— Я не могу позволить им промыть мне голову, — сказал Артур.

— Выбора нет, — мрачно ответил Фред. — Даже если прячешься, они тебя все равно находят. Так что лучше начать готовиться.

— Какой-то способ должен быть, — настаивал Артур. — И что значит — готовиться?

— Записывать все важное. Ну знаешь, имя, друзей, любимый цвет. Иногда уже этого хватает, чтобы потом что-то вспомнить. Понятно, если бы у нас еще было серебро или соль…

— Мы даже имена можем забыть? — до уставшего Артура только сейчас начало доходить, что промывание головы может оказаться куда худшей процедурой, чем он думал. Он-то боялся, что может забыть что-то важное о своей жизни на Земле, или о Грядущих Днях и Ключах… но никак не думал, что можно вообще утратить представление, кто ты такой.

— Тебя, видимо, промывали совсем недавно, раз ты даже этого не помнишь, — решил Фред. — Если они поработали основательно, ты вообще ничего о себе не вспомнишь. И им все равно, даже если прошлый раз был вчера, они просто повторят все заново.

— А что там насчет серебра и соли?

— Если положить серебряную монету под язык, то, говорят, это поможет сопротивляться промыванию, — пояснил Фред. — И соль в нос заложить. Но у нас-то нет ни того, ни другого, так что лучше начать записывать. Вот бы в этот раз не забыть грамоту… Да и наше обучение это тоже сильно замедлит. Никогда мне не стать генералом, если промывать будут часто. Ладно, пошли.

Он отправился строевым шагом к койкам. Артур последовал за ним, куда медленнее и не попадая в шаг. Но никто из МКС не появился, чтобы поправить его. Насколько он мог судить, было уже за полночь, и до подъема оставалось всего три или четыре часа.

Несмотря на усталость, Артур последовал примеру Фреда и достал казенный блокнот и алый карандаш, на котором золотыми буквами красовалось наименование взвода. Но в отличие от бойко пишущего Фреда, Артур размышлял, что ему стоит увековечить. Если написать настоящее имя или другие важные факты, их может кто-то увидеть.

В конце концов он, придя к компромиссу с собой, начал перечень с того, что написал "Рэй Зелень", а ниже "Настоящее имя? АП". Затем записал свой любимый цвет (синий), имена родителей (Боб и Эмили), братьев и сестер (Эразм, Старла, Патрик, Сьюзен, Михаэли и Эрик). Немного подумав, Артур добавил еще "Сьюзи Б., Листок, Мистер Понедельник, Мрачный Вторник, Утонувшая Среда". Если уж эти имена не включат воспоминания снова, значит, дело совсем плохо.

Он хотел написать еще что-нибудь, но понял, что скоро просто потеряет сознание. Бумага плавала перед глазами… или это глаза не могли сфокусироваться. Он потерял несколько секунд между словами "Утонувшая" и "Среда", проснувшись от того, что подбородок упал на грудь. Так что он закрыл блокнот, сунул карандаш в карман и лег на койку, сказав себе, что поспит всего чуть-чуть, хоть полчасика, а затем встанет и будет записывать дальше.

В следующий момент его уже расталкивал Фред. С туманом в голове Артур свесил ноги с кровати и поднялся. Откуда-то раздавались неприятные трубные звуки, и только половина светильников горела. Фред сунул Артуру в руки полотенце и кожаный чемоданчик.

— Вставай! Мы должны умыться и побриться.

— Но я же не бреюсь…

— Здесь никто не бреется. Волосы в Доме не особо растут. А все равно придется. Устав.

Артур поплелся за Фредом. В своем полусонном состоянии он только слегка удивился, что они идут, а не маршируют, и направляются к двери, которую он раньше не замечал, в восточной стене казармы.

Дверь слегка светилась зеленоватым светом. Ступив в узкий темный коридор, Артур тут же потерял равновесие и чуть не упал. Пол ходил ходуном под его ногами, как желе. В поисках опоры он ухватился за стену, и она тоже подалась под рукой.

— Это же страннопуть!

— Верно, — согласился Фред. — Он ведет в ванную.

Через несколько шагов, так и не заметив никакого видимого выхода, Артур тем не менее вышел в обширную ванную комнату без крыши. Ночное небо над головой сияло незнакомыми созвездиями, нависавшими чересчур низко, а плохо прикрепленный полумесяц давал бледный зеленый свет. Артур замер на месте, пораженный неожиданным видом открытого неба и зрелищем бесчисленных рядов Жителей-солдат. Эти ряды тянулись в лунном свете, докуда хватало глаз, солдаты стояли перед такими же бесконечными рядами зеркал и тазиков для умывания, освещенными керосиновыми лампами над зеркалами. Большая часть солдат были раздеты до пояса, но даже нижнее белье варьировалось в зависимости от рода войск. Штаны, кильты и леггинсы их формы включали в себя все разновидности, которые Артур уже видел у себя в шкафу и некоторые, которые ему еще не попадались.

— Ванная комната одна на всю Армию, — пояснил Фред. — Пошли, найдем наше место. Тебе не мешает умыться холодной водой, я так думаю.

Он пошел наискосок, пройдя прямо сквозь пару легионеров вместе с зеркалами и тазиками, словно их там вовсе не было — только призрачное изображение. Легионеры не обратили на Фреда никакого внимания, и Артур видел, что они разговаривают между собой, хотя не слышал ни звука.

— Эй, погоди! — крикнул Артур. — Мы где находимся? Как это ты сейчас прошел сквозь них?

— Мы для них нереальны, как и они для нас. Капрал Эксфорт это объяснял вчера утром. Просто идем и найдем наши тазики. Это должно быть недалеко.

Он пошел дальше. Артур неохотно последовал за ним, поежившись, когда прошел сквозь легионеров. Фред был уже далеко впереди, пройдя через пару артиллеристов в рубашках. По ту сторону оказался длинный ряд свободных тазиков, возле которых стояли какие-то другие Жители-новобранцы. Они повернулись посмотреть на Артура и Фреда, и Артур услышал журчание воды в их тазиках и звяканье бритв об фаянс.

— Как это возможно? — спросил Артур. — Они вообще здесь или где?

— Капрал не вдавался в подробности, — отмахнулся Фред, открывая свой чемоданчик и извлекая опасную бритву, венчик, мыло и мисочку для пены. — Что-то вроде того, что страннопути ведут во множество разных ванных, которые сосуществуют в одном и том же месте в Доме, но расходятся во времени. Экономия горячей воды или типа того.

Фред принялся взбивать пену в мисочке. Артур покачал головой, затем сполоснул лицо водой из тазика. Вода оказалась теплой, и тазик немедленно наполнился снова, хотя ни слива, ни краников в нем не было.

Фред намылил лицо и начал бриться, в то же время что-то непрестанно шепча. Артур предположил, что это, наверное, специальная молитва, чтобы не перерезать себе горло. Сам он достал свою бритву, и она выглядела крайне острой и опасной. Затем мальчик увидел, что Фред использует тупую сторону бритвы, а не лезвие.

— Что ты там шепчешь? — поинтересовался Артур.

— Свое имя, — пояснил Фред, аккуратно соскребая пену с подбородка. — И любимый цвет.

— А, да… Я и забыл.