крошечную кабинку, где была раковина, зеркало и унитаз.

— Вы здесь живете? — спросил старика Джош, смотревший через люк.

— Конечно, здесь и живу. Раньше жил на ферме в паре миль отсюда к востоку, но продал ее, когда жена умерла. Мои парни помогли мне выкопать этот подвал. Не так уж это и много, но все же какой-то дом.

— Фу! — сморщила нос Дарлин. — Пахнет как в могиле.

— А почему вы не живете с сыновьями? — спросил Джош.

Поу-Поу посмотрел на него с любопытством, брови у него сдвинулись.

— С сыновьями? У меня нет сыновей.

— А я подумал, что есть, раз они помогли вам выкопать подвал.

— Мои парни помогли, да. Подземные парни. Они сказали, что сделают мне по-настоящему хорошее место для жилья. Видите ли, они ходят сюда все время и запасаются продуктами, потому что мой магазин ближайший.

Джош никак не мог уразуметь, о чем говорит старик. Он спросил еще раз:

— Ходят сюда откуда?

— Из-под земли, — ответил Поу-Поу.

Джош покачал головой. Старик сумасшедший.

— Послушайте, не посмотрите ли мой радиатор сейчас?

— Я собираюсь. Еще одну минуту, и мы пойдем посмотрим, что же там. Поу-Поу зашел за прилавок, отбил чек на бензин для Дарлин и дал ей сдачу с двадцатки. Свон стала подниматься по ступенькам из подвала. Джош собрался с силами выйти на палящее солнце и шагнул наружу, направляясь к своему все еще испускавшему пар «Понтиаку».

Он почти дошел до него, как у него под ногами земля дрогнула.

Он перестал шагать.

— Что это! — удивился он. — Землетрясение? Да, только этого не хватало, чтобы довершить такой день!

Солнце палило чудовищно. Облака саранчи исчезли. Через дорогу огромное поле кукурузы было недвижно, как картина. Единственным звуком было шипение пара и равномерный стук «тик-тик» перегревшегося мотора «Понтиака».

Сощурившись от резкого света, Джош поглядел на небо. Оно было белым и неживым, как будто зеркало с облаками. Сердце у него заколотилось. Позади него стукнула сетчатая дверь, и он подскочил. Вышли Дарлин и Свон и направились к «Камаро». Вдруг Свон тоже остановилась, а Дарлин прошла несколько шагов, пока не обнаружила, что ребенка рядом с ней нет.

— Идем! Пошли на дорогу, дорогая!

Взгляд Свон был направлен в небо. Оно такое спокойное, подумала она. Такое спокойное. Тяжелый воздух придавливал ее к земле, ей было тяжело дышать. В течение всего этого длинного дня она замечала огромные стаи улетающих птиц, лошадей, пугливо носившихся по лугам, собак, вывших на небо. Она чувствовала, что что-то должно случиться, что-то очень плохое, ощущение было такое же, как прошлой ночью, когда она видела светлячков. Но это чувство все утро становилось сильнее, с того самого момента, когда они покинули мотель в Вичита, а сейчас у нее на руках и ногах появилась «гусиная кожа». Она чувствовала опасность в воздухе, на земле, везде.

— Свон! — голос Дарлин одновременно был раздраженным и взволнованным. — Ну, иди же.

Маленькая девочка застыла, глядя на побуревшие поля кукурузы, протянувшиеся до горизонта. Да, подумала она. И здесь тоже опасность. Особенно здесь.

Кровь забилась в ее жилах, желание плакать почти полностью овладело ею.

— Опасность, — прошептала она. — Опасность…

В поле…

Земля опять дрогнула под ногами Джоша, и ему показалось, что он слышит глубокий скрежещущий звук, как будто оживает тяжелая железная махина. Дарлин закричала:

— Свон! Идем!

— Что за черт?.. — подумал Джош.

И вот раздался сверлящий ноющий звук, быстро нараставший, и Джош закрыл ладонями уши, изумляясь, останется ли он в живых, чтобы получить свой чек.

— Боже всемогущий! — закричал Поу-Поу, стоявший в проеме двери.

Столб грязи вырвался наружу в поле в четырехстах ярдах к северо-западу, и тысячи колосьев опалило пламенем. Появилось огненное копье, шум от которого походил на шипение шашлыка на ребрышке, пока оно не взлетело на несколько сот футов, потом сделало эффектную дугу, чтобы развернуться на северо-запад, и исчезло в мареве. В полумиле или около этого из-под земли взлетело еще одно огненное копье и последовало за первым. Еще дальше еще два взлетели вверх и в две секунды исчезли из вида; потом огненные копья стали взлетать по всему полю, ближайшее в трехстах ярдах отсюда, а самые дальние в пяти-шести милях через поле. Фонтаны грязи вырывались наверх, когда они взлетали с невероятной скоростью, их огненные хвосты оставляли голубые отпечатки на сетчатке глаз Джоша. Зерно горело, и горячий ветер от огненных копий сдувал пламя по направлению к заведению Поу-Поу.

Волны тошнотворного жара омывали Джоша, Дарлин и Свон. Дарлин все еще кричала Свон садиться в автомобиль. Ребенок с ужасом завороженно смотрел как десятки огненных копий продолжали вырываться из поля. Земля содрогалась под ногами Джоша от ударных волн. Его ощущения спутались, он сообразил, что огненными копьями были ракеты, рвавшиеся с ревом из бункеров на канзасском кукурузном поле посреди огромных пустых пространств. Подземные парни, подумал Джош, и вдруг он понял, кого имел в виду Поу-Поу.

Заведение Поу-Поу было на краю замаскированной ракетной базы, и подземные парни это техники ВВС, которые сейчас сидели в своих бункерах и нажимали кнопки.

— Боже всемогущий! — кричал Поу-Поу, голос его терялся в этом реве. — Посмотри, как они взлетают!

Ракеты все еще взлетали с поля, каждая из них летела вслед предыдущей в северо-западном направлении и исчезала в колеблющемся воздухе.

— Россия! — подумал Джош. — О, Боже мой, они летят на Россию!

На ум ему пришли все передачи новостей, которые он слышал, и статьи, которые читал за последние несколько месяцев, и в этот страшный миг он понял, что началась Третья Мировая война.

В крутящемся, вздыбленном воздухе летели воспламенившиеся колосья, дождем выпадавшие на дорогу и на крышу дома Поу-Поу. Зеленый брезентовый навес дымился, а брезент на фургоне уже загорелся. Вихрь из горящей соломы надвигался через разоренное поле, а поскольку ударные волны вызвали мощные ветры, они превратились в сплошную катящуюся стену огня в двадцать футов высотой.

— Поехали! — визжала Дарлин, подхватив Свон на руки.

Голубые глаза ребенка были широко раскрыты и смотрели, загипнотизированные этим зрелищем огня. Дарлин со Свон на руках побежала к автомобилю, а когда ударная волна сбила ее с ног, первые красные языки пламени стали подбираться к бензоколонке.

Джош понял, что огонь вот-вот перескочит дорогу. Колонки взорвутся. И тогда он снова оказался на футбольном поле перед ревущей в воскресный полдень толпой и мчался к лежавшим женщине и ребенку как человек-танк, пока часы стадиона отсчитывали последние секунды. Ударные волны сбивали его бег, а горящая солома падала на него сверху, но вот он своей толстой рукой подхватил женщину под талию. Она же плотно прижала к себе ребенка, на чьем лице застыло выражение ужаса.