– Посмотри сама, мы вышли к ручью.

– И что?

– А на той поляне ручья не было. Мы пошли не в ту сторону.

– Но ты можешь вывести нас на поляну?

– Могу. Но зачем тебе?

– Хочу кое в чем убедиться.

– Ладно. Но давай уж посмотрим сначала, что это за место?

Сашу заинтересовал ручей, на который они наткнулись. Был он какого-то сомнительного цвета, вода в нем была мутной и воняла так, что хотелось заткнуть нос. Но на другом берегу ручья виднелось что-то вроде запруды, возле которой стояли две женщины. Одна стояла на берегу, кисти рук у нее были измазаны чем-то черным. Другая надела высокие резиновые сапоги и зашла в запруду почти по колено. И у этой руки были испачканы по самые локти. Но женщина, словно и этого было мало, она то и дело наклонялась, доставала со дна пригоршнями черное месиво и складывала в красное пластиковое ведерко, которое придерживала первая женщина.

– Добрый день, – поздоровался с ними Саша. – А можно у вас спросить, что это вы тут делаете?

Женщины с любопытством взглянули на ребят.

– Не видите? Грязь набираем.

– А зачем она вам?

– Эта грязь от многих болезней помогает, – объяснила ему одна из женщин. – Кому от суставов, кому от кожных заболеваний, кто-то ею даже горло полощет. Особенно в нагретом состоянии хорошо помогает, но можно и так – холодным компрессом на больное место.

– Может, эта грязь и от вирусной скарлатины поможет? – Саша пытался пошутить. – Помажем грязью карантин, ему и конец.

Но женщины в ответ на его шутку лишь с недоумением переглянулись.

– Какой еще карантин? – спросила одна.

Вторая кивнула и прибавила:

– Мы про эту скарлатину слышим впервые.

– Наверное, вы приезжие? – предположил Саша.

Но женщины запротестовали:

– Вовсе нет! Всю жизнь тут, в Павлове, живем.

Павлово – это был ближайший к дому дяди Вити поселок. Если бы во всем районе объявили эпидемию, то и в Павлове об этом знали бы. Но вчера в магазине продавец отреагировал на вопрос Саши с недоумением, и сегодня женщины утверждали, что для них это полнейшая неожиданность. И все же они новостью заинтересовались.

– А что за скарлатина такая? Какие у нее симптомы?

Саша объяснил.

И одна из женщин побледнела:

– Ой! У меня у мамы горло вчера разболелось.

– А моя бабушка кашляет третий день подряд, – подхватила вторая. – Мы уж ей и зверобой, и ромашку – не помогает.

– Вашу маму и бабушку в больницу нужно. И чем скорей, тем лучше.

– Вот уж пришла беда, откуда не ждали!

Женщины тут же забыли про свое занятие. Быстренько смыли целебную грязь и опрометью понеслись спасать своих близких. Саша смотрел им вслед и думал, что только очень здоровый человек может, стоя по колено в ледяной апрельской водичке, черпать со дна какую-то еще застывшую от зимнего холода грязь, мазать ее на себя и уверять при этом, что он от этого процесса стал чувствовать себя гораздо лучше.

– Саша!

Это Аня потянула его за полу куртки.

– Ты обещал, что отведешь меня на ту полянку, – напомнила она ему.

– Сдалась тебе эта полянка!

Саша пытался понять, почему в округе никто не слышал про карантин, и отреагировал на просьбу Ани с досадой.

– Ты обещал!

– А ты знаешь поговорку, что обещанного три года ждут?

– Отведи! Пожалуйста!

– Отведу, если ты мне расскажешь, что хотел от тебя прошлой ночью Олег.

Аня покраснела.

– Значит, ты все-таки нас видел? Когда я твоего Барона увидела, то сразу подумала, что и ты где-то рядом. Почему не подошел? Не дал о себе знать?

– Любопытно было посмотреть, до каких границ вы с Олегом дойдете.

– Значит, ты видел, как мы целовались.

– И видел, и долго наблюдал, и поверь, мне это совсем не понравилось. Стукнет тебе восемнадцать, гуляй с кем хочешь. А пока нечего тебе перед взрослыми парнями хвостом крутить.

Аня моментально надулась.

– Я так и знала, что вы все так отреагируете. Поэтому и не знакомила Олега с вами! Знала, что вы подумаете про нас самое плохое.

– А что же мне нужно думать, когда он тебя всю облапал, словно ты белая березка, а он бедный эмигрант, тоскующий на чужбине.

– Олег меня любит.

– Слышал, как он всех, кто к тебе прикоснется, поубивать обещал.

– Это он не всерьез! Он этого никогда не сделает!

Саша видел, что Аня почти плачет, и в нем поднялась новая волна ненависти к этому Олегу. Никто не смеет расстраивать его любимую сестренку.

– Не переживай ты так! Может, и впрямь сболтнул Олег лишнее. С парнями это случается. Покрасоваться перед тобой хотел. Мол, какой он сильный да могучий. Не учел, что может тебя этим испугать.

Аня схватила его за руку.

– Саша! Мне очень страшно! Очень!

– Чего ты боишься?

– Ты же всего не знаешь, что ночью было. Ты-то спать пошел, а я еще долго уснуть не могла. Лягу в кровать и тут же вскакиваю, словно что-то меня подбрасывает. Потом уже и пытаться перестала, так и сидела одна да в темноту за окном пялилась.

– И что же?

– И увидела я дядю Мишеля, как он за ворота вышел и куда-то в лес направился. Меня как ударило. Выскочила я из своей комнаты, за ним побежала. А его уже не видать. Я туда-сюда, нету, не видно. Звать стала, не отзывается. Побегала я вдоль леса, да все без толку, а в самую чащу сунуться побоялась.

– Очень правильно сделала, – одобрил Саша.

Нечего молодой девушке ночью по лесам бегать. Если Аня даже днем умудрилась в трех соснах заблудиться, то можно себе представить, что бы с ней случилось темной ночью. Забрела бы куда-нибудь на болото да и сгинула. Нет, сгинуть бы не сгинула, места тут не такие уж безлюдные. Рано или поздно вышла бы Аня на какую-нибудь дорогу или к человеческому жилью, но это при условии, что с ней в лесу ничего плохого не случилось бы, что она не провалилась бы в трясину, не упала бы в овраг, не подвернула бы себе случайно ногу и не встретился бы ей по пути лихой человек.

– А зачем ты за ним побежала-то?

– Не знаю. Страшно мне стало, Олег меня сильно напугал. Вот я и подумала, как бы у них с Мишелем не случилось чего-нибудь.

– Так Олег тоже был там? Он не ушел?

– Мне кажется, что я видела его силуэт за деревьями. Но не уверена, возможно, там был кто-то другой. Или вовсе какая-нибудь тень.

– Ну-ну, продолжай.