Она намного сильнее чувствует то, чего ей не хватает, а не то, что она получает. Для удовлетворения своей потребности во внимании и в поддержке она часто использует очень тонкие методы. Если отец не проявляет к ней знаков внимания и не демонстрирует ей свои чувства, ее травма болит еще сильнее.

Чувствуя себя покинутой, она уходит в свою комнату, чтобы поплакать, ведь она действительно не чувствует себя любимой. Даже найдя способ получить внимание других людей, она, несмотря ни на что, испытывает глубокую грусть, если ее потребность во внимании удовлетворяет не ее отец (или тот, кто играл его роль). Если у нее возникают проблемы с матерью, ей хочется, чтобы отец стал на ее сторону, а когда он этого не делает, она чувствует себя не только отвергнутой матерью, но еще и покинутой отцом.

Для достижения своих целей она также может использовать болезни. И даже в этом случае велика вероятность того, что отец найдет отговорки, чтобы не заниматься ею. Он, например, может сказать, что мама лучше знает, как ухаживать за больным ребенком, или что он не может поехать в больницу, потому что он там плохо себя чувствует. Тогда девочка может создавать себе заболевания с каждым разом все более серьезные и опасные. Бедная маленькая девочка не знает, что она нуждается в исцелении своей травмы и это единственная причина, по которой она притягивает к себе такое поведение отца.

Еще более активной делает эту травму развивающийся в ребенке Эдипов комплекс. Эта девочка ставит своего отца на пьедестал, лишь бы он отдавал все внимание ей, нуждается она в нем или нет. Она не осознает, что именно нехватка любви к самой себе толкает ее к поискам любви во внешнем мире.

Травма предательства становится активной, когда девочка, мысленно или вслух, начинает проявлять свой гнев: «Как папа может так себя вести, ведь он говорит, что любит меня? Если он называет меня своим сокровищем, почему же у него никогда нет на меня времени? Разве он не понимает, как сильно я его люблю? Как бы мне хотелось получать от него больше внимания!»

Она не понимает, почему он не уделяет ей больше внимания, ведь она делает все, чтобы быть милой и любимой. Но главное, она не понимает несоответствия между тем, что он говорит и делает, и тем, что она рассчитывала получить от него. Она чувствует, что ее предали. И когда ее неудовлетворенные ожидания будут вызывать в ней все больше и больше гнева, ее поведение и реакции будут становиться все более эмоциональными.

Если маленькая девочка не получает никаких знаков любви или внимания, велика вероятность, что ее бунт быстро станет явным. Она не будет понимать, почему отец, который, как предполагалось, должен любить своего ребёнка, никогда этого не демонстрирует.

У контролера два способа проявлять свой гнев. Первый способ — достаточно скрытая, тайная манипуляция другим человеком. Второй способ — очевидная манипуляция, демонстрируемая с явной агрессией. Некоторые используют эти два вида манипуляции по очереди, а кому-то больше нравится один из описанных видов манипуляции.

Девочка, о которой мы говорим, может манипулировать тайно, обманывая своего отца, давая ему заведомо невыполнимые обещания, говоря то, что он хочет услышать, но делая все по-своему. Она может становиться агрессивной, устраивать истерики, провоцировать отца на реакцию, проявлять непослушание, быть надменной, обвинять отца в эгоизме и бесчувственности, избегать его… Так ее травма предательства становится все более и более очевидной.

Чтобы добиться своего, контролер может использовать тайную или агрессивную манипуляцию.

Такой человек, повзрослев, будет с трудом доверять своему партнеру. Он не понимает, почему его спутник может быть иногда очень любящим и зависимым от него и вдруг он резко меняется и даже становится злым и агрессивным.

В связи с травмой предательства человек вырабатывает разные способы управления другим человеком, нося при этом маску контролера. Почему? Из-за страха, что его покинут. Как правило, это неосознанный страх, поэтому контролер считает себя очень независимым и не может признаться в том, что страдает. Такое поведение, связанное с контролем, помогает ему не чувствовать боли, связанной с травмой покинутости.

Человек не знает, что он удваивает свои страдания.

Он не только боится быть покинутым, у него также развился страх предательства.

В первой главе я уже упоминала, что тело женщины с маской контролера отличается сильным и объемным тазом. У мужчин эту маску характеризуют сильные и объемные плечи. Почему такое различие для мужчин и женщин? Потому что для женщин таз — это часть тела, которая вынашивает и защищает ребенка. Мужчинам для защиты служат плечи и мышцы.

Складывается впечатление, что их тело хочет сказать противоположному полу: «Разве ты не видишь, что я сильный человек и могу тебя защитить? Со мной тебе не нужно ни о чем беспокоиться, я буду заботиться о тебе». Но даже если они стремятся доказать именно это, их сила воспринимается не как защита, а скорее как контроль и отсутствие доверия.

Что касается питания, то люди с травмой предательства набирают вес из-за чувства вины, вызванного страхом. Чувство вины может возникать из-за недостаточной заботы о ком-то или из-за желания меньше заботиться о других, что будет признаком их слабости. Затем они будут испытывать вину за то, что не прислушивались к своим пищевым потребностям. У женщин лишние килограммы будут откладываться в основном в области живота, на бедрах и ягодицах, а у мужчин — в верхней части живота. Если мужчина-контролер стремится заботливо ухаживать за кем-то, лишний вес будет откладываться в области живота.

Чуть выше я сказала, что сначала человек испытывает страх быть покинутым, но постепенно начинает проявляться травма предательства. Однако тот, кто согласно своему жизненному плану должен справиться с сильной травмой покинутости, будет демонстрировать поведение, связанное именно с этой травмой.

Однако у него также присутствует травма предательства, хотя и менее очевидная. Он переживает ее более тонко. Например, ему очень сложно поддерживать длительные любовные отношения. Он легко обвиняет партнера во всех грехах, хотя сам не доверяет ему.

Такие люди могут пытаться убедить других и самих себя, что очень счастливы в одиночестве: «Сейчас, когда показатель разводов достиг 50 %, я решил, что больше не хочу ни с кем встречаться. В современном мире очень трудно создать хорошие любовные отношения. Мне больше никто не нужен. Я достаточно силен, чтобы самостоятельно удовлетворять свои потребности».

Каждый раз, когда мы обвиняем человека противоположного пола, у нас включается травма предательства. Под влиянием травмы покинутости мы обвиняем себя, оплакивая свою горькую долю, и получаем сильные внутренние переживания. Мы находим оправдания для другого человека и ищем новые способы получить необходимое нам внимание. Именно этим можно объяснить, почему мужчины и женщины так часто терпят жестокое обращение, гораздо чаще, чем нам кажется.