Здесь хранились приношения верующих, запасы еды для жрецов, какие-то предметы мебели. Алек сел на опрокинутый ящик и стал смотреть, как Микам что-то ищет на полу.

— Может быть, дальше налево? — предположил Серегил.

— Нашел. — Микам поднял крышку люка. Заглянув через его плечо, Алек увидел лестницу, уходящую в темноту. Из шахты потянуло холодным сырым воздухом.

— Будем надеяться, что мэр не сообщил своим постояльцам об этом ходе, — пробормотал Серегил. Микам пожал плечами:

— Хорошая потасовка зажигает пламя благословенного Сакора у тебя в крови. Думаю, нам всем не помешало бы согреться!

Серегил, подняв бровь, лукаво взглянул на Алека:

— Он прилагает столько же стараний, чтобы попасть в переплет, сколько я

— чтобы этого избежать.

Насмешливо хмыкнув, Микам начал спускаться по лестнице. Алек последовал за ним, а Серегил задержался и прислонил несколько небольших ящиков к крышке люка так, чтобы они упали на нее, когда она закроется.

Когда они оказались у подножия лестницы, Микам порылся в кошеле на поясе и вытащил небольшой светящийся предмет. Его слабое сияние, просачиваясь сквозь пальцы Микама, озарило начало подземного хода.

— Магия? — спросил Алек, наклоняясь поближе.

— Это светящийся камень — Серегил поежился. — Я проиграл свой в кости два месяца назад и с тех пор пробавляюсь огнивом.

— Жаль только, что тепла он не дает, — сказал Микам, растирая руки и делая первый шаг в туннель.

— Где это мы?

— Это подземный ход, по которому можно выбраться из города, — объяснил Микам. — Один выход из него находится на берегу озера, другой — на опушке леса. В храме Далны тоже есть такой туннель. Когда-то горожане решили построить их для тайного бегства, если город окажется осажден Сомневаюсь, правда, чтобы такое удалось — скорее беглецы оказались бы прямо в гуще неприятеля. Ну, это придумали купцы, а не генералы. Как бы то ни было, нам с Серегилом эти подземные ходы очень даже хорошо служили последние несколько лет.

— А теперь куда? В пещеру? — Серегила колотил озноб, как ни пытался он закутаться в свой негнущийся от засохшей грязи плащ.

— Это ближе всего.

Подземный ход вел по прямой линии прочь от реки. Он был узкий — два человека не могли бы идти рядом — и такой низкий, что местами Микаму приходилось наклоняться. Сырые стены, кое-где укрепленные досками, дышали холодом. Подпорки поросли мхом и какими-то бледными грибочками. Через некоторое время беглецы дошли до развилки.

Микам свернул направо, обнажил свой тяжелый меч и прошептал.

— Смотри в оба, парень, нас могут встречать у выхода. Алек потянулся было за собственным клинком, но Серегил отвел его руку:

— Не стоит. Сражаться вдвоем здесь нет места, а если ты споткнешься, то проткнешь Микама насквозь. Если мы кого-нибудь встретим, скройся в темноте и не путайся под ногами.

Но никто, кроме нескольких крыс и медленно ползающих саламандр, им не встретился; вскоре туннель стал наклонным, а потом вывел их в узкую пещеру. Она представляла собой всего лишь трещину в скале, и идти стало совсем уж неудобно: люди обдирали руки и ушибали головы об острые края камней. Микам спрятал свой светящийся камень, когда они добрались до выхода из пещеры и стали продираться сквозь густые заросли ежевики.

Оглядевшись, Алек понял, что они оказались в лесу:

кругом густо росли дубы, березы и ели. Низко стоящая луна бросала голубые лучи сквозь сплетение ветвей, хотя и не могла рассеять тьмы под елями. До рассвета было еще несколько часов. Вокруг стояла полная тишина.

Серегил дрожал сильнее, чем остальные.

— Ты никогда не выносил холода, — сказал Микам, снимая плащ. Когда Серегил попытался было отказаться, воин остановил его суровым взглядом и сам накинул плащ на плечи товарища.

— Оставь свою гордость для жарких деньков, балбес. Мы с парнем родились в этих краях и привычны к холоду. Это тебя кровь не греет. Пошли.

Нахмурившись, но больше не протестуя, Серегил затянул завязки плаща под подбородком.

Бесшумно ступая по заснеженной земле, беглецы углубились в лес. Крутые подъемы сменялись не менее крутыми спусками, в густой тени почти ничего не было видно, но Микам шел уверенно, как по торной дороге.

Дойдя до середины склона высокого холма, они достигли еще одной пещеры. Она была больше предыдущей, и вход в нее находился на виду; из-под высокого, но неглубоко уходящего внутрь холма свода в глубину скалы вел узкий проход. Серегил и Алек, оба достаточно щуплые, протиснулись в него боком без особых трудностей, а Микам кряхтел и ругался, протискиваясь в щель.

— Что-то я не припомню, чтобы раньше тебе это давалось с таким трудом,

— заметил Серегил.

— Заткнись! — яростно пропыхтел Микам. Проход несколько раз резко поворачивал, и иногда казалось, что вот-вот он станет настолько узок, что дальше пройти будет нельзя, но наконец расширился достаточно для того, чтобы все трое смогли стоять рядом. Микам вытащил свой светящийся камень, и Алек увидел, что они находятся в просторном зале.

Посередине пещеры был выложен из камней очаг, рядом лежали запасенные кем-то дрова. Присев на корточки, Серегил вытащил маленький глиняный сосуд, спрятанный между поленьями, и вытряхнул из него на сухие ветки что-то, похожее на тлеющий уголек.

— Вот тебе еще колдовство, — сказал он Алеку, ухмыляясь, и протянул ему сосуд. В нем оказались кусочки камня, похожие на раскаленные угли, но, как и светящийся камень, холодные на ощупь.

— Это огненный камень, — пояснил Серегил. — Будь с ним осторожен: он не обожжет тебе руку, но стоит ему коснуться чего— нибудь, что может гореть — одежды, дерева, пергамента, — как он это воспламенит. Мне приходилось наблюдать слишком много несчастных случаев из-за огненного камня, поэтому я никогда не ношу его с собой.

Пламя лизало сухие поленья, разгоняя темноту и холод. Пещера сужалась кверху, и дым уходил в эту естественную трубу.

Алек разглядел, что в пещере, кроме запаса топлива, имеются одеяла и несколько горшков в углублениях скалы, где, по-видимому, хранилось продовольствие. У стен лежали кучи еловых лап — грубые, но вполне удобные подобия постелей.

— Какой замечательный лагерь! — воскликнул Алек, с восхищением глядя по сторонам.

— Микам нашел эту пещеру несколько лет назад, — сказал Серегил, придвигаясь как можно ближе к огню. — О ней знают лишь немногие наши друзья Кто, интересно, был здесь последним?

Микам осмотрел каменную полку, на которой стояло несколько мисок, и поднял черное перо.

— Эриза. Она, должно быть, останавливалась здесь, прежде чем отправиться в город. Посмотрим, что она оставила из еды.

Он переставил горшки поближе к огню и присмотрелся к пометкам на запечатывающем их воске.