– Я? – Роуз насыпала Люси зерна и проверила, достаточно ли у коровы воды.

Из всех дел по дому Роуз больше всего любила ухаживать за Люси. Хотя Люси родилась в один день с Сильви, что делало их вроде как близняшками, именно Роуз поручили заниматься коровой, и она по-настоящему полюбила Люси. Глядя в ее большие глаза, Роуз не сомневалась, что коровам известно нечто такое, о чем нельзя говорить вслух.

Роуз обожала животных. Когда-то у них жил лохматый черный пес по имени Рейнджер. Ночью он спал на кухне у печки. Иногда по утрам Роуз, тогда совсем маленькая, просыпалась рядом с теплым пушистым Рейнджером.

«Ты что тут делаешь?» – сердилась мама, а Роуз отвечала, что старичку Рейнджеру, наверное, стало одиноко, вот он и вытащил ее из кровати и забрал с собой. «Роуз считает себя собачкой», – говорила Сильви. И Роуз это нравилось: она бегала по дому и лаяла, пока папа не грозился ее отшлепать.

– Не ври мне, Роуз, – сказала мама, заходя в загон. Раз она пришла сюда, значит, за конторой присматривает Сильви или папа. – Что заставило тебя выйти из дома среди ночи?

Роуз погладила корову по ее пятну в форме штата Вермонт.

– Я искала Сильви.

– Детка. – Мама подняла ее подбородок, чтобы заглянуть Роуз в глаза. – Я же просила не врать мне.

– Я не вру! – Почему это Роуз считают врунишкой? – Я проснулась, а ее не было. Я пошла вниз и увидела, что она на улице, у башни.

Мама недоверчиво посмотрела на нее.

– Я проследила за Сильви до башни, – объясняла Роуз. – А потом она… исчезла.

На самом деле Сильви забралась на самый верх башни и упорхнула мотыльком.

– Люди просто так не исчезают, – возразила мама.

– Ну а Сильви вот исчезла.

Хотя она скорее… переменилась. Роуз размышляла об этом всю ночь и каждый раз приходила к одному и тому же выводу: ее сестра – оборотень! Прямо как в рассказах Омы. Может, Ома даже знала об этом и так часто упоминала оборотней, чтобы подготовить Роуз.

Вот бы сейчас поговорить об этом с бабушкой.

– Наверное, просто показалось, а Сильви все это время лежала себе в кровати.

Роуз промолчала. Спорить было бесполезно.

Из дома на улицу вышла Сильви в ярко-красном кардигане и с письмом в руках. Когда вчера они вернулись из Барра, Сильви села за пишущую машинку и стала настукивать письмо. Роуз спросила, что она там пишет, но сестра не ответила. «Если не перестанешь меня доставать, я пожалуюсь маме», – пригрозила Сильви.

– Ты расскажешь все папе?

– Если снова увижу тебя ночью на улице, расскажу. У него и так полно забот, не хватало еще беспокоиться о том, что ты бродишь по ночам, как уличная кошка.

Роуз напряглась.

– Какие у папы заботы?

Она подумала про женщину в зеленом пальто. Вивьен. Рядом с ней он не выглядел озабоченным.

Утром Роуз услышала, как мама и папа ругаются. Она зашла на кухню как раз в тот момент, когда мама сказала: «Я не идиотка, Кларенс». Заметив дочь, папа раздраженно бросил: «Займись своими делами, Роуз».

Похоже, мама не знала, промолчать ей или все же ответить на вопрос дочери. Она оглянулась, нет ли рядом папы.

– Трасса может подкосить наши дела, и папа встревожен. На днях он встречался со знакомыми из города – те говорят, что, как только трассу построят, люди перестанут сворачивать на десятое шоссе.

– Не может быть, – сказала Роуз. – Такого мотеля, как у нас, не найдешь ни на одной трассе. Здесь башня, куриный цирк и корова Люси. – Роуз погладила питомицу по ее счастливому пятну. – Люди не забудут «Тауэр».

Роуз замолчала, увидев, что Сильви подошла к почтовому ящику. Сестра открыла его, положила внутрь письмо и подняла вверх красный флажок – сигнал почтальону, что надо забрать почту. Кому же написала Сильви?

Мама улыбнулась ей.

– Надеюсь, Роуз. Очень на это надеюсь.

Роуз вышла из загона Люси, а за ней и мама, закрыв за собой воротца. По дорожке с довольной улыбкой поднималась Сильви.

– Ну что, ты все поняла? – спросила мама. – Больше никаких ночных прогулок.

Роуз кивнула, не сводя взгляда с Сильви, которая заходила в дом.

– Пообещай мне. – Мама посмотрела ей в глаза.

– Обещаю.

– Молодец. А теперь заканчивай свои дела и приходи завтракать.

– Хорошо, мама.

Роуз подождала, пока мама зайдет в дом и начнет хлопотать на кухне. Проверила окна – никто не смотрит. Наверное, все сидят за столом, накладывают себе кашу, посыпая сверху корицей, сахаром и изюмом.

Роуз побежала к почтовому ящику, открыла его и достала письмо. Оно было адресовано Альфреду Хичкоку в Голливуд, штат Калифорния.

Не раздумывая, Роуз сунула письмо в карман пальто и поспешила обратно, чтобы позавтракать вместе со всеми.

* * *