Тут их внимание привлек шум, доносившийся с улицы. Морган встала и подошла к окну: у дома Бада припарковалась полицейская машина.

– Надо проверить, что там.

Она вышла на крыльцо и увидела, что на улице собирается толпа.

О, нет…

К семейству Бароне просто так было не подобраться.

Когда Ланс припарковал свой джип у их дома, его встретил лай двух огромных немецких овчарок, до предела натянувших свои цепи.

Мистер не-ваше-собачье-дело, известный под именем Робби Бароне, жил с родителями на маленькой ферме на самой окраине города.

Крышу двухэтажного жилого дома, выкрашенного в простой синий цвет, венчала небольшая спутниковая тарелка. Лужайка у дома заросла клевером, но явно была недавно подстрижена. Цветочные клумбы, как и китайские колокольчики на двери, отсутствовали, а обшарпанное серое крыльцо было абсолютно пустым. На заднем дворе не было ни детских игрушек, ни качелей – все пространство занимали аккуратно засаженный огород да пара натянутых бельевых веревок.

В задней части участка размещались амбар и многочисленные хозяйственные постройки. Дюжина кур бродила по большому огороженному участку, примыкающему к курятнику. Второй загон занимали две свиньи и три коровы, которые паслись на небольшом, окруженном колючей проволокой выгоне. У амбара стояли трейлер для перевозки скота и старый школьный автобус.

Все здесь, казалось, подчиняется принципу «внешний вид – ничто, практичность – все». Над всем хозяйством царил спартанский дух, слишком суровый даже для фермы.

Поднимаясь на крыльцо по деревянным ступенькам, Ланс ощутил, как нос и легкие наполняются едким запахом навоза. Он фыркнул и нажал кнопку дверного звонка – внутри дома ничто не нарушило тишину, и Лансу пришлось постучать по дверной коробке.

Ветерок сменил направление, и до носа Ланса донеслись приятные нотки душистых трав – под окном с двойной рамой, как солдаты, выстроились в ряд цветочные горшки с какими-то растениями. Занавеска за стеклом колыхнулась, за ней промелькнула фигура. Дверь скрипнула и приоткрылась, в образовавшийся проем выглянула женщина.

Ланс улыбнулся ей через сетку:

– Доброе утро! Вы миссис Бароне?

Женщина кивнула:

– Что вам нужно?

Она оценивающе смотрела на Ланса. Рыжие волосы, компактное телосложение и веснушки Робби явно унаследовал от матери. На миссис Бароне был белый фартук, повязанный поверх выцветшего голубого хлопчатобумажного платья до колен с цветочным узором. Ее волосы были туго собраны в тонкий хвост, а ноги были босыми. По-видимому, женщине было лет тридцать пять, однако жизненные тяготы и красноватая, сухая кожа накладывали свой отпечаток, делая ее старше.

Ланс снова улыбнулся и постарался принять безобидный вид, что было весьма непросто для человека его комплекции.

– Я бы хотел поговорить с Робби. Вы его мать?

На подъездной дорожке машины Робби не было, но одна из построек на участке была похожа на гараж, его подъемная дверь была опущена.

– Да. Он в порядке? – Она сильнее сжала ручку двери.

– Да, мэм. Я просто думал, что он может мне помочь. – Ее карие глаза подозрительно сузились. – Я разыскиваю Джейми Льюис, – продолжил Ланс.

Он не сказал про видео. Если миссис Бароне не знала о вечеринке в лесу, то ему не стоит доносить на Робби, иначе помощи от парня не видать.

– Так вы не насчет Тессы Палмер? – спросила она.

– Нет, мэм.

Почему она подумала про Тессу?

Миссис Бароне прищурилась, от чего в уголках ее глаз проступили морщинки, и посмотрела поверх его плеч, изучая пыльную дорожку:

– Вы из полиции?

– Нет, мэм. – Ланс достал из кармана свою визитку. – Я работаю в агентстве «Расследования Шарпа». Родители Джейми наняли нас для ее поисков. Мне нужно поговорить со всеми ребятами, кто мог знать Джейми.

Лжец.

Он приказал своей совести заткнуться. Это не было ложью – если бы была возможность опознать их всех, он поговорил бы со всеми.

Ланс попытался рассмотреть обстановку внутри дома. Сквозь приоткрытую дверь была видна гостиная, обставленная старой, местами потрепанной мебелью, хотя у дальней стены работал современный плазменный телевизор, по которому шел выпуск новостей. На журнальном столике стоял открытый ноутбук, на вид тоже вполне новый. На электронику они, видимо, денег не жалели.

Может, у Робби или кого-то еще из членов семьи был дополнительный источник не вполне легального дохода?

Проследив за его взглядом, миссис Бароне шагнула за порог и закрыла за собой массивную деревянную дверь. Она сунула руки в передние карманы фартука и сгорбилась:

– Робби еще не вернулся из школы.

– Вы знаете, когда он вернется? – Лансу было прекрасно известно, что занятия в школе закончились пятнадцать минут назад, в два часа дня.

– Нет. – Она покачала головой, а взглядом снова прошлась по дорожке. – И я не очень понимаю, чем он может помочь. Джейми уже давно никто не видел.

– А Робби хорошо ее знает? – спросил Ланс.

– Не особо. – Она вынула руки из карманов и сцепила их перед собой так крепко, что костяшки пальцев побелели. – Вам лучше уйти, пока муж не приехал.

А то что?

Что это было – угроза? Или она боится своего мужа?

Ланс мысленно пометил себе: надо бы провести полную проверку данных на все их семейство, в особенности отца Робби.

– Я понимаю, что хватаюсь за соломинку, но знаете, зачастую зацепку дают самые незначительные детали. Родители Джейми в полном отчаянии.

На глазах миссис Бароне неожиданно показались слезы:

– Как я их понимаю! Особенно после того, что случилось с Тессой…

– Это для всех стало шоком, – согласился Ланс.

– Тесса была хорошей, простой девчонкой… такой милой и застенчивой. – Миссис Бароне подошла к краю крыльца, обнимая себя за талию. – В голове не укладывается…

– Да, просто ужас, – сочувственно произнес Ланс. – Вы хорошо знали Тессу?

Миссис Бароне замялась:

– Она была ровесницей моей старшей, Ребекки. Я обучаю своих дочек на дому, но Ребекка виделась с Тессой в церкви, в молодежной группе.

– После всего того, что случилось в конце той недели… – Ланс сделал многозначительную паузу. – Мне бы очень хотелось отыскать Джейми и доставить ее домой целой и невредимой.

– Бедная Тесса, – кивнула миссис Бароне. – Не могу поверить, что убийца – человек, живущий совсем рядом… Вот и думай после этого – а так ли хорошо мы знаем собственных соседей?

Вот тебе и презумпция невиновности!