А для всяких задушевных бесед у нее была лучшая подруга, Дарья. Скорее всего, к ней и рванула. Теперь будут сидеть до утра с вином, и обсуждать мужиков-придурков.

Я, нисколько не сожалея о том, что мне не выпала честь выслушивать мамуленькины страдашки, поплелась к подъезду, по пути раздумывая о том, почему это мой организм стал таким избирательным в плане обычного секса. Не сказать, что я раньше особо увлекалась, конечно. Школа, плюс художка, потом институт. Занята, короче говоря, всегда. Но и не совсем уж курица бестолковая. Вполне уже знаю свое тело, понимаю, чего хочу... И Вадим сегодня старался... И , наверно , раньше я при таком настрое, точно бы ему позволила... Многое... А сейчас как отрезало. Странно это все , конечно.

А на соседа-мальчишку реагирую. Вот куда это годится? Никуда не годится.

А вот и он, прямо на ловца.

Стоит возле своей двери , красивый до невозможности в очередной яркой футболке. Ковыряется в замке.

Я подошла.

- Привет!

- А... Привет...

Он шелкнул замком, но дверь открывать не спешил, привалился к стене, наблюдая за мной. Взгляд его был странно блестящим, движения нарочито вальяжные.

Я вставила ключ в замок, решив не вступать в переговоры, и в то же время стараясь не злить его. Спать хотелось невозможно как, а время еще детское, вполне мог из вредности мне веселье устроить.

- Ты откуда такая?

- Какая?

Так, не срываться, не беситься. Да, тон хамский, но это не повод, не повод...

- Раздетая...

- В каком смысле? - я удивленно повернулась к нему, затем провела на всякий случай по подолу рукой, проверяя, не задрался ли где.

- Да как девочка-нимфеточка выглядишь, мечта папика...

- Хватит мне хамить, пока.

Но я не успела уйти, Витенька сделал шаг, всего один, и сразу же покрыл расстояние от своей двери до моей.

Положил ладонь на дверь, не давая мне ее открыть. Наклонился.

Резко пахнуло алкоголем. Бог мой, да он выпил! И кто же ему алкоголь продал? Хотя, восемнадцать же... Уже можно, к сожалению.

- Я и не начинал...

Опять этот голос! Хрипловато-чувственный, тяжелый. Бьет прямо в грудь, расползаясь по всему телу, накапливаясь в низу живота.

Ноги дрогнули. Бежать! Бежать! Срочно бежать!

- Пропусти меня! Ты выпил!

Как сипло звучит мой голос... Отвратительно. Зачем он так смотрит? Я же не смогу, я же...

- Немного. Тебя не было весь день. Где гуляла, кошка?

- Не твое дело, не собираюсь отчитываться перед сопляком!

Ну надо же его хоть как-то на место ставить! И домой мне надо! И на три замка закрыться! Чтоб не слышать, не видеть, не чувтсвовать!

Мне же не нравится запах спиртного? Отчего же так одурела в момент? Смотрю и не могу оторваться от его ямочки между ключицами, от его шеи мощной, щек, покрытых щетиной, мягкой на вид.

И в глаза смотреть не могу, не буду! Пусть уйдет. Ну что ему надо от меня?

Пусть обидится и уйдет.

- Мое!

Витенька резко нагнулся еще ближе, прижал меня к двери другой рукой и жадно поцеловал. Совершенно неожиданно для меня. Скорее всего, именно от неожиданности подогнулись коленки, и я вынуждена была ухватиться за широченные плечи. Просто чтоб не упасть. А Витенька помог, подхватив меня под попу и усадив на бедра одним слитным движением. Я даже ахнуть не смогла, сообразить ничего не успела. Он не выпускал мои губы, целуя яростно и жестко. Не было в нем той искушенности и умения, что у Вадима. Не было мягкости и продуманных зрелых движений.

Только бешеный напор, оголтелое желание взять свое во что бы то ни стало, жестокость, ярость. Он, как зверь, кусал мои губы, прорывался языком в безвольно распахнутый рот, забирая силой все , что хотел. Я не могла опомниться, только тихо стонала от жажды и боли, чувствуя себя слабой и беспомощной добычей в лапах зверя. А он не останавливался, ощупывал , обхватывал, сжимал, рыча сквозь поцелуй что-то невразумительное.

Я до сих пор не понимаю, что дало мне силы остановить его. И самой остановиться.

То ли внезапно зашумевший лифт, то ли послышавшиеся шаги в подъезде, то ли мое , готовое разорваться , сердце, но но в какой-то момент, когда сосед уже практически оторвал меня от двери и сделал шаг по направлению к своей квартире, утаскивая мое безвольное тело к себе для дальнейшего использования, я внезапно резко вывернулась из крепких ладоней, толкнула не ожидавшего такой подставы парня и залетела к себе, сразу же закрыв дверь на замок.

- Катя! - его разчарованный рык услышал, наверно, весь подъезд, а если и до кого-то не дошло сразу, то следующие нецензурные слова и грохот кулаков по двери точно раскрыли картину во всей ее неприглядной полноте.

Я не стала слушать, направляясь на подгибающихся ногах в ванную.

Набрала воды, содрала с себя ненавистное платье-дразнилку и погрузилась в пену.

Витенька бушевал еще минут десять, пытаясь меня выманить за дверь сначала угрозами, затем уговорами. Затем просто стучал так, что стены сотрясались.

Я лежала в горячей воде, закрыв глаза, отрешаясь от ситуации. За дверь я была спокойна, не выбьет, за нервы соседей тоже не особо переживала. Как и за свою репутацию.

Плевать.

А вот то, что мое предательское тело , похоже, окончательно сдурело, делая такой глупый несуразный выбор, вот это очень, очень, очень плохо.

Губы у меня горели, щеки, натертые совсем не мягкой, как оказалось, щетиной - тоже. Я провела ладонью по бедру, поморщилась. Синяки будут, очень уж жестко держал, психопат малолетний. Ни в чем нет меры.

И у меня, похоже, тоже нет меры в нем.

И надо что-то с этим делать.

"Мне бы только местечко в Пещере, - фыркнула Кошка, - и три раза в день побольше белого парного молока, и я буду очень довольна. Никакие Псы, никакие Мужчины меня не касаются". (ц)

Я не выходила из дома целые сутки.

В тот вечер, когда случилась катастрофа местного масшаба, именуемая поцелуем с гадским соседом Витенькой, я , посидев в ванной и прослушав концерт по заявкам с участием кулаков, мата и дверного полотна повышенной прочности, легла спать, сунув под бок немного испуганную грохотом Бусю.

Вот странное все же существо: Раммштайн мы любим, к Оззи относимся благосклонно, на шансон лаем зверски, а просто грохота кулаков боимся.

Хотя, пожалуй, здесь дело было не в самом звуке, а в ненормальной агрессивной энергетике, которой буквально перло от двери.

И после этого он думал, что я выйду с ним разговаривать? Ага, размечтался!

Нет уж!

Я уснула без сновидений и никакие смазливые соседы мне не снились. А утром привычно села в кресло с какао, встречать рассвет и насыщаться энергией солнца.