голову. Его прикосновения совсем не ласковые, но моему телу нравятся, прикрываю глаза в ожидании поцелуя. Даже сама тянусь к его лицу, становясь на цыпочки. Его горячее дыхание обжигает лицо, мои губы приоткрываются...

Но поцелуя не происходит.

— Ай! — вскрикиваю, когда мужчина неожиданно перехватывает меня за талию и вжимает в холодную кафельную стену. Пытаюсь развернуться.

— Руки на стену.

Подчиняюсь, упираясь ладонями в кафель.

— Умница, так и стой.

Стою. Подрагиваю, глотаю воздух.

Я не девочка, конечно. Был парень, пара лет серьезных, как мне казалось, отношений. Он был очень аккуратен и нежен со мной. Обычный секс. Но я даже не подозревала, что меня могут настолько заводить грубость и понимание того, что сейчас тебя возьмёт, как хочет, взрослый, серьезный мужчина. Окатывает легкой паникой от неизвестности и непонимания, как это будет. И одновременно возбуждает еще больше.

Снова всхлипываю, когда рука Роберта срывает с моей головы полотенце и собирает влажные волосы, сжимая.

А потом начинается сумасшествие, которое окончательно выбивает почву и лишает разума. Ничего не соображаю, только чувствую. Я вся как оголенный нерв. Сгораю в пепел от каждого прикосновения мужчины.

Он тянет меня за волосы, вынуждая послушно откинуть голову, и впивается горячими губами в мою шею. Целует, втягивая кожу, немного прикусывает, одновременно скользя другой ладонью по моему телу, сжимает попу, поглаживает, снова сжимает, не прекращая целовать шею.

Меня никогда так не трясло от возбуждения, между ног горячо, мокро, сводит от желания получить большее. Хотя куда еще больше, я уже задыхаюсь и издаю рваные стоны, закатывая глаза.

Его сильная ладонь скользит вверх, к моей груди, сжимает, перекатывая налитые соски между пальцев. Меня ведёт, теряю ориентацию, ладони соскальзывают с кафеля.

— Руки на стену! — рычит мне в ухо, прикусывая мочку, и я послушно возвращаю ладони назад. И нет, это не злость с его стороны, а дикое животное мужское возбуждение. Взрываюсь в триумфе и эйфории от мысли, что возбуждаю этого взрослого мужчину именно я.

Его руки скользят по животу, накрывая мою промежность.

— Ножки шире, — хрипит мне в ухо. И я расставляю ноги, позволяя его наглой ладони подобраться к самому сокровенному.

Грубые пальцы опять ласковые, поглаживают, скользят глубже, собирают влагу, размазывая по клитору, вынуждая меня содрогаться и снова стонать от острых ощущений.

Хнычу, когда теряю ощущение его умелых пальцев на клиторе, но вскрикиваю, оттого что они врываются в лоно. Это грубо, глубоко, шокирующе и много для меня, но так сладко. Эти пальцы вдавливаются в такие места, о которых я даже не подозревала.

Меня так быстро сносит. Накатывает предоргазменное состояние, когда назад дороги нет, и хочется кричать, чтобы не останавливался. Но Роберт снова оставляет меня ни с чем, выскальзывая, возвращаясь к клитору, нажимая на него большим пальцем. Глаза закатываются, выгибаюсь, шумно выдыхая.

Его сильная рука отпускает мои волосы и накрывает мой рот, сминая губы, просовывая между ними пару пальцев, и я на диких животных инстинктах и похоти всасываю их глубже.

Мужчина повторяет действия, снова скользя в меня двумя пальцами, трахая ими, и опять возвращается к клитору, сильнее растирая его.

Всё, это невозможно больше сдерживать. Содрогаюсь, прикусывая его пальцы, и кончаю, мыча от наслаждения. В голове ни одной мысли, только яркие вспышки и острое наслаждение.

Невменяемая, ничего не вижу и не слышу. Я оглушена. Роберт управляет мной, как куклой. Резко разворачивает к себе лицом, подхватывает и сажает на стиральную машину, с которой что-то с грохотом летит вниз.

Звон пряжки ремня, звук расстегивающейся ширинки, цепляюсь руками за края машинки, чтобы не упасть, когда Роберт разводит мои ноги, немного приподнимает и вдавливается твердым большим членом в мокрые складки.

— А-а-а-а-а! — вскрикиваю, цепляясь за его плечи, когда он без промедления грубым толчком входит в меня. Задыхаюсь, распахивая глаза. Это снова шокирует. Немножко больно растягивает, но я не хочу, чтобы мужчина медлил. Я смотрю на него через пелену еще не отпустившего оргазма и понимаю, что тормозить этого дикого зверя сейчас нельзя. Он на грани. Челюсть плотно сжата, глаза горящие, дикие, тёмные, его дыхание рвётся, а тело трясёт так же, как и мое.

— Больно? — хрипло спрашивает он.

— Да, но двигайся, — развожу ноги шире, впиваясь ногтями в его сильные плечи.

И он двигается, сначала медленно, аккуратно, но с каждым новым толчком всё быстрее и сильнее. Обвиваю ногами мужской торс, запрокидываю голову, ощущая, как боль отходит на задний план, остается ощущение наполненности, и это оказывается тоже очень хорошо – быть наполненной этим зверем, нести ему удовольствие.

Это так…

Неописуемо, невероятно интимно, пошло, грязно и сладко.

Возбуждает сам факт близости. И меня начинает накрывать второй горячей волной, особенно когда одна его рука сжимает мое бедро, а вторая скользит по животу к груди, сжимает соски и подбирается к шее. Его ладонь ложится на шею, не душит – фиксирует на месте, вколачивая в меня глубже, грубее, до самого конца.

И всё – я снова где-то на грани.

Роберт не выдерживает первым, резко выходит из меня и кончает, обильно обливая мой живот горячими белыми каплями спермы. Я кончаю именно в этот момент от созерцания его оргазма, оттого, как он запрокидывает голову и хрипло, глухо стонет.

Мои ноги дрожат, сердце заходится в аритмии, я опять пьяная и невменяемая.

Это так… так…

Не могу найти описания, насколько это хорошо. В моей жизни впервые случился такой секс. Я даже не представляла, что он может быть таким.

Никогда не верила в это…

Это не просто секс, это какой-то эмоциональный взрыв.

Закрываю глаза, пытаясь отдышаться, и утыкаюсь лицом в мужскую шею. Дышу им, пытаясь прийти в себя. Сейчас очень хочется, чтобы меня ласково погладили и поцеловали, нашептав какой-нибудь ванильной ерунды. Я, как никогда, уязвима, мне нужна эта уверенность, что всё хорошо.

Но… ничего подобного не происходит.

Роберт отрывает меня от себя и отступает на шаг. Он застегивает