— Все, сдаюсь. Сыта по горло этой хреновой болтовней про настоящих мужчин.

Ого, Джиа позволяет себе крепкие выражения. Видно, здорово завелась.

— А как ты представляешь себе «настоящего мужчину»? Какой-нибудь Тони или Эрнандо с татуировкой на бицепсах и стилетом в руках? Я что, похож на таких парней?

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Меня бесят все эти разговоры о том, что «мужчина должен то, мужчина должен сё».

— Ты хочешь, чтобы я вел себя иначе?

Джек вспомнил слова Сола Витуоло, сказанные несколько часов назад. «Быть главой семьи — настоящий геморрой, прямо тебе скажу».

Верно, Сол. Я тебя вполне понимаю.

— Я хочу, чтобы ты был жив, черт тебя побери!

— Я тоже хочу. Вот поэтому мы и убрались с линии огня. — Он поднял руку, изобразив знак победы, и постарался придать лицу самое приятное выражение. — Ты же меня знаешь — я человек мирный.

Джиа чуть заметно улыбнулась.

— Ты тот еще фрукт, — вздохнула она. — Терпеть не могу, когда на меня давят.

Джек указал в сторону моря:

— Вот еще одна причина, по которой не стоило попадать в историю.

На дюну, пыхтя, взбиралась Вики. В руках у нее был крабий панцирь, полный ракушек.

— Смотрите, что я нашла!

Они пошли на стоянку, не переставая восхищаться найденными сокровищами.

Усевшись в пропахшую морем машину, Джек стал обдумывать свои дальнейшие действия. Раз уж его засекла охрана Драговича, работать придется подпольно.

У Хиксвилла его внимание привлек указатель поворота на Джерико. Он вспомнил, что здесь живут два парня, с которыми он имел дело несколько лет назад. И это натолкнуло его на мысль...

— Давай остановимся, — попросил он Джиа.

Она взглянула на него:

— Обычно об этом просит Вики.

— Нет, не в этом дело. Просто я хочу проведать моих старых знакомых. Следующий поворот направо.

Они свернули с шоссе и поехали по изрытой грунтовой дороге, пока не уперлись в ангар, на котором виднелась красная надпись: "Авиакомпания «Близнецы».

— Это здесь?

— Да. У них частный аэродром. — Джек указал на вертолет и два небольших самолета. — Они сдают их в аренду.

— А зачем мы сюда приехали? — спросила Джиа.

— Мне надо поговорить с этими ребятами. А вы с Вики пока погуляйте и посмотрите на самолеты.

Джек вылез из машины и пошел к ангару. Там он нашел обоих братьев Эш — долговязых близнецов слегка за тридцать. У обоих были светлые волосы до плеч, но Джо отрастил щетинистую бороду, а Фрэнк щеголял длинными усами.

— Смотри-ка, кто к нам пришел, — пробасил Фрэнк с сильным южным акцентом.

Джо протянул вошедшему руку.

— Где ты пропадал, старик?

Последовал небольшой обмен любезностями — близнецы обожали светское обхождение, — и только после этого Джо спросил:

— Зачем пожаловал, Джек?

— Да так, небольшое дельце. Нужно будет пару раз слетать неподалеку.

— Ты не обижайся, — прямо заявил Фрэнк, — но я лучше сразу спрошу: опять будешь лезть на рожон?

— Не слишком сильно.

— Никакого кипеша, а то страховщики перекроют нам кислород. Зачем нам такая хрень?

— Нет-нет, — поспешно произнес Джек. — Ничего похожего. Гораздо безопаснее, чем в прошлый раз. Слово даю.

— Ну, тогда по рукам, — согласился Джо. — Что там у тебя?

Выйдя из офиса доктора Элкотта в Грейт-Нек, Даг Глисон мысленно поздравил себя с победой. Взят еще один барьер, прежде казавшийся непреодолимым. Он прорвал круговую оборону доктора и добился личной встречи. Большая удача для торгового агента.

В будущем Даг не собирался заниматься торговлей, но сейчас окунулся в работу с головой, пытаясь выжать из этого занятия как можно больше пользы для себя. Он действовал как истинный программист: составлял программу, устанавливал отношения между объектами и затем разлагал их на составляющие, исходя из принципа функциональности. Такой подход быстро принес ему успех.

Самое главное открытие, сделанное Дагом за два года работы, заключалось в том, что для проникновения к докторам мало знать имена их секретарш, а также имена детей и внуков этих дам, умиляться над фотографиями младенцев и улыбаться, пока не сведет скулы. Необходимо секретное оружие.

Им оказалось всего лишь угощение.

Слоеные пирожки или бублики со сливочным сыром по утрам, пицца или что-нибудь низкокалорийное днем, а для закаленных в боях ветеранов, выставленных на передовой, изысканный десерт в виде клубники в шоколаде.

Подобная тактика сделала свое дело. Стражи подняли белый флаг и убедили своею шефа уделить приятному молодому человеку пять минут.

Даг убрал образцы в чемоданчик и сел з машину компании, которая больше напоминала передвижной офис. Помимо сотового телефона здесь у него был факс, модем для ноутбука и небольшой струйный принтер.

Даг проверил мобильник — на приеме у доктора Элкотта он его отключил — и увидел, что ему пришло голосовое сообщение. Аптекарь из Шипсхед-Бей желал знать, куда он может возвратить «трисеф», у которого кончается срок годности. Джек сразу же перезвонил, удивляясь, как это могло произойти. Они торговали «трисефом» уже два года, но при той скорости, с которой он раскупался, ни о каких просроченных партиях не могло быть и речи.

Дозвонившись до аптекаря, Даг представился и спросил:

— Что случилось? Завалялась в шкафу какая-нибудь случайная баночка?

— Вовсе нет, — ответил голос с легким ямайским акцентом. — Просто «трисеф» у меня никто не берет.

— Самый популярный антибиотик в стране?

— Я тоже читаю «Фармацевтический форум», но у меня он не расходится. И в соседних аптеках тоже. Только двое из наших врачей выписывают его.

Обеспокоенный, Даг посоветовал вернуть просроченный товар на фирму и попрощался.

Насколько это серьезно? Неужели падают продажи? Вовсе нет, если судить по его комиссионным. Однако комиссионные в ГЭМ выплачивались с объема продаж в денежном выражении, а не с количества проданных лекарств. Компания сама занимается сбытом и по-прежнему имеет высокий доход. С падением продаж усохли бы и его комиссионные.

Наверно, в Шипсхед-Бей какая-то аномальная зона.

Но любая аномалия — это своего рода сбой, а программист Даг не терпел сбоев. Он открыл адресную книгу компьютера и сделал наугад несколько звонков. Три, пять, десять. И в каждой аптеке ему отвечали одно и то же.