– Нозофилия, – нарочито занудливо, в тон телевизору, процитировал Стратополох, – проявляется в особом пристрастии некоторых лиц находить у себя болезни и заниматься их лечением. Чаще всего некомпетентным.

– Ты куда?

– В редакцию, – сказал он, мрачнея. – Кое-кому шею намылить. Ошибку сделали, козлы…

– Пуговке – привет…

– Вика!!!

* * *

Конечно же, грозные высказывания Стратополоха в адрес газеты «Будьте здоровы!» следовало делить как минимум на шестнадцать. Редакция её обитала на одном из этажей здания, принадлежащего Министерству здравоохранения, так что скандала там особо не учинишь. Здравоохранка – учреждение серьёзное.

Высотный дом яично-жёлтого цвета твердыней возвышался над окрестными строениями, и в него ещё надо было ухитриться попасть.

– Мне… в редакцию… – объяснил Артём.

– К кому? – неумолимо спросили из-за бронированного стекла.

– В «Литературный диагноз».

– К кому именно?

– Н-ну… понимаете… заметка была без подписи…

– Вы кто?

– В смысле – фамилию? Стратополох…

– Стратополох… Стратополох… – забормотал дежурный, гоняя по монитору списки дозволенных в здании лиц. Замолчал, вскинул глаза. – Артём Стратополох?

– Да… – удивлённо ответил тот.

– Документ, удостоверяющий личность, есть?

– Да… вот…

– Ваш пропуск… – В щель под бронестеклом была просунута пластиковая бирюлька. – Вас ждут. Куда идти, знаете?

– Н-нет…

Исполнившийся почтения дежурный оторвал задницу от стула и принялся подробно и доступно растолковывать, как добраться до лифта и на каком этаже высадиться.

Что происходит?

* * *

– Здравствуйте… – сказал Стратополох, не без робости переступая порог приёмной.

– Артём Григорьевич! – в радостном испуге ахнула секретарша – и вскочила.

Артём знал её. Когда-то эта пепельная блондинка работала в «Заединщике». Тоже секретаршей.

Забегая то справа, то слева и отбивая при этом сумасшедшую дробь высокими каблучками, что несколько напоминало какой-то испанский танец, она провела долгожданного Артёма Григорьевича по коридору к дверям кабинета с табличкой «Лит. диагноз».

В кабинете навстречу Стратополоху с распростёртыми объятиями взметнулся из-за стола ещё один старый знакомый – бывший редактор «Заединщика», – тот самый, с кем вчера Артём повздорил в сквере возле автомата «Моментальная патография». Самолично усадил дорогого гостя в кресло, затем вернулся под портрет дедушки Фрейда (обратите внимание, Фрейда, а не Безуглова) и сел, с нежностью глядя на вконец ошалевшего Стратополоха.

– Казни`, Артём! – истово вымолвил он. – Виноват! Сам не знаю, как такое могло пролететь. Дыра была в подборке – ну и заверстали, не спросясь! Я утром номер увидел – за голову схватился… Кофе? Чай? Йогурт?

– Так ты, стало быть, здесь теперь… – Артём огляделся.

Кабинет был роскошен и огромен. Не то что в «Заединщике». На стенке – плакатик. «Мечтая героически погибнуть за Родину, ты желаешь ей трудных времён». Подписи нет, но по чеканности формулировки вполне можно догадаться, кому это изречение принадлежит.

– Как видишь…

– Ага… – приходя помаленьку в себя, выговорил Артём. – А всё-таки, что за припадочный у вас завёлся? Что за рецензия?

– Да нет уже никакого припадочного! – вскричал бывший друг и соратник. – Уволил я его! Сегодня утром уволил! Такую дал характеристику, что его теперь с ней только в комплекс «Эдип» примут. В качестве пациента…

«Гад ты, гад… – зачарованно глядя на собеседника, мыслил Артём. – Сам наверняка и настрочил… сразу после того разговора… в сквере…»

– Завтра же опровержение дадим! – поклялся тот.

– Знаешь… – молвил Артём, и обидчик мгновенно умолк – весь внимание. – Был при Екатерине Великой один полицмейстер… Так вот он, представь, внёс законопроект: несправедливо осуждённым за воровство перед выжженным на лбу словом «вор» выжигать ещё и отрицательную частицу «не»…

– В смысле…

– Чего в смысле? Ну, выжжешь ты мне на лбу отрицательную частицу «не»… Думаешь, её кто-нибудь заметит?

– Погоди! – взмолился тот. – Ты хочешь какую-то другую компенсацию? Хорошо! Давай так: пошли к чёртовой матери «ПсихопатЪ» и перетаскивай свою рубрику к нам… Как она у тебя там называется?

– «Истец всему».

– Замечательно! Учти, платят здесь по-министерски…

Предложение было не просто соблазнительным – оно было неслыханным. Официально газета «Будьте здоровы!» не являлась правительственным органом, но с момента основания и по сей день имела репутацию честного рупора здравоохранки.

– Неловко как-то, – заметил Стратополох. – Солидное издание поручает вести подборку чёрт знает кому… то бишь мне. Ты в курсе, что я посещаю клуб анонимных патриотов на базе диспансера?

– Все что-нибудь посещают, – философски отозвался искуситель. – Клуб анонимных взяточников, клуб анонимных клеветников… Как учит нас Министерство здравоохранения и лично доктор Безуглов, нет абсолютно здоровых людей, есть не до конца обследованные.

– Ты уверен, что этот афоризм принадлежит доктору Безуглову?

– Нет, – спокойно отозвался бывший друг и соратник. – Я даже не уверен, принадлежат ли ему все остальные его афоризмы… Короче, я тебя оформляю.

– Стоп! – спохватился Артём. – Откуда у тебя такие полномочия? Ты же не редактор…

– С редактором всё согласовано!

Стратополох оторопело ущипнул себя за бровь. Немедленно вспомнил, симптомом чего является такая привычка, и вытер руку о колено. Вот, кстати, и первая фразочка в подборку: «Прочтя, что непреодолимое влечение к вырыванию у себя волос наблюдается при ослабоумливающих процессах, спешно принялся втыкать вырванный волосок на место».

– А ты непрост, – со странной интонацией произнёс вдруг завлитдиагноз, глядя на Стратополоха как бы впервые. – Ох непро-ост…

– Неужто звонки посыпались?

– Какие звонки?

– Ну… от возмущённых читателей…

Предположение было откровенно фантастическим, но ничем другим происходящее сумасшествие Артём пока объяснить не мог.

– Если бы звонки… – угрюмо признался бывший друг и соратник. – Звонок!

– От кого?!

– Не представились.

– Не понял…

– Да я пока тоже…

* * *

Выбравшись из высотного жёлтого здания, Стратополох постоял в растерянности, потом подошёл к бесплатному уличному автомату диагностики. Налепил присоски датчиков. Один проводок был оторван, ну да ладно… Один – не десять.

Нажал кнопку и спустя некоторое время получил совет не переутомляться на работе и взять недельку отдыха.

Что ж, спасибо…

«Сократить потребление никотина», – возникло в довесок на экранчике.

Кивнул, закурил.

На фоне цыплячьей желтизны фасада выстроившиеся вдоль здания нетрадиционно ориентированные ели выглядели особенно красиво. На высоких дюралевых шестах пошевеливались белые флаги с красным крестом и таким же полумесяцем. Мимо прошли двое подростков. Один из них, судорожно суча кулачонками, рассказывал взахлёб:

– А я ему – любы́сь! любы́сь! – по люблý…

Артём рассеянно посмотрел им вослед.

Согласием вести развлекательную рубрику в газете «Будьте здоровы!» он сильно улучшил не только своё финансовое положение, но и литературный статус. А вот не сочтут ли его ренегатом в «Последнем прибежище»? Нет, об этом потом. Для начала неплохо бы удавить в зародыше скандал по поводу утренней рецензии. Возможно, уже прочли…

Стоя на краю тротуара, потрогал мостовую носком туфли, словно пробуя, холодна ли вода.

От министерства до «Прибежища» проще было дойти, чем доехать. Одна дорога пролегала через парк,