Со странным выражением лица Айви оперся спиной на широкий ствол пальмы.

— А может быть, это ты не доверяешь мне? — сухо заметил он, скрестив руки на груди.

В тени листвы, по контрасту с сияющим солнечным днем кожа, Айви казалась очень темной, и это напомнило Сидни о том, что поведала ей его мать. Впервые она задумалась: почему Джоханна сделала это? Только ли потому, что Норман Паркер посоветовал ей поговорить с Айви? Не было ли это очередной попыткой Джоханны подчеркнуть, что между Сидни и Айви лежит пропасть? Что ж, очевидно, она в чем-то права, подумала Сидни, двинувшись было прочь, но Айви удержал ее за руку.

— Может быть, ты стыдишься того, что позволила мне касаться тебя? — хрипло спросил он. — Признайся в этом, Сидни. Ведь ты дочь Марка Дивера, а мы все знаем, как он относился к моей матери и ко мне.

Не раздумывая, Сидни вырвала руку и с презрительным выражением лица повернулась к нему.

— Это просто подло! — воскликнула она, даже не пытаясь сделать вид, что не поняла его. — Я никогда не давала тебе повода так дурно думать обо мне. Тебе должно быть стыдно за свои слова. Надеюсь, что Салли Лу вовремя поймет, какой ты… бездушный болван!

В комнате больного было жарко. А может быть, это у меня внутренний жар? — подумал Айви, испытывая презрение к самому себе. За подобное поведение я вполне заслуживаю того, чтобы гореть в аду, — да, наверное, так оно и будет…

Черт побери, ведь поклялся же он себе держаться от нее подальше и, уж во всяком случае, избегать любых конфронтаций! Но при виде Сидни у него словно помутилось в голове, невозможно было устоять перед искушением поставить ее в неловкое положение…

Дед бодрствовал и явно нервничал: лежащие на простыне худые кисти рук постоянно сжимались и разжимались. При виде Айви в глазах его загорелся нетерпеливый блеск. Похлопав ладонью по постели рядом с собой, он предложил внуку присесть.

— Где ты был, мальчик? — проворчал Норман. В тишине комнаты был явственно слышен свист, с которым воздух вырывался из его легких. — Только не говори мне, что у тебя не было времени на то, чтобы проведать старика деда. Все равно я этому не поверю.

Присев на край кровати, Айви расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и ослабил галстук.

— У меня действительно было много работы, — тихо сказал он. — Но мне все равно не следовало пренебрегать встречами с тобой.

— Что верно, то верно, — сказал Норман Паркер неожиданно резко. — И не только со мной, но и с Лорой… то есть с Сидни, — торопливо поправился он. — Мне казалось, что девочка тебе понравилась… Или эта никчемная потаскушка до сих пор не отпускает тебя?

Айви удивился. Прежде дед не осуждал Салли так открыто, хотя всегда порицал ее за то, что она не учится и не работает. Они с Лорой трудились всю свою жизнь, и по твердому убеждению Нормана женщина должна была помогать своему мужчине.

Но больше всего Айви озадачило то, что дед непроизвольно назвал Сидни Лорой. Мать была права: его привязанность к ней начинала внушать тревогу. Он уже стал путать их имена, каково же ему придется, когда она уедет обратно в свой туманный Альбион?

— Если уж на то пошло, я вовсе не часто встречаюсь с Салли, — заметил он. — Мать сказала, что ты хотел меня видеть. Просто соскучился или есть какие-нибудь проблемы?

Норман вздохнул.

— Ты с ней говорил? С Сидни, я имею в виду. Она навещает меня каждый день.

— Прекрасно! — с деланным энтузиазмом воскликнул Айви и выдавил из себя улыбку. — Рад, что у тебя все в порядке.

Прежде чем продолжить, дед несколько секунд дышал через кислородную маску.

— Она мне нравится, Айви, — наконец произнес он. — Очень нравится. В ней есть как раз то, что нам всем нужно, — жизнерадостность, чистота, свежие идеи…

— Постой… — Айви накрыл руку старика ладонью и, подождав, пока Норман сосредоточит на нем свое внимание, осторожно продолжил: — Может быть, ты не в курсе, но через пару недель Сидни придет время уезжать.

— Знаю, ты что, меня за идиота считаешь? — С неожиданной энергией он стряхнул руку внука. — Но ведь можно предположить, что она не захочет уезжать, а при определенных обстоятельствах даже должна будет остаться. Почему бы ей, например, не получить долю в отеле? В конце концов, это дом ее матери…

У Айви буквально отвисла челюсть.

— Ты что, серьезно?!

— А почему бы и нет?

— Почему нет? — Айви лихорадочно искал ответ. — Мама никогда не согласится на это. Она отдала отелю слишком много сил, чтобы теперь с кем-нибудь делиться.

Дед бросил на него сердитый взгляд.

— Может быть, напомнить тебе, что этот отель пока что принадлежит мне? — хрипло проворчал он. — Я еще не умер, мальчик!

— Твой, конечно, твой, — смущенно пробормотал Айви. — Но Диверы никогда не желали иметь с нами никакого дела.

— Этого не хотел ее отец, — угрюмо возразил старик. — Он ненавидел меня, думаю, это его и сгубило. Так и не смог примириться с мыслью, что ему никогда уже не удастся вернуть жену. Она умерла, а вместе с ней умерла и надежда на отмщение.

— Даже если так…

— Но Сидни не похожа на своего отца, — продолжил Норман, будто не услышав слов внука. — Я знаю, Джоханна рассказала ей о твоей бабушке, и девочка поняла, чего стоила моей дочери эта история. Когда мы с Сидни беседуем, мне кажется, что я снова говорю с Лорой… Знаю, о чем ты сейчас подумал: как и твоя мать, ты сомневаешься в том, что у меня все в порядке с головой. Но пока еще, слава Богу, твой дед кое-что соображает. Я прекрасно понимаю Сидни и, по-моему, знаю, что ей нужно.

— И что же ей нужно? — Айви с изумлением посмотрел на него. — Дедушка, поверь, Сидни ни в чем не нуждается. Она удачливая деловая женщина, крепко стоит на ногах и имеет партнера, который, может быть… также и ее любовник.

— Он ей не любовник, — слабым голосом произнес Норман, и у Айви сжалось сердце.

— Откуда ты знаешь? — спросил он, слишком поздно поняв, что этим вопросом может выдать себя.

— Неужели ты думаешь, что я не понял бы этого? — сердито ответил старик. — Она похожа на мать. Открытая душа. И не смогла бы скрыть от меня ничего подобного.

Айви пожал плечами. Как можно хоть на мгновение поверить, что Сидни станет обсуждать со стариком свои сердечные дела? А он сам!.. Надо же быть таким идиотом! Ведь чуть было не выдал своего отношения к ней.

— Ладно, ладно, хорошо. — Поднявшись, Айви подошел к окну и раздвинул занавески.

— Ты мне не веришь, не так ли?

Голос старика прозвучал теперь явно слабее, и, изобразив на лице улыбку, Айви вновь обернулся к нему. Черт побери, какое все это имеет значение?! Дед умирает, и разве станет мать возражать против того, чтобы Сидни получила небольшую долю в отеле, если ему будет от этого легче?