— Так вот. Обещав Берту то, что разберусь с этим твоим побегом, я оставил его дома, на тот случай, если ты вдруг вернешься. Сам исколесил весь район, только ты как в воду канула со всеми твоими сумарями. Берт предупредил, что умотала ты с тяжелым чемоданом плюс еще авоськи.

Мужчина покачал головой:

— Вик, что же ты наделала? Зачем ушла молчком?

Он вперил в меня недоумевающий взгляд. А я лишь опустила глаза и тихо вздохнула, не зная как рассказать ему о том, что подслушивала их с Бертом разговор обо мне и испугалась.

— Ладно. Это потом. Надеюсь, у тебя есть доходчивые объяснения, — сказал мужчина и продолжил, — К вечеру пора было бросать бесполезные поиски. Все же глупо искать, можно сказать, постороннюю нам девушку. Ты взрослая и свободная. Могла делать все что угодно, где и с кем угодно.

Я кивнула, соглашаясь с ним.

— Снова созвонившись с Бертом, мы решили еще поискать, но не больше получаса. Он обошел все около частных владений и домов, а я на колесах объезжал элитные многоэтажки. Благо род наших занятий позволяет легко общаться с охраной объектов. Впускали без проблем.

Мне стало очень интересно, чем таким занимаются друзья, что легко везде проникают, но рассказ был очень важен. И я не стала отвлекать Алекса вопросами.

— В одном из закрытых дворов вдруг сказали, что видели хрупкую странную девушку, которая бродила между старыми тропинками. Из-за того, что девчонка была простенькая, да еще нагруженная вещами, никто не насторожился. Странная, но на шахидку не похожа. Обратили внимание, а потом забыли. Правда, кто-то еще видел тебя одиноко сидящую в беседке отдыха. Тут я совершенно уверовался, что это ты и что прогулки твои не из приятных. Это вообще выбило нас с Бертом, но и заставило искать тебя уже основательно. Было коту понятно, что все непросто.

Я снова спрятала глаза от вопрошающего взгляда , и снова, вздохнув, побудила Алекса рассказывать дальше.

— Пока я искал камеры с ближайших домов и договаривался о помощи в быстром их просмотре, стало темнеть. А я сходить с ума от беспокойства. Было такое ощущение, что с тобой беда, и мы не успеем помочь. Не знаю, Вика, что ты со мной вчера сделала, но я, как придурок, хотел лишь одного — узнать, что ты в порядке!

Его быстрые, прерывающиеся фразы прозвучали как признание. Я заволновалась, вспыхнула, почувствовав себя ужасно глупо и неудобно. Но и мужчина смешался и, взволнованно поглядывая на меня, пытался взять себя в руки.

— Алекс, пожалуйста, не надо! Спасибо, что переживал за меня, но я думаю, что ты просто очень добрый человек. А я глупая курица, которая угодила в неприятности, как в суп. Да еще и вас заставила поволноваться, забрасывая свои дела и планы.

Алекс махнул рукой и снова стал прежним, только хмурился. Он спрятал чувства, но не закрылся от меня полностью.

— Ты просто глупышка, — теплый голос обволакивал меня. — Простая, наивная и обычная девчонка, которая из тех, уже исчезающих. Может, поэтому и зацепила. Напоминаешь мне прежних, живых девчат школьных лет. Ты настоящая, живая полевая ромашка, которую хочется сорвать, но неожиданно боготворишь ее, проникаешься нежностью…

Мужчина рассеянно улыбнулся, словно своим мыслям. Но через секунду болезненно сморщился.

Я удивленно уставилась на него. Слова согрели, но внезапная перемена настроения сразу обдала холодом.

— Кто это был? Те сволочи, что издевались над тобой? Ты с ними знакома???

Ненависть и угроза в голосе Алекса зашкаливали, тон замораживал. Ясно было, что попадись бы Тарзан и Тедди ему в руки, произошло бы смертоубийство.

Я опять заплакала. Но в этот раз слезы были другие. Его злость к моим обидчикам толкнула что-то в истерзанной переживаниями груди. Словно он мог защитить меня, огородить от человеческого низменного зла. Он бесился, но эти чувства были из-за переживания за мою боль.

Не ожидая этого, не желая даже дружеской близости с ним, я благодаря Алексу согрелась.

Вдруг пришло и понимание. Это он спас меня! Тот визг тормозов, что я слышала перед отключкой и словами негодяев… это был звук его подъезжающей машины. Алекс заставил подельщиков Ирмы бросить меня и убежать, не закончив дело.

— Ты спас меня от них?

— Да. Я увидел вас, проезжая мимо от соседней сторожки. Два гопника кого-то пинали… Но я даже представить не мог…

Я горько всхлипнула. Алекс бросился ко мне, согнулся над кроватью, обнял за плечи и прижал к себе.

— Не плачь, пупсик. Все прошло…все позади.

— Рассказывай, я в порядке…мне важно все узнать, — прошептала я ему.

— Хорошо, — согласился он, уже на автомате перебирая мои волосы, и я не стала отстраняться, чтобы не отвлекать его.

— Увидев их поведение, я хотел было вызвать охрану или полицию и уехать, но заметил, что уж больно хрупкая фигурка корчилась у них под ногами, да еще полуголая с остатками непохожими на одежду. В этот момент я просто удивился и стал присматриваться, сбавив ход.

— Они хотели изнасиловать меня, но я убежала. Только нога… они меня догнали… сбили с ног…были в ярости... — мой голос срывался, мысли путались, но так хотелось высказаться, рассказать. От этого становилось легче. — Защищаться не было сил, и кругом никого не было. Я уже думала, что не вырвусь…

Плюнув на условности, я по-детски уткнулась лицом в его гладкую ключицу, вжалась в него и жалилась. Было это так обычно, так хорошо, что отодвигаться совсем не хотелось. Закрыла глаза и бормотала слова, выплескивая из себя весь накопившийся ужас.

Алекс не отпускал меня, только поерзал, удобнее усаживаясь на краю высокой кровати, и слушал, шепча успокаивающие слова. Когда я выговорилась, он пробормотал с тяжелым вздохом мне в макушку:

— Ромашка моя, сколько тебе пришлось вынести! Даже я мужик содрогнулся от того, что они вытворили с тобой. А секунду, когда я среди каких-то красных лохмотьев и непонятной шевелюры узнал тебя…

Посторонний по сути человек, но такой близкий в данный момент задохнулся от переполнявших его чувств, и я внезапно почувствовала отголосок ответа. Так мы и замерли, прижавшись друг к другу, не замечая ничего вокруг.

Вдруг скрипнула дверь, открываясь под уверенной рукой. В палату ворвались новые звуки, голоса.

— Кх-х! Хм.. Доктор Серов, Иван Викторович! Вы же мне сообщали, что пострадавшая в крайне тяжелом состоянии, особенно беспокоило вас ее нервное потрясение?

На нас смотрели и переговаривались между собой мой лечащий врач и полноватый, но подтянутый мужчина с синей папкой в руках.

— Совершенно верно, господин Игнатов. Так оно и было. Но сегодня больной намного лучше. Она пришла в себя и успокоилась настолько, насколько это было в наших силах. Лекарства и забота поддержали ее.

После слов Ивана Викторовича, полицейский неопределенно хмыкнул и обратился непосредственно к нам.