- Садись, - спокойно говорит он, располагаясь на второй половине кровати. Протягивает мне одну из ложек и открывает картонное ведерко. - Мне тоже не спится, а значит пришло время познакомиться поближе.

Зачерпываю ложкой мороженое и отправляю в рот - не сомневалась, что оно окажется с соленой карамелью. Даже на душе как-то посветлело, хотя бы что-то привычное.

- Итак, - следует моему примеру Макс, - значит "Нарушители спокойствия"? Как давно и когда выход на большую сцену?

Долго смотрю ему в глаза, стараясь вспомнить откуда ему может быть известно название нашей группы. Ах, да, наверное он слышал его тогда в клубе и запомнил.

- Пою я всю жизнь, а вот группа собралась сравнительно недавно, - отвечаю и тянусь за новой порцией мороженого. - А большая сцена мне не светит, пока не напишу свой ориджинал.

- Так напиши, - пожимает плечами Майер. Застываю с открытым ртом и не донесенной до него ложкой мороженого. Смотрю в карие глаза и стараюсь понять шутит он или правда считает, что это так легко.

- Говоришь так, как будто это просто, как задачки по физике решать…

- Я решал не только задачки, я диссертации и научные работы писал, и все потому, что мне этого хотелось и я болел своим занятием, - наблюдаю как Макс снова соскребает с мороженого исключительно карамель. - Так… Когда ждать песню?

- У тебя ничего не слипнется? - не выдерживаю и киваю на полную ложку карамели в его руках.

- Не переводи тему, Беликова, - ехидно щурится Максимилиан и показательно облизывает ложку. - Напиши песню. Сядь и помучайся недельку, зато покажешь миру себя настоящую…

- Ты думаешь я не пыталась? - вздыхаю и опускаю взгляд на тару с мороженым. - Я уже давно мучаюсь, но такое ощущение, что внутри пусто. Как на душе, так и в голове слов с эмоциями не хватает.

- Это все отмазки, - фыркает он и снова соскабливает самое вкусное. Наблюдаю за тем, как тягучая янтарная субстанция растекается по ложке, а в ведерке ее становится все меньше. Сластена, Майер! А обо мне он совершенно не подумал! Может я тоже карамельку люблю...

- Ты же понимаешь, что принято есть мороженое с карамелью, а не лопать карамель из мороженого? - щурюсь я. - Я еще дома в прошлый раз заметила, что ты так делаешь! Не честно выходит, я ем пустой пломбир, а ты… Ай!

- Ох и ворчливой женой ты будешь, Беликова, - смеется Макс и неожиданно припечатывает мне по носу своей ложкой, вымазанной в карамели.

- Эй, зачем! - обиженно вытираю пострадавшую часть тела пальцем и облизываю его под цепким взглядом мужчины.

Вот уж не знаю, что происходит в его голове в данный момент, но детское желание отомстить во мне просыпается. Поднимаю на него псевдо-укоризненный взгляд и, окунув ложку в подтаявшее мороженое, пытаюсь совершить над Майером аналогичное действие, что и он со мной. Но мужчина оказывается скор на реакцию и попросту уворачивается, перекатившись на самый край кровати, но попутно мазнув мне карамелью вскользь по щеке и губам. Ржет, как сивый мерин и исполняет ложкой жест “салют”, словно шпагой.

Гвардеец кардинала хренов!

- Ну что за детский сад? - сдерживая смех стираю вкусняшку со щеки. - Господи, как хорошо что мне не нужно будет ходить на твои занятия! После этого я не смогу воспринимать тебя всерьез.

- А ты и не воспринимала, я вряд ли что-то потерял, - продолжает смеяться Макс. В его глазах сверкает ребяческий огонек и даже восторг. Черт побери, ему же реально весело! Да и мне, откровенно говоря…

- Совсем ничего не потерял, - фыркаю я и, отложив ложку, сгребаю подушку и швыряю ее в Майера.

Подушку-то он успевает отбросить в сторону, вот только сидя спиной на самом краю кровати, теряет равновесие и начинает падать. Интуитивно ловлю мужчину за горловину футболки и с кровати мы падаем уже вместе, потому что он попросту утаскивает меня за собой.

Ничего кроме “ауч” ни он, ни я не произносим. Лежим на полу в романтическом полумраке, смеемся и дышим друг другу в лицо. Мои распущенные волосы водопадом стекают по обе стороны от наших лиц и меня вдруг накрывает осознанием непростительной близости к Максу. Я бы сказала, опасной и будоражащей. Улыбка сама собой утекает с моего лица и я боюсь пошевелиться, каменею под его странным взглядом. Попадаю под влияние его неведомой гипнотической притягательности что ли…

Вздрагиваю лишь тогда, когда его пальцы касаются моей щеки и спускаются к губам, где не так давно была карамель. Надеюсь, что он не слышит яростного стука моего сердца и не чувствует, как мурашки заполонили кожу после его касания.  Странное чувство переполняет меня и это не просто неловкость, это что-то такое приятное и в то же время запретное… В его взгляде проскальзывает некий вопрос, но понять что произойдет дальше мне не дано, потому как где-то рядом с нами раздается щелчок часовой стрелки огромных настенных часов, а снизу из гостиной доносится бой курантов, оповещающих нас что наступил новый день.

Из последних сил заставляю себя перекатиться в сторону и сажусь, оперевшись спиной в край кровати.

Максимилиан встает и садится рядом. Какой-то он напряженный, даже дерганый стал после этого нашего нелепого падения. Нахмурил свои брови и смотрит куда-то в пустоту комнаты. Слежу за направлением его взгляда и понимаю, что Максимилиан следит за секундной стрелкой часов, которая нарезает круги по огромному позолоченному циферблату.

- С днем рождения, Максимилиан Генрихович, - толкаю его плечом и слегка улыбаюсь. - Извини, подарка нет, ты был плохим мальчиком и не заслужил!

- Ну, спасибо, Беликова… Именно о таком поздравлении мечтал всю жизнь… - бурчит он, лишь слегка повернув голову в мою сторону.

Макс заметно меняется и эти перемены его не красят. Я привыкла видеть огонь в его глазах, ухмылку на губах, а сейчас он выглядит грустным. Неужели в этом виновата я и эта наша дебильная ребяческая игра?

- Эй, что случилось? В конце концов, у кого день рождения и крутая тусовка на носу?! - пытаюсь подбодрить мужчину, но выходит очень неумело и даже глупо. - Макс?... Я сделала что-то не то?

Не знаю что именно, наверное врожденный альтруизм, но что-то заставляет меня искать причину его плохого настроения в себе.

- Нет, ты не при чем, - тихо отвечает он и без каких бы то ни было объяснений, обнимает меня за талию и притягивает к себе, уткнувшись носом в мои волосы.

Неожиданно для себя, я начинаю привыкать к этому мужчине и даже не сопротивляюсь. Вот совсем, даже не пытаюсь, парадокс! Устраиваюсь поудобнее, упираюсь подбородком ему в плечо и наблюдаю как быстро пульсирует артерия на шее, а грудь часто опускается и поднимается. Он нервничает, нужно быть слепой, чтобы не понять, но почему?

- А кто причем? - мой голос звучит тихо и сдавленно, но мне на самом деле интересно узнать, что так испортило игривый настрой Майеру.