— Какие цветы ты любишь? поинтересовался он, указательным пальцем вырисовывая узоры на моей спине.

— Черные розы, — неосознанно ляпнула, и сама же прикусила себе язык. Балда.

— Лия!

— У нас не будет свидания, Дамир Тимурович. И за продуктами отправляйтесь с Русланой! намеренно громче произнесла я, и сама от себя не ожидая, захлопнула дверь перед его носом.

— Сучка, — все же входя в квартиру, прошипел он, а я улыбнулась и отправилась в кухню, снова заваривать кофе.

* * *

— Что этот ган*он от вас хотел? меня интересовало сейчас, какого хрена, какое-то чмо трогало мою девочку, и с явным намерением причинить боль.

Бабу всегда можно приструнить словами, но ни в коем случае не причинять физическую боль. Только конченый ублюдок посмеет поднять руку на женщину. А таких развелось, к сожалению, очень много, и я никогда бы не подумал, что мужик так обмельчал. Только вчера брат рассказывал, как спас девушку, которую посмел ударить ее бывший парень. И я ни*рена не представляю, как Кирилл сдержался и не убил того мудака.

— Женька — бывший парень Русланы. Он повернут на почве ревности, — пояснила Лия, когда мы спускались по лестнице.

— К тебе ревновал?

— Что? При чем тут я? Он ко всем мужикам ревнует, ненормальный, — ее голос звучал зло, и я видел, как она нервно поправляла пряжку на рюкзачке.

— Тогда какого он хватал тебя за руку? взбесился я, когда мы сели в салон авто. Заметив, как Лия поежилась, включил обогрев, и взял в руку ее ладонь.

— Я хотела влепить ему пощечину. Он оскорблял Руслану, я ему высказала все, что думаю, а он меня послал.

— Ты дура? повысил голос, пытаясь понять, серьезно ли она говорит.

— Что?!

— Ты в курсе, что он мог тебя ударить?

— Зато изначально я бы его ударила.

— Головой думай в следующий раз, а не эмоциям подчиняйся.

— Дамир Тимурович.

— Лия, он мог тебя так ударить, что ты осталась бы с сотрясением. Понимаешь? обернувшись, я посмотрел в ее карие глаза, которые кажется, наполнились страхом. Больше так не делай.

— Дамир Тимурович, знаете, мне кажется

— Лия, мне кажется, тебе пора перестать мне выкать. Ты забыла девочка, чья ты теперь? Напомнить?

— Эм, мне кажется, я сама по себе, — растерянно ответила она, посмотрев мне в глаза.

— Привыкай ко мне.

Малышка нахмурилась и вытянула свою ладошку из моего захвата, а я завел двигатель и вырулил со двора на проезжую часть, намереваясь поужинать с ней в ресторане. И хотя я знал, что после ужина, эту девушку мне придется отвезти домой, настроение было отличным. Раньше я ужинал в обществе прекрасных дам, только, чтобы потом хорошо провести ночь. Все понимали, что после вкусной еды, они поедут со мной в гостиницу и будут делать то, что я захочу. И случалось так не потому, что я принуждал их, а потому, что они сами жаждали того. Всегда было все по обоюдному согласию. Только вот Лия, не та, кто нужен мне для одноразового секса, но откуда во мне была эта уверенность, хоть убей, не понимал.

— Знаете, Дамир Тимурович, каким бы вы привлекательным ни были, я не собираюсь становиться вашей подстилкой.

— Лия, что за вздор? Что ты несешь, какой подстилкой?

— Той, которая у вас обычно бывает на ночь.

— Это был риторический вопрос. А если бы я хотел тебя просто трахнуть, то не возился бы, как с маленькой девочкой.

— А! Так с маленькой девочкой? Да я вас не просила везти меня за продуктами, и защищать тоже не просила! закричала она, сжав руки в кулачки.

— А ты хотела быть побитой, а потом еще тащить сумки на себе?

— Дамир Тимурович, всю жизнь как-то справлялась без вас, и ничего, вот она я, мать вашу, живая! заорала она еще громче, и я резко затормозил, благо за нами не ехали машины.

— Если ты будешь ругаться, я буду затыкать тебе рот поцелуем. И не выводи меня Лия, иначе накажу. Обещаю.

— Пудру вернете?

— Конечно, верну, я нос не пудрю.

— Вы и так припудренный. Ой, — округлив глаза, опомнилась она, и правой рукой прикрыла рот.

Я мысленно улыбнулся, понимая, что она не беспечная и осознает свои ошибки, а потому, быстро свернув на обочину, заглушил двигатель и рывком пересадил ее к себе на колени.

— Ты знаешь, что тебя могут посадить? поинтересовался я, внимательно смотря на ее губы.

Тело Лии замерло, и пока она находилась в оцепенении, я руками пробрался под платье, пальцами касаясь нежной кожи поясницы. Господи, как же ахе*енно хорошо чувствовать ее тепло.

— Уберите руки, какая еще тюрьма? очнулась она, и пальцами схватилась за мои запястья.

— Я даже и слова не сказал о тюрьме. Посадить, я тебя уже посадил.

— Что вы несете?

— Рядом с тобой я стал припудренный, а значит, ты виновата в моем пошатнувшемся здоровье.

— Меньше всякую шваль надо трахать, — зло выпалила она, и прикусив нижнюю губу, отвернулась к окну.

— Маленькая Ли, ты такая забавная, когда злишься. А почему тебя задевает кого я трахаю?

— Меня это нисколько не задевает, просто вы сейчас пытаетесь ко мне приставать, и я знаю, чего вы от меня ждете. Но не ждите. Я не такая, — насупившись, ответила она, продолжая смотреть в окно.

— Я жду трамвая — не громко продолжил я, как ощутил легкую боль на предплечье. Что такое?

— Не надо умничать! грозно поведала Лия, вздернув носик.

— Хорошо, Лия Александровна, слушай сюда. Я давно не мальчик.

— Кто бы сомневался, — буркнула она, сложив руки под грудью.

— А ну ка, не перебивай.

— Пудру верните.

— Я давно не мальчик, и знаю, чего именно хочу от жизни.

— Слава Богу! Но я-то здесь при чем?

— Я знаю, чего хочу от жизни, Лия! Но встретив тебя, понял, чего именно хочу с тобой.

— Только не надо мне запевать о большой и чистой.

— Не стану. Зачем врать? Я тебя не люблю, но сердце мое что-то чувствует, мне так кажется.

— Ну вот, раз кажется

— И вот, раз оно что-то чувствует, я хочу, чтобы ты была со мной. Ты и так, Лия, уже моя.

— А как же романтика? Цветы? Предложение?

— Руки и сердца?

— Хотя бы просто: «готовы ли вы, Лия Александровна, стать моей девушкой?»

— Ты и так моя девушка!

— Нет. Вы не спрашивали, буду ли я с вами встречаться

— Ты скоро будешь со мной жить.

— Мечтать не вредно, а еще говорили, что взрослый мужчина.