Таблица № 6

Боевой состав 3-й танковой армии на 1 марта 1943 г.[114]

Вечером 28 февраля командующий 3-й танковой армией принял решение перейти частью сил к обороне на достигнутых рубежах, все танковые соединения и часть пехоты свести в оперативную группу под командованием командира 12-го танкового корпуса генерал-майора Зиньковича.

Противник, воспользовавшись остановкой частей 3-й танковой армии, утром 2 марта оттеснил 6-ю армию за Северский Донец, а затем нанес удар по 3-й танковой армии силами 2-го танкового корпуса СС с востока и подошедшей из Киева танковой дивизии СС «Мертвая голова» с запада. Отражая непрерывные удары превосходящих сил врага, соединения армии отошли за боевые порядки стрелковых дивизий, перешедших к обороне на рубеже Новая Водолага, Тарановка. При отходе погиб командир 15-го танкового корпуса Герой Советского Союза генерал В.А. Копцов.

Командующий оперативной группой генерал Зинькович в половине десятого вечера 2 марта докладывал в штаб армии:

«ГСМ совершенно нет. Вся артиллерия и малые танки стоят. Доставить колесным транспортом невозможно. Дорога Медведовка – Шляховая противником отрезана. Без обеспечения горючего перейти в наступление нельзя. Противник ведет с утра наступление из Павловка, Краснополье. Обеспечение горючим во всех соединениях тяжелое. Прошу подать горючего первого и второго сорта»[115].

Генерал Зинькович предложил вывести оперативную группу на соединение с войсками армии. В этой связи генерал Рыбалко приказал группе под прикрытием ночной темноты оторваться от противника и выйти в район Тарановка, Рябухино, Охочее.

К 4 часам 3 марта соединения группы генерала Зиньковича, оторвавшись от противника, попытались прорваться к Лозовой. Потерпев неудачу, они предприняли попытку обойти ее справа.

«Противнику удалось сильным артминометным огнем вывести из строя большое количество автомашин и орудий частей группы, – докладывал в штаб армии генерал Зинькович. – Большое количество автомашин, орудий и несколько танков были уничтожены в пути движения из-за отсутствия горючего. Попытка буксировать орудия и автомашины за танками не увенчалась успехом, так как глубокий снежный покров и целый ряд глубоких балок с крутыми подъемами не давал возможности двигаться ввиду перегревов моторов. Радиостанции соединений прекратили работу после первого боя с противником, так как часть из них была выведена из строя полным уничтожением, а часть имела повреждения. Попытки установить связь с соединениями группы через офицеров связи на танках также успеха не имели»[116].

К исходу дня 3 марта 160-я стрелковая дивизия под давлением превосходящих сил противника оставила Ландышево. На левом фланге 3-й танковой армии 350-я стрелковая дивизия, не выдержав удара противника, отошла к 10 часам до Борков, что привело к окружению группы генерала Зиньковича. За оставление оборонительного рубежа без приказа командующего армией командир 350-й стрелковой дивизии генерал-майор Гриценко был отстранен от должности и предан суду Военного трибунала. 6-й гвардейский кавалерийский корпус отошел на рубеж Рябухино, Охочее.

К утру 5 марта основные силы группы генерала Зиньковича вышли к войскам армии в районе Охочее, Рябухино. Части группы, потеряв материальную часть транспортных машин и тяжелое оружие, были небоеспособны и нуждались в доукомплектовании. Из 26 исправных танков 12-го танкового корпуса из окружения вышло только 13 машин, а 15-й танковый корпус потерял все 25 исправных танков. Остатки обоих танковых корпусов были выведены в тыл, где их свели под общее командование командира 195-й танковой бригады 15-го танкового корпуса. В 179-й отдельной танковой бригаде, оборонявшейся в районе Тарановки, имелось всего 22 танка. Войска 3-й танковой армии фактически утратили возможность вести активные наступательные действия.

В то время как 3-я танковая армия вела боевые действия южнее Харькова, соединения 40-й армии освободили 21 февраля Тростянец, а 23-го – Ахтырку и Опошню. Войска 60-й армии 3 марта заняли Льгов.

1 марта командующий Воронежским фронтом обратился в Ставку ВГК с просьбой разрешить перейти к временной обороне с целью обеспечения устойчивости войск фронта[117]. На следующий день Сталин удовлетворил эту просьбу. 3 марта войска фронта, не располагая резервами и исчерпав наступательные возможности, перешли к обороне. Соединения 3-й танковой армии с 24 часов 3 марта были переданы из Юго-Западного фронта вновь в состав Воронежского фронта, имея задачей не допустить прорыва противника в Харьков. Начальником обороны города был назначен заместитель командующего Воронежским фронтом генерал Д.Т. Козлов. В его непосредственное подчинение вошли 62-я гвардейская стрелковая дивизия, 17-я бригада войск НКВД, затем 3 истребительно-противотанковых артиллерийских полка, дивизион PC, 86-я танковая бригада и 19-я стрелковая дивизия.

В результате Харьковской операции войска Воронежского фронта продвинулись на 100–260 км и нанесли тяжелое поражение противнику. По оценке штаба 3-й танковой армии, ее войска уничтожили около 17 тыс. солдат и офицеров противника, захватили в плен 27 038 человек, в качестве трофеев – 12 танков, 4 бронемашины, 1376 грузовых и 15 легковых машин, 35 орудий. Армия потеряла почти 19,3 тыс. человек, в том числе 5804 убитыми[118].

Особенностью операции было то, что она готовилась в ходе преследования противника и была начата без оперативной паузы, осуществлялась тем же составом войск, что и предыдущая операция. Наступление велось на широком фронте. Однако успех, достигнутый в наступлении на харьковском направлении, закрепить не удалось. «Нам не удалось окружить и полностью уничтожить харьковскую группировку немецко-фашистских войск, – отмечал К.С. Москаленко. – Это произошло в значительной мере потому, что Мерефа не была занята 6-м гвардейским кавкорпусом: своих сил у него для этого не хватало, а усиление от 3-й танковой армии он так и не получил. Противник воспользовался этим единственным оставшимся у него выходом на запад (пути на Полтаву перекрыли войска 40-й армии) и бежал в направлении Краснограда»[119].