Он собирался с духом, чтобы подойти к ней, и вот внезапно она сама сделала шаг навстречу.

– Уже уходите? – Немершев заметил, как зал ресторана покинула ее подруга.

– Да, к сожалению. Быть может, вы оставите мне свои координаты? – она не кокетничала, спрашивала вполне серьезно, даже, наверное, слишком серьезно...

– Конечно, – Вадим взглянул на ее запястье и не увидел на нем кибстека.

– Куда мне сбросить данные?

– Ой, извините... Забыла кибстек. Как жаль...

– Мы можем встретиться?

– Не знаю. У нас завтра сложный день. Боюсь, мы будем заняты.

– Не беда. Я собрался задержаться тут на некоторое время. А что, если я просто запишу свой номер коммуникатора? – внезапно осенило его. – Конечно, архаичный способ...

– Это даже романтично, – она улыбнулась. – Давайте так и поступим. Я позвоню вам, как только улажу свои дела.

– Обещаете?

– Обещаю. – Лори взяла салфетку, на которой Вадим записал межпланетный номер своего коммуникатора. – Я буду ждать.

– Я тоже.

* * *

Он вернулся в номер, не зная, как расценивать события последнего часа. С одной стороны, он выполнил задание, – теперь, возвратившись на Элио, он мог с уверенностью доложить генералу Стангмаеру, что Лори и ее подруга – люди.

Будь они киборгами, Вадим обязательно понял бы это. А человеку попросту не по силам за несколько минут голыми руками изувечить пять сервомеханизмов.

«Девушки по стечению обстоятельств оказались не в том месте и не в то время, – подумалось ему. – Разведотделу флота придется искать иную версию событий».

За окном гостиничного номера уже властвовала глубокая ночь.

Вадим разделся, зашел в душ, включил воду и за ее шумом не услышал, как тихо приоткрылась отпертая универсальным ключом дверь его номера.

* * *

Лори вошла в свой номер, когда Эльза уже собрала их вещи.

– Ну, как?

– Он не с Зороастры, – она протянула подруге салфетку. – Вот номер его мобильного коммуникатора.

– Отлично, потом проверим. А сейчас давай уходить. Нам еще добираться до космопорта. Я вызвала автоматическое такси.

* * *

Вадим вышел из душа, хотел подойти к окну, чтобы взглянуть на панораму ночной Зороастры, когда острое чувство тревоги кольнуло рассудок.

Он начал резко разворачиваться, но не успел завершить начатое движение – сокрушительный, точно рассчитанный удар в одно мгновенье погасил его сознание.

Элио. Кабинет генерала Стангмаера...

– Историки современности часто отождествляют Землю и Альянс, но такой подход неверен, по крайней мере для заключительного этапа Галактической войны, – сухо сформулировал свою мысль Стангмаер, неторопливо прохаживаясь по кабинету, вдоль длинного стола для совещаний, за которым сейчас сидел всего один человек – его заместитель по оперативной работе адмирал Нефедов. – Прародина к тридцатым годам двадцать седьмого века опустела, и Альянс действовал на большом удалении от Солнечной системы.

– Да, но почему тогда именно падение Земли ознаменовало конец активной фазы боевых действий и привело к капитуляции всего Альянса? – возразил ему Андрей Сергеевич.

Уилфред неопределенно пожал плечами.

– Война была проиграна задолго до вторжения Флота Колоний в границы Солнечной системы, – ответил он. – Согласен, в две тысячи шестьсот тридцать пятом году основные силы Альянса вновь сконцентрировались в системе прародины, но нельзя заблуждаться, считая, что руководство боевыми операциями осуществлялось с Земли.

Уилфред явно хотел подвести собеседника к определенной мысли, которую не торопился озвучивать.

– Временная концентрация сил, перемещение флотов с периферии к центру? – Нефедов размышлял вслух. – Мне не совсем понятно, почему командование Альянса пошло на подобный шаг? К чему нарываться на последнюю битву, идти на поводу у противника? Не случись концентрации основных флотов Альянса в границах Солнечной системы, война бы продолжалась еще лет десять как минимум.

– Верно. И победителями в ней оказались бы машины. – Стангмаер остановился, тяжело оперся руками о стол и добавил, подавшись к своему заместителю: – Это очень хорошо понимал адмирал Табанов. Именно по его приказу в Солнечную систему были стянуты основные силы Альянса. Он не пошел на поводу у противника, но умело разыграл свою собственную комбинацию. Он искусственно создал предпосылки к поражению и капитуляции, пожертвовав при этом многим. Я часто задаю вопрос: ради чего он намеренно проиграл войну?

– Чтобы спасти людей от полного взаимного истребления? – предположил Нефедов.

– Наверное, так. Иного смысла в его поступках просто нет. Табанов начал войну лейтенантом, прошел через все этапы чудовищного противостояния. Он лучше других понимал, а быть может, знал наверняка, где именно была пройдена черта невозвращения, когда стратегическое планирование десятков, сотен проводимых одновременно боевых операций, на многих пространственных фронтах, стало ускользать из-под контроля людей. На заключительном этапе войны силами Альянса руководили отнюдь не адмиралы. Война людей незаметно трансформировалась в войну машин, а для кибернетических систем защита Земли не являлась первостепенной задачей. Если «Линию Хаммера» построили по прямому приказу человека, то внешнее кольцо стратегических опорных пунктов создано машинами. Они выбрали оптимальную долгосрочную стратегию и успешно реализовывали ее. Не вмешайся в планы кибернетических систем человеческий фактор в лице адмирала Табанова, машины, рассредоточив свои силы за границами освоенного на тот момент космоса, постепенно сжимали бы кольцо, нанося удары, ужесточая блокаду, действуя одновременно с тысяч различных направлений, избегая доказавших свою несостоятельность тотальных сражений, распыляя силы Флота Колоний, пока не задушили бы последний оплот сопротивления людей. Мрачная картина, но последние открытия подтверждают: все шло к тому. Мы до сих пор не знаем мест дислокации большинства баз внешнего кольца, три столетия не прекращаются локальные стычки с отдельными анклавами машин.

Сотни тысяч, если не миллионы, модулей «Одиночка» по-прежнему ждут своего часа. Табанов, вероятно, разрушил глобальную сеть, координировавшую действия отдельных серв-соединений. Этим он дал шанс поколению выживших находить и зачищать планеты, колонизированные уже не людьми, а машинами. Однако последние события наводят меня на мысль, что и такой вариант был предусмотрен искусственными интеллектами, вышедшими из-под контроля людей.

– Господин генерал, вы серьезно считаете, что нам по-прежнему угрожает призрак той войны?

– Знал бы ты, Андрей Сергеевич, сколько головной боли доставляют мне эти гипотетические базы, расположение которых до сих пор неизвестно. А тут еще с Окраины пошел поток сервомеханизмов серии «Хьюго», якобы выпускаемых в системе Норман. Контрольная закупка показала, что они полностью идентичны андроидам, хранившимся на складах Эрихайма, и что еще хуже – совпадают с машинами, уничтоженными в усадьбе господина Райбена. Это уже не случайности, а часть плана по внедрению на послевоенные планеты техники двойного предназначения. Норман – бывшая база Альянса, на территории которой по непроверенным пока данным живут люди. Я не нахожу разумным возобновление производства андроидов серии «Хьюго», если все действия не укладываются в рамки определенной операции, некоего акта возмездия, призванного обратить историю вспять и вновь выпустить на оперативный простор тысячи машин, дремлющих в ожидании приказа.