— Милая Машенька, пробки мне нравятся, очень. Особенно в девичьей попке. Можно даже с пушистым кроличьим хвостиком на конце. Или лисьим. Вариантов масса. Берешь так за кончик и медленно тянешь, а параллельно…

— Все, хватит! Фу! — выдернула руку. — Извращенец.

— Ничего подобного. У вас там мощная эрогенная зона.

А Маша тотчас побагровела. И зачем шутит с ним на такие темы? Этот медведь за словом в карман не лезет. Но почему-то от его весьма пошлой реплики внизу живота возникла истома. Нет, это однозначно ненормальная реакция. Так не должно быть! Леша это Леша. С ним все давно ясно и понятно.

Через полчаса принесли заказ и оба занялись едой. Только сегодня Леша и ел-то через силу, тогда как обычно аж хруст за ушами стоял. Что-то с ним не то.

— Какой-то ты пасмурный, — не выдержала. — Я все-таки тебя разорила, да? — накрутила на вилку пасту.

— Белова, угомонись, ради бога. Ты уже достала этой темой. Жуй свои макароны, желательно, молча.

Ну, почему ты всегда такой? — а аппетит мгновенно пропал. Вот зачем все время хамить?

— Какой? — отвлекся от созерцания барной стойки.

— Мужлан неотесанный.

— Н-да? — вскинул брови. — Что ж ты тогда течешь каждый раз, когда этот мужлан неотесанный к тебе подходит? — Маша от услышанного совсем оробела. — Не отрицай, вас привлекает грубость и сила.

— Да пошел ты, — бросила салфетку в тарелку и вскочила из-за стола.

Но он ей не дал уйти, преградил путь, а следом схватил за талию и прижал к себе:

— Сядь на место, — склонился к шее, едва коснулся губами пульсирующей вены. — Ты еще десерт не попробовала.

— Спасибо, наелась, — а на глазах почему-то навернулись слезы.

Все это из-за него! Из-за этого мерзавца бросает то в жар, то в холод. Вот и сейчас, стоило ему прикоснуться, как колени подкосились, кожа покрылась мурашками и, черт возьми, между ног стало влажно. Блин, блин, блин! Где же самоуважение? Где гордость? Где хоть что-нибудь, что поможет вернуть мозги на место?

— Знаешь, что я сейчас чувствую? — произнес тихо.

А Маша ощутила острый коготь, что осторожно прошелся вдоль позвоночника.

— Чувствую твой запах. Ты сейчас хочешь секса, — и его рука спустилась ниже, отчего Маша вздрогнула, ибо когтистая лапа сжала ягодицу. — Ну же, признайся. Хочешь, чтобы я оказался в тебе? Или, может, чтобы вылизал тебя? Сегодня вся ночь в нашем распоряжении, — провел языком по уху, легонько прикусил за мочку. — Маш, я жду ответа.

Но тут как раз и случилось то, что вернуло ее на землю. Выходит, он ей предлагает переспать этой ночью, а дальше что? И Маша моментально озвучила этот вопрос:

— А что потом?

— В смысле?

— В прямом. Что будет между нами после этой ночи?

Утром в лодке он задавал вопросы, теперь ее очередь.

Тогда Леша отпустил ее. Ведь у него не было ответа. И то, что он сейчас творит, ни в какие ворота не лезет. Сам же решил не мешать брату, а на деле? И вообще, пора прекращать все эти бессмысленные подкатывания. Маня тоже на распутье. Так что, никаких гарантий, что после совместной ночи она не помашет ручкой и не выберет Сашку.

В этот момент появился официант с десертом для Маши.

— Прошу тебя, сядь за стол, — Леша не хотел, чтобы вечер заканчивался на такой паршивой ноте.

И Маша села на свое место. Обиднее всего было осознавать то, что на самом деле до безумия хочется оказаться в объятиях этого грубияна. Однако Леше нужно лишь тело и ничего больше. А ей хочется полноценных отношений. Хочется любви. Да, да… именно любви, нежности, романтики. С Лешей ни о какой романтике и речи быть не может.

— Спасибо за ужин, — промокнула рот салфеткой, после чего поднялась. — Я в номер.

— Угу, — и даже не посмотрел на нее.

Когда Маша ушла, он расплатился, затем отправился к барной стойке. Сегодня можно и расслабиться.

— Двести грамм водки, — обратился к бармену.

И через пару минут перед ним стояли две стопки по сто. Леша залпом угомонил обе. Потом повторил. Вообще, пил он редко, но метко. И если надирался, то потом только благодаря звериным инстинктам возвращался домой.

— Тоже тяжелый день? — раздался нежный голосок справа от него.

— М-м? — повернулся на звук.

Рядом сидела весьма симпатичная особа в весьма сексуальном наряде. Как это банально. Но в то же время…

— Да, день хреновый.

— И у меня. Странные нынче мужчины. Сами приглашают на свидание и сами не приходят. Тотальный обмен ролями.

— Может, бедолага шел, да в канализационный люк провалился? Иначе не вижу причин, чтобы пропускать встречу с такой очаровательной девушкой.

— Хорошо, если провалился, — расплылась улыбкой, — тогда хотя бы не обидно.

— Будем считать, что так и было. Выпить не желаете?

— С удовольствием.

Продолжение от 23.02

А Маша в это время вернулась в номер, приняла душ и устроилась в постели с книгой, которую нашла на небольшом стеллажике у двери. Начала читать и только дочитав до второй главы, обратила внимание на название и жанр, оказывается, любовный роман времен молодости ее мамы. Н-да, Леша занял собой все мысли. Пока шла в номер, думала о нем, пока мылась, думала о нем и вот села скоротать время за чтением, опять мысли о нем. Так и головой тронуться недолго. А что по-настоящему неприятно во всей этой истории, так это то, что Маша совсем не скучала по Саше. Но пора бы уже включить голову и рассудить здраво. Леша ей не пара совершенно, он просто не тот мужчина, на которого стоит тратить свою душу, энергию. Он пережует и выплюнет. Такой уж человек, вернее, оборотень. В институте она встречала подобных, уж были ли они оборотнями, неизвестно, но вели себя очень похоже. Не хамили через слово, конечно, однако к девушкам относились потребительски. Могли и накормить, и в кино сводить, после чего требовали «плату», а если девчонки отказывали, такие низости разносили о них по институту, что потом эти бедняжки пятый угол искали.

От размышлений отвлекли странные звуки. Словно кто-то бил то ли в стену, то ли в дверь чем-то большим и тяжелым. Но что еще страннее, бубуханье это доносилось из комнаты Леши. Неужели пришел? Почему-то сразу перед глазами возникла картина бурного секса, такого бурного, что спинка кровати как раз сейчас билась об стену. А вдруг он и, правда, кого-то привел? И так противно стало. Какая же она дура! Пусть себе развлекается с кем хочет и как хочет. Давно понятно, что член у него живет вольной жизнью.

Но монотонные звуки все повторялись и повторялись. Если это секс, то весьма скучный. Да и вообще, для секса маловато шума. Где охи и вздохи? Где стоны? И фразочки: «Да, милый, сделай это. О, как больно! Повтори еще раз!» Хотя, это уже ее бурная фантазия разыгралась, вот до чего доводит частый просмотр порнографии. Ну да, она не святая. А что делать, когда тело просит расслабления?