— Если вы насоздавали еще каких-нибудь заклятий, идите и обезвредьте их. Немедленно!

Он бросил ассасина в авоську и зашагал к Дому заклинателей.

Финн, которому хотелось снять наконец костюм для гребли, окинул на прощание студентов грозным взглядом и направился следом за Коркораном. К тому времени как он вошел в холл Дома заклинателей, Коркоран как раз призывал первые две авоськи, которые так и висели на люстре.

— Так у вас их уже четверо! — воскликнул Финн. — Что же вы собираетесь с ними делать?

Коркорану все еще было нехорошо. Он поднял четыре сеточки на уровень глаз, чтобы как следует разглядеть трех крошечных человечков и одного микроскопического петушка, трепыхающихся внутри.

— Пошлю-ка я их, пожалуй, на Луну! — мстительно сказал он. — Надо же мне убедиться, что там действительно нет воздуха!

— Вы этого не сделаете! — ужаснулся Финн. — Так нельзя! Это же ужасная смерть!

Коркоран был несколько шокирован. Подобной реакции он не ожидал. Казалось бы, после всех неприятностей, которые доставили им эти люди, Финн должен быть всецело на его стороне...

— А почему бы и нет? Это ведь ассасины. Двое из них едва не убили меня!

— Да, но ведь это все-таки люди, а не подопытные животные! — возразил Финн.

— Так это и к лучшему, — сказал Коркоран. — Я помещу их в металлические костюмы разной конструкции, так что, если кто-то из них не лопнет и не задохнется, я буду знать, какой из костюмов действительно надежен.

Финну сделалось дурно. Конечно, ассасины были профессиональными убийцами, и все же он был уверен, что подобной смерти они не заслуживают. Финн знал, что ассасины — добросовестные люди, которые учатся своему делу многие годы и не менее ревностно поддерживают профессиональный уровень, чем волшебники. Короче, они по-своему тоже вполне заслуживают уважения. И, разумеется, явившись сюда, они только выполняли свою работу. Финн подумал, что Коркоран слишком уж одержим идеей добраться до Луны. В этом вся проблема. Он не в первый раз задался вопросом, все ли у Коркорана в порядке с головой. С другой стороны, это тоже можно было понять. Работа гида в турах мистера Чесни не способствовала душевному здоровью. Это был тяжкий, изматывающий труд, и все вокруг было ненастоящим, кроме опасностей — зато опасности встречались самые что ни на есть подлинные и временами совершенно жуткие. Финн помнил, как чувствовал себя он сам после того, как туры прекратились. Голова шла кругом, и все время казалось, будто ему вот-вот снова придется кого-нибудь убивать. Он тогда так привык к убийствам, что самому делалось не по себе при мысли, как очерствело его сердце. Похоже, Коркоран до сих пор так и не избавился от прежнего образа мыслей. Но если так, что же можно придумать такого, чтобы остановить его и не дать отправить этих несчастных на Луну? Проблема-то в том, что Коркоран . даже не воспринимает эти свои эксперименты как убийство. Для него это всего лишь ступени на пути к тому, чтобы стать первым человеком, который побывал на Луне...

И Финн понял, что именно следует сказать.

— Коркоран, но ведь это же люди! Если вы отправите их на Луну, значит, вы уже не будете первым человеком, который там побывал!

Коркоран поразмыслил — и поморщился. А ведь Финн прав!

— Тогда отправлю цыпленка! — решил он.

— Но ведь цыпленок-то на самом деле тоже человек! — возразил Финн. — Такие люди, как Дерк или Кверида, пожалуй, могут сказать, что вы жульничаете.

Коркоран тяжело вздохнул. Дерк — это не страшно, с ним всегда можно договориться, а вот Кверида — это другое дело... Она по-прежнему была самой могущественной волшебницей во всем мире и официально продолжала считаться главой университета. Вещей, которые Кверида может не одобрить, лучше не делать.

— Ну ладно, ладно, — сдался он. — Придумаю еще что-нибудь.

Чтоб ему провалиться, этому Финну! Эти твари перепугали его до смерти и еще, чего доброго, отравили... Коркорану хотелось их помучить.

Он, все еще дуясь, отнес четыре сеточки в лабораторию. Там он разыскал старую клетку, в которой когда-то держал крыс — теперь он их всех отправил на Луну. Коркоран вытряхнул ассасинов в клетку, предварительно увеличив их до размеров крысы, чтобы не протиснулись между прутьями. Потом запечатал клетку непроницаемой сетью и оставил записку лаборантке, чтобы та кормила и поила пленников раз в день, пока он не решит, что с ними делать. А после этого ушел побриться и повязать галстук. Коркоран решил, что сегодня украсит его вишнево-розовыми ирисами. Об ассасинах он уже благополучно забыл.

В таких местах, как университет, слухи разносятся стремительно. Вроде бы никто никому ничего не рассказывал, но к завтраку все уже знали, что за Фелимом охотятся семеро ассасинов (хотя некоторые утверждали, что семьдесят) и что Коркоран покамест отловил только четверых. Вокруг Фелима собралась целая толпа. Кто-то выражал сочувствие, кто-то предлагал ему защитные амулеты. Кроме того, к Фелиму подошел долговязый студент-третьекурсник и предложил купить комплект из восьми рефератов, написанных на «отлично», всего за восемь золотых монет. Долговязый третьекурсник поставил Фелима в известность, что ему в этом семестре некогда будет писать рефераты, потому что придется прятаться от ассасинов.

Фелим, который сидел весь белый, с темными кругами под глазами, вежливо возразил, что им ведь пока неизвестно, какие темы для рефератов даст Коркоран.

— Да все давно известно! — махнул рукой долговязый третьекурсник. — Темы Коркоран всегда дает одни и те же. Я сам эти рефераты купил у одной девушки, так она говорила, что их покупал еще Вермахт, когда учился на первом курсе. И вот видишь, чего он добился благодаря им!

Фелим гордо выпрямился.

— Нет, благодарю вас. Я считаю своим долгом заставить Коркорана изменить манеру преподавания.

— Ну, тогда пеняй на себя, — сказал долговязый третьекурсник и удалился.

Примерно тогда же об ассасинах прослышали повара. Они тут же пригрозили, что немедленно разойдутся по домам, если им не пришлют волшебника — наложить защитные заклятия на кухню и столовую.

— Мы не желаем, чтобы нам вышибли мозги нашими же собственными сковородками! — заявил главный повар.

— Да хоть бы они и насовсем ушли! — проворчал Рёскин. — Они только и могут, что топить еду в сале!

Большинство студентов были согласны с Рёскином, однако волшебники придерживались иного мнения. Коркоран приказал Вермахту наложить на кухню нужные заклятия. Вермахт явился и добрых полчаса пугал поваров своим величественным видом, а под конец велел нипочем не дотрагиваться ни до стен, ни до окон. Наконец он удалился и даже почти не опоздал к первому курсу, на лекцию по основам астрологии.

Первокурсники тем временем ждали его в Северной лаборатории, разложив на партах свои тетради, линейки, карты звездного неба и компасы. Все, кроме Эльды, дрожали от холода. День выдался на редкость холодный, но казначей, волшебник Денч, объявил, что у университета нет денег и он не может позволить себе начать отопительный сезон раньше чем через месяц. Студенты кутались в куртки и плащи, кое-кто даже сидел в перчатках. И все то и дело с тоской поглядывали на большой холодный камин в северной стене.