Это стало бы моим тайным возвращением из ссылки. Я покажусь в Ред Банке впервые с тех пор, как все началось. Даже в обычные дни вероятность столкнуться с бывшим одноклассником или соседом была весьма высока, а в эти выходные домой приедут все. Город будет полон моими френдами из Фейсбука.

Как бы ни манила меня индейка, я очень боялся ехать на поезде. Станция Пенн будет забита ньюйоркцами, родившимися в Ред Банке. И среди них примерно сотня тех, кто не должен меня видеть.

Я осмотрел стол и разобрал кучу рекламного мусора. Выбрал огромный худи с эмблемой фитнес-клуба и громоздкие черные очки, на дужках которых было написано «Stay cool». Моя маскировка на восьмидесятиминутную поездку домой.

Зазвонил рабочий телефон. Неизвестный номер.

— Здравствуйте. «Это ФедЭкс». Вам доставлена крупногабаритная посылка.

— Что? Я ничего не жду. Откуда посылка?

— Ланкастер, Пенсильвания.

Земля амишей? Тут же вспыхнуло подозрение.

— Кто это?! — заорал я в трубку.

В ответ только длинный гудок.

Мне стало неуютно. Я подумал, что это могла быть шутка Джо или Теда или кого-то, кто веселился вместе со мной. Но, поскольку память о фиаско с Фотошопом была еще свежа, я сильно занервничал. Пытаясь забыть о звонке, я вернулся к важной работе — созерцанию часов. В конце концов, меня ждал поезд, места, где я не мог показаться, и люди, которых не должен был видеть.

* * *

В поезде я сел у окна, прижался лбом к стеклу и надвинул капюшон. В своей экипировке я выглядел как последнее дерьмо — но, по крайней мере, анонимное дерьмо. Наградой мне стала милосердно скучная дорога.

Но вот ожидание Ральфа на станции стало мучительным. Секунды еле тянулись, и я чувствовал себя выставленным напоказ и лишенным собственного расщепленного «Я».

В Нью-Йорке у меня получалось подавлять это чувство. В конце концов, для коллег и ближайших друзей я оставался прежним, а Фейкбук был просто моим проектом. В Ред Банке же Фейкбук стал мной. Здесь, в этом городке, в окружении людей, которые были уверены, что я где-то еще, я чувствовал себя совершенно сбитым с толку. Я весь превратился в обязательства и ответственность.

Где, черт возьми, Ральф?

Позвонив ему, я услышал голосовую почту. Скорее всего, он экономил заряд батареи, как обычно. Что не так с моими родителями и сотовыми телефонами?

— Ральф! — гаркнул я в трубку. — Это Дэйв. Держи телефон включенным! В качестве наказания я не буду выключать запись, пока она не кончится, и тебе придется все это прослушать.

Забивая его голосовую почту молчанием, я осторожно поглядывал на проходящих мимо людей. Я вынужден был смотреть на каждого, убеждаясь, что это незнакомец. В конечном счете кто-нибудь обязательно узнает меня и вспомнит, что я должен быть сейчас в другом месте.

Моя конспирация привела к тому, что я все время глазел на прохожих. Да и, честно говоря, моя «маскировка» из нелепого балахона и громоздких солнечных очков превращала меня в фоторобот Унабомбера. Добавьте к этому, что я все время старался держаться в тени, и получится портрет драгдилера, мечтающего, чтобы его поймали.

Через полных девяносто секунд я достиг «лимита размера сообщения» в папином телефоне и бросил трубку. Прошелся по платформе и встал спиной к барам Брод-стрит. Через пару часов в них будет не протолкнуться. Для них настал великий день.

Уверен, во множестве городков все происходит именно так. Вечер перед Днем благодарения, бары забиты блудными сынами и дочерьми. Несмотря на все современные средства связи, люди радуются возможности посидеть с друзьями, которых видят крайне редко, и приходят в восторг от случайных встреч с прошлым.

Я страдал от невозможности сделать то же самое и ощущал некоторую вину за то, что забил на все эти периферийные отношения ради непонятного социального эксперимента онлайн. Оказалось, они значат для меня намного больше, чем я думал. Сегодняшний ежегодный рейд по барам был еще одним краеугольным камнем социальной жизни, от которого я беззаботно отказался.

Интересно, а что случится, если я нагло зайду в «Дублин Хаус» и сделаю вид, будто никогда не слышал того, о чем все говорят? Посмотрю на них как на сумасшедших?

Конечно, я не мог этого сделать… А если пойти другим путем и сохранить всю историю? Один вечер я мог бы побыть Фальшивым Дэйвом. Всего-то и надо, что написать один пост: «Привет. Мы с Кейт решили провести День благодарения со своими семьями. Скоро увидимся!» А еще я мог бы написать на Фейсбуке о какой-нибудь травме, а потом заявиться в город в гипсе, и люди бы на нем расписывались. Некоторое время я развлекался этой мыслью. Было бы весело. Меня бы считали героем, и в конце концов я удостоился бы части популярности Фальшивого Дэйва.

Но я начинал понимать, что в случае с Фейкбуком сцена интереснее представления. Дело не в том, чтобы изображать кого-то другого, а в том, что кто-то другой пытается изобразить меня. Эти две жизни нужно разделить, чтобы понять, насколько они в действительности друг на друга влияют. Стирание границ между моим онлайн-персонажем и реальной жизнью превратит Фейкбук просто в мошенничество.

К сожалению, Фальшивому Дэйву придется провести День благодарения в одиночестве. Точнее говоря, это я проведу праздник в одиночестве, у него-то есть компания. Моя ставка на привлечение аманитки Кейт сработала. За Фейкбуком снова следили.

Дэйв Чичирелли

Мы заснули. Я немного надеялся, что иметь девушку-аманитку — это примерно как встречаться с эльфом Бадди, и она постирала всю одежду в раковине и сделала из безлактозного молочного порошка чизкейк. Или нет. Догадайтесь!

Мне нравится ● Комментировать

Стив Орено Дэйв, твоя история спасла мой рабочий день. Очень рад, что сестра подсадила меня на это. Уже говорил и еще не раз скажу — удачи!

меньше минуты назад с мобильного устройства ● мне нравится

Предыдущие несколько недель стали «медовым месяцем» Фальшивого Дэйва и Кейт в Гаррисберге. Мне показалось мудрым и вполне правдоподобным дать им небольшую передышку после внезапного бегства из Ланкастера. И несмотря на то, что каникулы на ферме слишком затянулись, мне все равно казалось важным вплетать такие тихие периоды. Ситуация должна успокоиться, прежде чем я снова ее взорву. Иначе это выматывало и меня, и аудиторию.

Теперь я нашел статус-кво, значительно более привлекательный, нежели первоначальная пародия на «Веселую ферму». Фальшивый Дэйв показывал девушке современную жизнь, а передо мной простирались огромные непознанные области, дающие безграничные возможности для культурной сатиры.

Дэйв Чичирелли

По-моему, луковый цветок[10]был хреновой идеей.