должен отправиться в полевой учебный лагерь, расположенный возле одной из точек постоянных аномалий.

Я медленно выдохнул, ещё раз прислушиваясь к своим ощущениям.

Так-то вариант хороший, ведь я и хотел попасть туда, где поменьше интриг и побольше монстров, чтобы набрать силу. Этот тролль предложил то, что мне нужно. Притом это решение княжича всё ещё входит в комплекс мер по вытаскиванию меня из Лондона и созданию «рабочей» личины для жизни в России, а значит, в наши уже текущие взаимоотношения.

Мне нужна липовая личность «рабочая» и без лишних головняков. Не могу же я просто взять и заявить — я восьмой принц и один из претендентов на пустующий престол? Кланяйтесь мне и целуйте ноги!

Да, не могу. Если я так сделаю — не смогу защитить свою свободу. Свою Волю. Какой же я тогда буду Вольный Воитель?

Если и отбрасывать своё инкогнито, то лишь тогда, когда от моего имени будет дрожать земля. Когда ни один княжич, ни один генерал-лейтенант не посмеет себя поставить выше меня.

В конце концов, когда я смогу дать отпор своим кровным братьям.

Которых у меня, между прочим, аж девять штук от четырёх наших матушек-императриц — жён бывшего императора. Мой кровный папаша, обладатель могучей огненной Метки, находясь на пороге смерти, заявил, что трон займёт лишь самый достойный из его сыновей через десять лет. Затем он умер. И нет у него ни могилы, ни гробницы… Его тело стало золой и развеялось, как дым. Я видел это на записи в интернете. Этот момент — и его речь и его смерть транслировали в прямом эфире и не только на территории Российской Империи.

С тех пор Империю раздирают противоречия. Влиятельные рода тянут одеяло на себя. Пытаются переманить к себе принцев, возвысить их… Кто-то из братьев самостоятельно формирует свои фракции, кто-то плывёт по течению.

Фракции борются друг с другом на всех фронтах.

И никто понятия не имеет, как будут определять «достойного», когда минет ровно десять лет со смерти императора.

Ладно, об этом я буду думать, когда обрету силу.

Надо оно мне? Не надо?

Плевать.

Я в любой момент могу продемонстрировать Семейный Дар Императорского рода и выйти из тени.

Но попозже. Не сейчас.

А сейчас…

— Я не хочу в Мурманск, Ваша Светлость. Та ещё глушь и холодно. Но в то же время, недалеко от границ с Европейскими державами. А меня британцы ищут.

— И что же ты хочешь? — хмуро спросил он. — Наплевать на закон и проигнорировать полевой лагерь?

— Я выбираю Новосибирск, — произнёс я твёрдо.

Хоть я и не был уверен, что там есть подобный лагерь. Но там тоже находится точка постоянных аномалий. Нет столичного лоска и высоких аристократов, притом далеко от Европы, и… Не самая глушь.

Всё-таки совсем в глуши мне жить не хочется. Я хочу, чтобы моё имя гремело! Нужно начинать с чего-нибудь посолиднее Мурманска. При всём уважении, в Мурманске моё имя лишь покроется льдом.

А чего этот гад на меня так хитро смотрит.

— Тебе повезло, Максим, — изрёк он. — Мы приобрели тебе билет не только в Мурманск. Хочешь в Новосибирск — вперёд. Вылет через несколько часов.

И глаза такие у него типа: «Малыш, я переиграл тебя».

Иди в задницу, дядя. Я переигрывал твоё переигрывание. Аномалии Новосибирска разнообразнее Мурманских! Они все и их монстры станут кормом для меня и моей Метки!

В этот момент зверюга, живущая рядом с моим Сосредоточением, послала мне эмоцию: «солидарное голодное урчание».

Глава 11

Мне подарили одежду — ту, что уже была на мне плюс сменный комплект, немного деньжат и телефон с сим-картой. Ну и, разумеется, выдали новые документы и билеты на самолёт. А, чуть не забыл про брошюрку с информацией о лагере и Корпусе Стражей.

Ещё Волконский даже велел вызвать для меня такси. Из здания ОКЖ я выходил через главный вход. В просторном холле было многолюдно, но на меня будто бы никто не обращал внимания.

Ага, как же. Это же главное гнездо спецслужб. Некоторые агенты на автомате «срисовывают» новые лица. Я тоже смотрел на них с интересом. Кстати, давешнего лейтенанта Яшу так и не встретил.

Усевшись на заднее сиденье такси, я велел править в аэропорт Шереметевых. Эх, а ещё несколько часов назад я ехал в таком же такси, но в компании с красавицей. Жаль, нам с Лизой так и не удалось толком попрощаться. Генерал-лейтенант дал мне понять, что у них состоится долгий разговор о её приключениях, а у меня скоро вылет.

Ладно, увидимся ещё.

С этой благой мыслью я открыл свой паспорт и уставился на первую страницу.

Теперь меня зовут «Максим Константинович Белозеров».

Я принялся смаковать своё полное имя. Нравится. Сам фамилию придумал, пока как обыграть Ньюлейк. Новозёровым мне быть не хотелось.

Инициалы мои М. К.

Почему-то, как только я подумал об этом, у меня в голове заиграла какая-то боевая музыка и всплыли слова «Выберите своего бойца».

М. К. Белозеров… МКБ.

Стоило лишь осознать эту аббревиатуру, как в голове тут же прозвучал звонкий женский голос: «Monkey King Bar!»

Проклятье! Мой энергетический болван, пока управлял телом, много времени тратил на всякие сериалы, аниме и компьютерные игры. Сука, лучше бы энциклопедии читал.

Хотя этим занимались осколки моей души, а болван, похоже, больше отвечал за физиологию и отдых.

До аэропорта рода Шереметевых я добрался без особых сложностей — ну если не воспринимать традиционные московские пробки за таковые. Первым делом я направился в камеру хранения и открыл нашу с Лизой ячейку.

Её вещей уже не было. Похоже, всё-таки отправила кого-то забрать. И, вполне вероятно, отправила какого-нибудь работника ОКЖ.

Размышляя об этом, я проверял свои труселя и носки в сумке, одновременно прощупывая её со всех сторон.

Хм, у неё довольно толстые швы. Вещи точно чисты (во всех смыслах), а вот сумка…

Я вспомнил песню, что покоилась в закромах памяти моего энергетического болвана. Там было что-то вроде:

«Я параноик, вообще-то тихий. Не лезь ко мне, у меня справка…»

У меня справки нет. Но нет и уверенности, что ОКЖ не напихали мне каких-нибудь прослушек в сумку. А она ведь и в машине Игоря там, ещё во Франции, ночевала. Надо бы избавиться от неё на всякий случай.

Но делать это надо явно не в аэропорту, а то сумка в мусорке аэропорта может наделать ещё больше шума…

Мой взгляд упёрся в стеклянную банку, лежащую на дне сумки. Саму банку и её содержимое я уж точно выкидывать не собираюсь. Но интересно, о чём подумали агенты ОКЖ, увидев её? Приняли за чипсы из говядины?

Окончив осмотр вещей, я сверился с часами и направился в один из ресторанов, чьи закутки тянулись вдоль всего второго этажа. В этом подавали кахетинскую кухню, так что я ознакомился с мантами и хачапури. И проклятье! Я осознал, что готов убивать злодеев пачками, чтобы так вкусно есть каждый день. Цены в ресторане при аэропорте оказались заоблачные — пришлось потратиться знатно. Надеюсь, когда в Новосибирске какие-нибудь идиоты решат нарваться на меня, они выйдут из дома с полными карманами. Мне срочно нужно пополнить свой бюджет.

И да, я попробовал чай, но не кахетинский — чайная карта была довольно разнообразной. Я ткнул пальцем наугад, и палец попал на цейлонский с маракуйей. М-м-м… не конкурент кофе, но собрат. Эдакий дневной и ночной дозор. Потому что пить кофе по вечерам мне не по душе.

После плотного ужина я пошёл в туалет. Ха… И дело не в том, что еда плохо зашла, а в телефоне, который мне подарили в ОКЖ и который меня очень сильно смущал. Если предположить, что в моей сумке вряд ли оставили жучок, то смартфон уж точно должен быть настроен на сбор информации обо мне. И это уже не паранойя, а обычная логика.

Если я ошибаюсь, и глава Российских спеслужб подарил мне обычный смартфон — то я не Вольный Воитель, а самка накера. Но я не самка накера, а стало быть, не ошибаюсь.

Закрыв за собой дверь туалетной кабинке, я активировал покров и влил побольше энергии в ладонь. После чего сжал смартфон, тот жалобно скрипнул, и…

Мне пришлось влить ещё немного энергии. В конце концов телефон треснул и развалился на обломки, которые я смыл в унитаз. Правда, часть задней панели пришлось проталкивать ёршиком.

Закончив с делами и помыв руки я, наконец-то, пошёл к воротам, где уже началась посадка.

* * *

Лондон, Париж, Москва — за несколько дней я посетил три великие столицы мира. Но все