз сделал или собирается сделать?

Чарли знал, что я могу терроризировать его такими вопросами часами напролет, если он не заставит меня замолчать.

— Вздохни поглубже, дружище! Все под контролем. Я узнаю все, что мне нужно, когда старик Уайтволл подъедет к девяти. Ему придется все мне рассказать; для него пришло время икс, и я не стану делать эту работу, если он не объяснит мне, почему я должен ее сделать.

— Для чего он приезжает сюда?

— Я дал ему в Стамбуле список необходимых вещей.

Чарли рассказал, что именно ему было нужно: оптическое оборудование из оптоволокна, большой вещмешок с приспособлениями для безопасного проникновения в здание, а также все те мелкие детали, которые никогда не покидают голову эксперта.

Чарли заулыбался как идиот. Он любил говорить о работе и чувствовал себя при этом, словно лошадь, которую выпустили из конюшни.

— Ты чего такой удивленный, дружище? Я знаю, что это оборудование и гроша ломаного не стоит, но оно нужно нам, чтобы прикрыть наши задницы и не проколоться на мелочах.

Я слушал его, но в эту минуту оборудование не имело ни малейшего значения.

— Я о твоей заднице беспокоюсь. И о своей. Чарли, да пошло оно все к черту. Сделав эту работу, ты ведь можешь оказаться по уши в дерьме, дружище.

— Я знаю, что это рискованно. Именно поэтому я и хочу, чтобы ты пошел со мной. Мне кажется, что если колеса начнут отваливаться, то ты сможешь помочь поставить их на место. Больше ты узнаешь после девяти…