Идеи областников, с первого взгляда, очень похожи на концепцию сибирской самостоятельности. Особенно в формулировке 1862 года Г.Н. Потанина: «Мы хотим жить и развиваться самостоятельно, иметь свои нравы и законы, читать и писать, что нам хочется, а не что прикажут из России, воспитывать детей по своему желанию, по своему собирать налоги и тратить их только на себя же». Если сравнить с моим определением сибирской самостоятельности, то сходство заметить очень легко.

Поэтому очень долгое время областники были идеалом для сибиряков, а книга Н.М. Ядринцева была чем-то вроде «библии сибирячества».

Эта формулировка Потанина обеспечила областничеству долгую жизнь. Но для Сибири она же была своего рода мороком, который вводил в заблуждение сибирских общественных деятелей и политиков. На фоне этой блестящей фразы они не замечали других сторон концепции областничества, которые, как раз, и не позволяют назвать эту идеологию идеей сибирской самостоятельности.

Обращает на себя внимание тот факт, что никто из сторонников областничества, как до революции, так и после нее, не сумел добиться никакого выдающегося результата. «Рассматривая Сибирь в качестве колонии, сторонники движения выдвигали программу преодоления этого положения за счет стимулирования свободного переселения, ликвидации ссылки, «учреждения покровительства сибирской торговли и промышленности», непосредственного выхода сибирских товаров на мировой рынок введением порто-франко в устьях Оби и Енисея, организации судоходства по Северному Морскому пути и привлечения иностранных инвестиций», – пишет один из крупнейших исследователей областничества профессор М.В. Шиловский. Однако, как легко убедиться, эти цели были частично достигнуты буквально на наших глазах, в 90-е годы XX века, и успех этот никаким образом не был связан с областниками.

А вот сами областники проявили прямо-таки «выдающиеся» успехи в своей политической деятельности. Начать стоит в того, что знаменитое дело 1865 года о «сибирском сепаратизме» началось с доноса члена сибирского земляческого кружка и автора прокламации «Патриотам Сибири» С.С. Попова генерал-губернатору М.С. Косакову о «конспиративной переписке» Потанина в Томске, Ядринцева в Омске, Шашкова в Красноярске и Наумова, который собирался в Тобольск. В начале 1863 года Попов писал прокламацию, а уже в декабре 1864 года пошел доносить на товарищей. Этот факт никогда областниками, по понятным причинам, не вспоминался. После помилования, лидеры областничества поменяли свою позицию, отказались от старых планов отделения Сибири, и даже «войны за независимость», а разработали свою идею образования области внутри России.

В конце августа 1905 года, под революционные события, в Томске прошел съезд Сибирского областного союза. Но уже в октябре 1905 года часть красноярской организации союза откололась и вошла в конституционно-демократическую партию, а в декабре 1905 года союз фактически слился с кадетами, приняв решение о том, что члены союза могут быть членами конституционно-демократической партии.

В марте 1917 года появилось сразу три организации: Союз Сибирских областников в Петрограде, Сибирский союз независимых социалистов-федералистов в Новониколаевске (Новосибирске) и Сибирская демократическая федеративная партия. В сентябре 1917 года добавился Центральный Сибирский областной комитет, с февраля 1918 года – Красноярский союз Сибирских областников-автономистов. В июне 1918 года появились даже беспартийные областники.

Разумеется они передрались между собой, хотя до того, как их вольготной жизни был положен решительный конец, областники успели в январе 1918 года создать Временное правительство автономии Сибирь, 4 июля того же года принять «Декларацию о государственной самостоятельности Сибири».

В октябре 1918 года Сибирская областная дума уже вовсю враждовала с Временным правительством Сибири, и дальше начался откат. 3 ноября 1918 года «Декларация» была отменена. Об этих 122 днях бесславного существования независимой Сибири областники 90-х годов предпочитали не вспоминать и выводов из этого не делать. А потом пришел адмирал А.В. Колчак и окончательно прикрыл лавочку своим военным переворотом.

С таким политическим багажом нечего было и надеяться на хорошие результаты. Однако, малоизвестность событий революционной поры и молчание, которое окружало областничество, обволакивали его ореолом загадочности и делали привлекательным. И сейчас в Сибири есть политические движения, которые пытаются изобразить себя наследниками и преемниками областников.

Они не были удачливыми, потому что не понимали двух главных особенностей областничества. Во-первых, областники только ставили вопросы, но практически не предлагали решений. Это отлично видно по книгам Н.М. Ядринцева, в которых красочно описано современное ему состояние Сибири, но не предложено никаких практических шагов по его исправлению. Во-вторых, областники были сторонниками имперской идеи, и все свои немногочисленные предложения развивали только и исключительно в рамках развития Российской империи, развития русского влияния в Сибири, роста переселения и эксплуатации ресурсов. Сибирь они не рассматривали в качестве самостоятельной и самоценной территории.

Так что можно было быть сторонником продолжения разграбления Сибири во благо России, а можно было быть областником, суть от этого менялась мало. Все стороны придерживались транспортно-сырьевого «развития», то есть того же разграбления Сибири.

Из каких частей слагается самостоятельность? Можно перечислить такие важные ее части. Во-первых, это собственное управление. Во-вторых, это собственная экономика. В-третьих, это собственное экономическое планирование. В-четвертых, это собственная культура. Вот эти четыре элемента охватывают то явление, которое я называю «сибирской самостоятельностью».

Здесь стоит сразу сказать, что речь идет о принципах, которые могут воплощаться в очень разных конкретных проявлениях. Нередко сторонников сибирской самостоятельности обвиняют в том, что они являются «сепаратистами». Однако, понятие самостоятельности намного шире. Скажем, современное межрегиональное объединение «Сибирское соглашение», правительство Сибири в составе Российской Федерации, а также суверенная Сибирь – все это разные проявления сибирской самостоятельности.

На первое место выдвигается собственное управление потому, что начиная с русского завоевания, Сибирь никогда не пользовалась самоуправлением. Сибирь не знала крепостного права, зато знала административный произвол воевод и генерал-губернаторов. При реформах 70-х годов XIX века Сибирь не получила земства. Впоследствии, уже будучи поделенной сначала на края, а потом на области, Сибирь управлялась назначаемыми председателями исполкомов и первыми секретарями партийных комитетов. По сути, из 400 лет нахождения Сибири под русской властью, население пользовалось ограниченным правом выбора начальников только лет 20, не больше.

Один из этих этапов – это 90-е годы, которые сейчас сменились системой назначения губернаторов.

В чем главная проблема назначенных руководителей? Во-первых, очень часто, это человек сторонний, Сибири не знающий, и потому не могущий ей эффективно управлять. Подобных назначенцев, которые смотрели на свой пост как на средство обогащения или карьерного роста, было предостаточно. Во-вторых, даже если назначается руководитель из Сибири, то он все равно связан с определенной системой отношений в руководстве страной, и потому для него развитие территории – дело второстепенное. Он должен быть лояльным, выполнять разнообразные задания и поручения, наполнять бюджет и так далее. В этой деятельности места для собственно сибирских задач практически не находится.