– Ксюш, мне и то, и другое!

– Подавай ей все, – засмеялась Ксюша, – Настя, еще есть ко мне вопросы?

– Неа, – развернулась я к выходу, медленно вытекла из кабинета и прислонилась к стене.

– Плывешь? – ехидно встретили меня.

– Опять ты? – передо мной снова стоял много– или малознакомый парень и широко улыбался.

– Дима, ты забыла?

– Если ты будешь появляться еще чаще, я тебя запомню! – ответила я.

– Будет очень, очень кстати, – улыбнулся Дима и подошел ко мне поближе, – что сдавала?

– Курсовую, плохую курсовую, – стало стыдно мне.

– Так бывает, – взял меня под руку Дима, и мы пошли под удивленные взгляды знакомых студентов, – валяешь дурака полмесяца, а потом за два дня пишешь в надежде, что прокатит. И прокатывает у некоторых.

– Вот и мне так говорят, – кивнула я, вызволяя свою руку, – пойду.

– Куда? К другу в бар?

Я сделала глубокий вдох, и, не найдя ответа, пошла в другую сторону.

– Настя, не обижайся ты, – дергал меня за рукав Дима, словно маленький ребенок маму, мне стало неловко.

– Я не обижаюсь, – повернулась я к нему, – ты сначала появляешься, потом исчезаешь, а потом хочешь, чтобы я помнила, как тебя зовут.

– А ты так сразу и забыла, как меня зовут, – сложил он руки на груди и усмехнулся.

– Тоже верно.

– Забирай свое пальто, сегодня я тебя дождусь и никуда не уйду, – великодушно сказал Дима и пошел на первый этаж.

Я пожала плечами и пошла следом. Пока я одевалась, краем глаза увидела Ксению, весело болтающую с Димой в дверях, она похлопала его по плечу и улыбнулась, поглядев на меня. Я пялила на голову шапку и мысленно пыталась встряхнуться, вот чего ради я сейчас одеваюсь и иду? Нужно ли мне это? Дима галантно открыл передо мной дверь и снова взял меня под руку, его макушка была наравне с моим плечом, интересно, уютно ли ему идти именно так?

– Откуда ты знаешь Ксюшу? – спросила я.

Дима задумался, мы медленно вышли из ворот и повернули направо, в сторону метро, светило тусклое полупрозрачное солнце, нам навстречу шли студенты, – немудрено, ведь первая пара закончилась несколько минут назад. Удачно я приехала, успела сдать работу, пока методист была на месте. Я заулыбалась и мысленно сказала: «Ай да я».

– Знакомая, – задумчиво ответил Дима, – долго объяснять, я в другой раз расскажу. Не подумай, у нас ничего не было, – поднял он кверху руки.

– Еще бы у вас было, – поперхнулась я, – она вон какая красивая, высокая. Дим, а тебе удобно вот так идти? Что ты едва дотягиваешь до моего плеча.

– Если бы мне было неудобно, – выделил он слово «не», – я бы не стал звать тебя прогуляться, не дожидался и, уж точно, не пошел бы рядом с тобой. Мне не противно твое общество, Настя, можешь быть спокойна.

– Я не это имела в виду.

– Чудесно, – улыбнулся Дима, – куда мы идем?

– Провожаем меня до метро? – предположила я.

– Хочешь, будет так, – хитро поглядел на меня Дима, – но помнится мне, кофе мы так и не допили.

– И то верно. Туда же?

– Думаю, да.

Мы перешли дорогу и двинулись в обратную сторону, в маленькую кофейню, где у меня пошла носом кровь и где готовили вкусный кофе. Дима вновь открыл передо мной все двери, помог снять пальто и усадил в кресло. Поинтересовался, что мне заказать и, не дожидаясь официанта, ушел к стойке. Я складывала из салфетки журавлика, мимо пробежал Максим, я постучала в стекло, он помахал мне рукой и побежал дальше.

– Убирай журавлей, – Дима сел со мной рядом, – лед принесут позже.

Я улыбнулась и положила журавлика на подоконник.

– Ты умеешь их делать?

– Кого? – удивился Дима. – Журавликов-то? Конечно, это мой основной заработок.

Я пила кофе, Дима собирал и разбирал журавлика и молчал. Мне нечего было спрашивать, так мы и сидели: отстраненная я, удивленный скомканный журавлик и угрюмый Дима.

– Можно я его заберу? – неожиданно спросил он меня.

– Забирай. Сделать тебе еще одного?

– Да, солить буду, зима близко, – засмеялся Димка, – я и этого попросил вежливости ради.

– Вежливости? – подняла я брови.

– Хотел как-то показать, что мне интересна ты – используя… – он замялся, – давай второго журавлика, другу подарю.

Я смяла журавлика и бросила его под стол, буркнув что-то вроде «Ну к черту!»

– Настя, ты псих? – Дима тронул меня за рукав и снова замолчал.

Мы допивали кофе, у Димы трезвонил телефон, но он не брал трубку, я смотрела в окно, в надежде увидеть знакомых и пригласить, чтобы развеять молчание. Когда я поднялась, Дима вскочил и помог мне надеть пальто, жестом показал, что сам оплатит счет. Я вышла на крыльцо и вдохнула прохладный осенний воздух. Солнечные лучи журчали сквозь ветки деревьев, я довольно мурлыкнула и зажмурилась, радуясь теплу и своей отличной фразе. Когда я открыла глаза, Дима уже сидел на перилах и засовывал руки в карманы, подставляя лицо солнечным лучам.

– Солнце журчит, Дим, – улыбнулась я.

– Это ты верно подметила, – улыбнулся он мне в ответ.

Мы медленно пошли по дороге мимо университета, мимо гаражей и жилых домов. Я улыбалась, а он молчал, телефон снова зазвонил.

– Почему ты не берешь трубку? – спросила я.

– Я никогда не беру трубку, когда я на свидании, – спокойно сказал он.

– Где, где? – удивилась я.

– Не решаю рабочие вопросы на свидании, – остановился Дима, – ты считаешь мне нужно ответить?

Я пожала плечами и растерялась.

– Настя, – засмеялся Дима, – тут такое солнце журчит, а ты мне предлагаешь взять трубку! Бери меня за руку и пошли дальше!

Я раздумывала несколько секунд, хочу я идти рядом с угрюмым человеком или с веселым, и взяла его за руку.

– Отлично, – прокомментировал он мое действие, – Настя, а мы почти пришли.

Мы остановились, Дима выдернул свою руку из моей и встал напротив меня. Я неловко спрятала руки в карманы, он шагнул ко мне.

– Настя, хорошо тебе добраться домой, – сказал он и кивнул мне.

– Спасибо, – ответила я и вошла в стеклянные двери.

– Насть, – окликнул он меня, едва за моей спиной зашевелились двери и суетливо начали протискиваться люди, я оглянулась и помахала ему рукой. Он кивнул и вошел следом за мной, взял меня за локоть, отвел в сторону, чтобы не мешать входящим, и замер. Я огляделась по сторонам и вопрошающе уставилась на него. Дима поманил меня рукой, я наклонилась.

– Я не знаю, что делать дальше – шепнул он мне на ухо.