на такую ступень пьедестала, о чем Брофферио мог только мечтать. Впоследствии Кавур приобрел опыт произнесения публичных речей, говорил гораздо увереннее и лучше по сравнению со своим дебютом. Как показало будущее, ему понадобилось не так много времени, чтобы завоевать парламент.

Вместе с тем отметим, что политическая речь Кавура никогда не содержала цветистых фраз и поэтических отступлений. Она имела сугубо практическое применение — логичное, цельное и прямое. Он не ждал оваций и восхищений, а говорил четко и по делу, чем выгодно отличался от многих коллег-депутатов. Факты и аргументы, а не эмоции и демагогия; существительные и глаголы, а не прилагательные — вот основа его выступлений.

В стенах парламента и со страниц Il Risorgimento Кавур поддерживал правительство Бальбо. Но в условиях войны Карл Альберт решил, что расширившемуся королевству необходим другой глава кабинета, и 27 июля 1848 года назначил на эту должность миланца Казати, который в свою очередь в середине августа был сменен на умеренного либерала Чезаре Альфьери.

Кавур поддержал Альфьери и призвал денонсировать перемирие. Он считал, что Австрийская империя, запутавшаяся в своих внутренних проблемах, находится в тяжелейшем положении, а международная поддержка со стороны Великобритании и Франции должна способствовать делу Пьемонта. Другими причинами, по которым Кавур полагал войну с Австрией необходимой, были падение престижа королевской власти, нестабильность в самом Пьемонте (в Генуе произошло революционное выступление) и ситуация на Апеннинском полуострове.

Альфьери не хотел нарушать перемирие, поскольку считал, что сардинцы не готовы противостоять австрийцам. С помощью дипломатии он пытался перетянуть на свою сторону Великобританию и Францию. Вот этот пункт политики правительства и был подвергнут массированной критике со стороны президента палаты депутатов Джоберти, который считал, что война была проиграна из-за недостаточного патриотизма и некомпетентности министров. Его огромная популярность сыграла свою роль. 11 октября 1848 года король сменил Альфьери на генерала Этторе Перроне ди Сан Мартино.

В октябре открылась осенняя сессия парламента. Кавур продолжал призывать к войне с Австрией, утверждая, что в противном случае монархия падет, а Генуя станет снова отдельной республикой[141]. Вместе с тем он все чаще начал предостерегать своих коллег-депутатов от мысли полагаться исключительно на безрассудный патриотический порыв и боевое рвение сардинцев.

20 октября 1848 года он выступил с большой речью в палате депутатов, в которой уже назвал немедленное развязывание войны неподходящим моментом и призвал искать союзников[142]. Перемирие не удовлетворяло пьемонтцев, но его нельзя было назвать бесчестьем, а вот еще одно поражение станет действительно катастрофой для государства. Противники в депутатском зале стали называть Кавура, ссылавшегося на британский и европейский опыт, «англоманом» и наградили эпитетом Codino[143], символизировавшим эмблему фанатичных клерикалов и абсолютистов[144].

Национальная трагедия и опустошенность, отсутствие единства, политическая борьба делали ситуацию в Пьемонте весьма тревожной. «К концу 1848 года, — пишет Смит, — Кавура вовремя предупредили, чтобы он не стал частью плана военного переворота в Турине, особенно после того, как генерал Ламармора приватно рассказал ему, что на армию можно положиться в деле подавления любого внутреннего сопротивления»[145]. Однако если и были такие планы, то они не воплотились в жизнь.

* * *

Тем временем события на полуострове разворачивались молниеносно. Революционная волна сменилась контрреволюционной. В апреле 1848 года папа Пий IX призвал итальянцев «забыть об идее объединения страны и поклясться в преданности правителям своих государств»[146]. По словам Норвича, «по всей стране истинные патриоты Италии восприняли эту новость с ужасом. Однако ситуация сложилась таким образом, что дело объединения страны не потерпело никакого ущерба. Оно набрало такую силу, что остановить его было уже невозможно.

Пострадала лишь репутация самого Пия. До сего дня он оставался героем. Теперь же его воспринимали как предателя… Его популярность испарилась за одну ночь. Теперь он оказался лицом к лицу с революцией»[147].

В середине мая неаполитанский король Фердинанд II разогнал в Неаполе палату депутатов, а летом его войска начали усмирять восставших крестьян в Калабрии и других частях королевства. В конце августа неаполитанская армия переправилась на Сицилию и после разрушительной бомбардировки 8 сентября захватила развалины города Мессины. В Европе Фердинанда II прозвали «король-бомба».

Венеция продолжала борьбу против австрийских войск, а в Тоскане, в портовом городе Ливорно, 23 августа вспыхнуло восстание, в результате которого герцог Леопольд II был вынужден назначить министрами двух умеренных демократов — писателя Франческо Гверрацци (министр внутренних дел) и профессора Джузеппе Монтанелли (глава правительства). В октябре 1848 года Монтанелли на большом народном митинге призвал созвать общеитальянское Учредительное собрание. Этот призыв горячо приветствовали не только в Тоскане, но и в других государствах полуострова.

15 ноября 1848 года в Риме от руки неизвестного революционера погиб первый министр Папского государства граф Пеллегрино Росси[148], а через несколько дней толпа штурмом захватила Папский дворец.

В ночь на 24 ноября 1848 года, заручившись помощью французского посла и баварского посланника, переодевшись простым священником, папа Пий IX бежал в Неаполитанское королевство и укрылся в Гаэте[149]. Оттуда папа писал, что не отказывается от своих прав, дважды назначал исполнительную комиссию, не соглашавшуюся вступить в отправление своих обязанностей, и не захотел принять делегацию, которой было поручено просить его вернуться в Рим. В ответ на это палата депутатов назначила государственную джунту, временно облеченную исполнительной властью. Папская грамота немедленно объявила учреждение этой джунты святотатственным покушением на права Святого престола. В последовавшие месяцы Папскую область ожидали сильные потрясения.

Наполеон III, середина XIX века

* * *

Кавур с тревогой следил за этими событиями. Пьемонт, вставший на путь умеренных реформ, оказался по соседству с государствами, где к власти пришли республиканцы-радикалы, а их идеи привлекали толпы народа. Этими идеями увлекались многие и в Сардинском королевстве, а мятежная Генуя была готова в открытую примкнуть к революционерам.

Пьемонт потерпел поражение в войне, Австрия смогла восстановить пошатнувшееся положение в Северной Италии. Разочарование было велико, но еще более тревожило то, что не наблюдалось единства как по вопросу продолжения войны, так и международного положения королевства.

Нерадостные новости приходили из-за Альп. Республика, установившаяся во Франции, находилась в нестабильном положении, подвергаясь непрерывным нападкам со стороны радикалов-революционеров. Внутренние противоречия вылились в открытую кровавую бойню в июне на улицах Парижа.

В конце ноября 1848 года глава французского правительства генерал Кавеньяк проинформировал депутатов Учредительного собрания о событиях в Риме и намерении оказать военную помощь папе Пию IX. В большинстве своем депутаты поддержали шаги правительства. На президентских выборах в декабре неожиданную победу одержал Луи Наполеон Бонапарт, племянник