От этой мысли она улыбнулась. Нет, скорее он разговаривал с ней просто из любезности. Вряд ли она его заинтересовала, а если и так, то это ненадолго. Так было с Аланом.

Ходячий секс? Не настолько. Он был ее мужем, потому что ему заплатили.

«Вот и не забывай об этом!»

– Мы съедим ланч здесь? Бросить якорь или на обратном пути?

– У нас есть время поесть здесь.

– Джинни, насколько сильно Алан обидел вас?

– У меня есть бутерброды, сырный пирог, салат и вареные яйца. А еще я взяла брауни и яблоки. Есть пиво, вино и содовая. Берите.

– То есть вы не скажете?

– Старая история. Проехали.

– Я же не обижал вас.

– Знаю. Да я и не позволю. Ничего личного, просто бизнес, Аласдер.

– А сегодня?

– Плата за мои прошлые услуги. – Главное, чтобы не дрожал голос. – Вы предложили, я согласилась. Это чудесно, нет, это просто волшебно – есть среди тупиков. Подарок. Я очень, очень благодарна, но так, как работница благодарна боссу за выходной. И не больше.

– Это не просто выходной, а недельный отпуск. Потом я наполовину урежу ваши обязанности и удвою зарплату.

Ого? Двойная зарплата?

«Надо отказаться», – подумала она, но потом… почему бы не быть просто благодарной работницей? Она такая и есть, в конце концов.

– Превосходно. Возьмите бутерброд, сэр.

Работница – работодатель. Такие между ними будут отношения. И ему достаточно, не так ли?

Он был благодарен Джинни. Она согласилась выйти за него замуж и тем самым спасла поместье. Даже больше, она сделала последние годы Эйлин счастливыми. Он всячески выказывал ей свою благодарность, и она приняла ее с удовольствием. Этого достаточно.

Их экспедиция была превосходна. Для Аласдера это привычно, но реакция Джинни была волшебной.

Она изо всех сил старалась быть сдержанной, даже прозаичной, пыталась не реагировать, но по ее лицу он видел, с каким благоговением она наблюдала, как ныряют и выныривают птицы с серебристыми рыбками в клювах, как она подставляла лицо солнцу, и думал: вот женщина, которая до сих пор не радовалась жизни.

Они вернулись в замок к вечеру и убедились, что все дела сделаны. Кругом ни пятнышка грязи, трава скошена, скот ухожен. Джинни вошла в гигантский холл и подняла голову на чисто вымытую люстру, посмотрела на выбитый ковер, отполированную громадную дубовую балюстраду. Аласдеру показалось, что у нее в глазах блеснули слезы.

Но она ничего не сказала, просто быстро кивнула и направилась в кухню.

Выпечка была готова. На скамье стояла корзинка с шоколадными брауни и викторианскими булочками с клубничным кремом.

– И что мне теперь делать?

– Съешьте их. Где нож?

– Не смейте резать булочки. Гости съедят их на ужин. А вы сможете довольствоваться тем, что останется.

– Разве я не гость?

– Ладно, можете съесть несколько штук на ужин.

– Потому что?

– Потому что вы мужчина из толпы. Гость без привилегий.

– Гость с брауни. – Он повернулся к еще теплой выпечке. – Ну что, завтра выдры?

– Какие выдры?

– Я не видел данкернских выдр много лет. Раньше они жили в ручьях, впадавших в бухту. Я подумал, мы могли бы устроить пикник там и посмотреть, не покажутся ли они нам. А пока мне нужно вернуться к работе, Джинни. Можете отдохнуть, почитать, делать что хотите, то, что не могли себе позволить последние несколько лет. Увидимся за ужином.

– Гости едят отдельно.

– Простите, Джинни, как вы там сказали, я мужчина из толпы, гость, тем не менее я лорд этого замка и ваш муж.

– В брачном контракте нет ничего о том, что я должна вас кормить с ложечки.

– А я хочу покормить вас. – Увидев ее лицо, он ухмыльнулся. – Да нет, я не собираюсь тащить вас в Мишленовский ресторан, если даже он есть в Данкерне, но мама Мэгги купила все необходимое для очень хорошего ризотто, а я превосходно его готовлю. Так что сегодня вечером моя очередь.

– Я не хочу.

– Мы много чего не хотим. Ситуация абсурдна, и от нас зависит, что мы из нее извлечем. Ризотто или ничего, Джинни.

Она долго смотрела на него, потом наконец кивнула:

– Отлично. Ладно. Я съем ризотто. И спасибо за сегодняшний день. А теперь я займусь инвентаризацией виски. Пересчитаю бутылки, которые вы закупили. Я веду записи. Позвоните мне, когда обед будет готов, сэр.

– Аласдер, – поправил он.

– Аласдер. Позвоните мне, когда обед будет готов. И спасибо.

Она вышла, он посмотрел ей вслед.

Она приняла его помощь. Этого, должно быть, достаточно.

Должно быть, но это не так.

* * *

Странное чувство. Будто она во сне. Почти в прострации. Впервые за три года она не должна ничего делать.

Только вспоминать о прошедшем дне.

Только думать об Аласдере?

Он ее муж, и нужно привыкать к тому, что у нее есть муж.

Он сегодня только и делал, что развлекал ее.

А ведь у него еще и работа. Она слышала, как он сидит за компьютером. Все время. Настойчиво звонил его телефон. Аласдер Макбрайд – глава гигантской сети финансовых предприятий.

А он провел день, веселя ее.

– Потому что я согласилась на эту сделку и спасла его задницу.

Накормленные и выгулянные собаки расположились перед очагом на кухне и спали, а ей нужно было с кем-то поговорить.

– Он должен знать, что делает. Он рискнул сделать меня счастливой.

Она подумала о Рори. Тот всегда был уставшим. Много времени проводил в море, а когда бывал дома, садился в кресло и смотрел телевизор. Сначала проводил с ней время, потом ему, кажется, стало все равно.

А Алан? То же самое, но помноженное на миллион. Фунтов. У него всегда находилось миллион причин, когда он собирался жениться, но, когда получил то, что хотел, она стала для него пустым местом.

А Аласдер? У него тоже миллион причин жениться на ней. И нет ни одной, чтобы тратить на нее день.

– Может быть, он думал, что я откажусь. Нет, это просто твоя романтичная дурь. И да, Джинни Локлан, пора уже бросить эти глупости.

Разговор с самой собой перебил телефон. Мэгги. И точно, подруга изнывала от любопытства.

– Ну, как все прошло? О, Джинни, разве он не красавчик? Видела, как вы отплывали, в бинокль. Думаю, половина поселка делала то же самое. Вас не было шесть часов. Шесть часов с таким мужчиной! А сколько денег он дал Дугалу за «Мэри-Джейн»! А маме и ее подругам! Джинни, разве ты не в кровати с мужем сейчас?