— Ты холодная как лед. Может, все же вызвать врача?

Она слабо улыбнулась, со странной радостью воспринимая его внезапный переход на «ты», и покачала головой.

— Теперь мне точно станет лучше.

Пауль выпрямился, снял с крючка полотенце, намочил его и принялся бережно обтирать ее лицо и шею.

— Здорово, — протянула она, блаженно закрывая глаза. — Только... Не стоит так обо мне беспокоиться.

— Понимаю: ты не хочешь сознаваться в том, что нуждаешься в помощи. Однако это так, — со спокойной уверенностью ответил Пауль.

— А та женщина, которая принесла мне пижаму... Может, лучше ее попросить...

— Она спит, — сказал он. — Все в доме уже спят. Кроме меня ухаживать за тобой некому, так что смирись с моим обществом.

Тея перестала спорить, на подобные вещи у нее уже не было сил. Она чувствовала себя настолько уставшей и разбитой, что даже не стеснялась своего почти обнаженного вида.

Пауль отложил полотенце в сторону, осторожно поднял ее на руки, вынес в спальню, уложил в кровать и бережно накрыл одеялом.

Когда свет ночника погас, Тея с наслаждением перевернулась на бок, подкладывая под щеку руку. Было очень тихо, но его присутствие в комнате ясно ощущалось.

— Пауль? Ты еще здесь? — спросила Тея, не открывая глаз.

— Да, — послышалось из темноты.

— Оставаться со мной нет необходимости.

— Я знаю, — ответил он, неслышно проходя к стулу у кровати и опускаясь на него.

Тея открыла глаза, рывком села и в замешательстве осмотрела богатую обстановку незнакомой комнаты.

— Это я тебя разбудила? — послышался откуда-то сбоку тонкий детский голосок.

— Анжела! — Только сейчас Тея заметила маленькую фигурку девочки, устроившейся в кресле. — Нет, я сама проснулась.

События вчерашнего вечера начали всплывать в ее голове, все еще терзаемой болью — теперь тупой и пульсирующей. Она приложила руку к виску и улыбнулась.

— Ты давно здесь сидишь?

— Не-а. — Анжела покрутила курчавой головой.

Тея похлопала рукой по свободному пространству кровати рядом с собой.

— Иди ко мне.

Девочка тотчас же спрыгнула с кресла и помчалась через комнату к кровати. Тея обняла ее.

— Какие холодные у тебя ручки! Скорее забирайся под одеяло!

Личико Анжелы осветилось улыбкой. Она проворно юркнула в согретую постель, доверчиво прижалась к Tee и вздохнула.

— Дядя Пауль сказал, что ты теперь будешь жить с нами, — торопливо произнесла она, поворачивая голову и с надеждой заглядывая Tee в глаза.

Та почувствовала, что, если опровергнет слова «дяди Пауля», ощутит себя преступницей.

— Ну, раз он так сказал, значит... Значит, я действительно буду с вами жить.

Анжела еще раз вздохнула, теперь с облегчением.

— Мне дядя Пауль нравится.

— Это хорошо, — ответила Тея.

— Иногда он со мной играет и всегда слушает, что я ему рассказываю. А больше никто не слушает, потому что я еще ребенок. Если, конечно, не считать тебя. — Анжела помолчала. — Только пообещай, что не выдашь меня Патрику. Пожалуйста! — Она опять с надеждой взглянула Tee в глаза.

— Обещаю, — произнесла та с серьезным видом.

— Патрику дядя не нравится, — заговорщически прошептала Анжела. — Они всегда ссорятся. Я не люблю, когда кто-нибудь ссорится.

Тея растрогалась.

Бедное, маленькое создание! — подумала она, целуя теплую детскую макушку. Никто не верит, что и у тебя есть проблемы, потому-то твои интересы никого особенно не волнуют.

— Ты не должна чувствовать себя виноватой из-за того, что тебе нравится дядя, солнышко, — ласково сказала она.

— А тебе он нравится? — спросила Анжела.

— Я ведь не его племянница, — попыталась увильнуть от ответа Тея.

— Ну и что? Патрик говорит, ты его не любишь. — В блестящих глазах Анжелы застыл вопрос.

Тея провела рукой по волосам. Как Патрик ошибается, мелькнуло в ее гудящей голове.

— Ответь же мне, Тея! Тебе нравится дядя? — допытывалась Анжела.

Эти Флойды — все, как один, упрямцы, подумала Тея. Даже эта малютка.

— По-моему, дядя очень любит тебя, — сказала она, тщательно подбирая слова. — Разве мне может не нравиться человек, который так хорошо к тебе относится?

Вполне довольная услышанным, Анжела крепче прижалась к ней.

Тея обняла девочку, закрыла глаза, и в ее памяти всплыл последний эпизод вчерашнего вечера. Пауль пришел к ней в ванную, обтер ее лицо и шею полотенцем, принес в комнату и уложил в постель.

Я была в нижнем белье, размышляла она, краснея. Мы говорили друг другу «ты», он носил меня на руках... О Боже! Как я сегодня встречусь с ним? Смогу ли вести себя естественно?

Ее мысли прервал скрип половицы. Она распахнула глаза и рывком села, одной рукой удерживая на груди одеяло, второй — продолжая обнимать Анжелу.

— Я испугал вас? — Пауль стоял у двери.

— H-ничуть, — пробормотала Тея.

— Анжела неожиданно исчезла, вот я и подумал, что ее следует искать здесь, — объяснил он. — Не стал стучать, боясь вас разбудить, но, как вижу, об этом уже позаботилась моя племянница.

Анжела заерзала, прячась с головой под одеяло. Тея подняла руку, которой ее обнимала, и принялась приглаживать волосы.

— Я не будила ее, дядя Пауль! — пропищала девочка из своего укрытия. — Пришла сюда и подождала, пока она сама не проснется!

— Понятно, понятно. — Пауль повернулся к Tee. — Как вы себя чувствуете? Лучше?

— Гораздо, — с готовностью ответила Тея.

Пауль приблизился, наклонился и внимательно осмотрел ее лицо. Тея смутилась.

— По утрам я всегда отвратительно выгляжу.

— Не согласен, — возразил Пауль. — Хотя вы все еще выглядите уставшей. — Он озабоченно нахмурился. — И часто с вами случаются приступы мигрени?

— Не то чтобы часто, — как можно более бодрым голосом произнесла Тея.

— Вы обращались за помощью к врачу?

Тея покачала головой.

— Это вовсе не обязательно. Обычно я ношу с собой обезболивающие таблетки. Извините, что вчера доставила вам столько неудобств.

Из-под одеяла высунулась головка Анжелы.

— Ты утренний человек, дядя Пауль?

— Что? — Пауль уставился на нее в недоумении.

— Папа говорил, что Тея — утренний человек. А сам он был не утренний, — сообщила она. — Всегда просыпался сердитым. Правда, Тея?