чилиец после долгой паузы, — мой корабль к вашим услугам. Я был бы счастлив и горд, если бы вы и ваши дамы сделались моими пассажирами. Но для того чтобы покинуть этот порт, мне необходимо преодолеть довольно серьезное препятствие.

— Может быть, вам нужно уладить какие-нибудь дела с таможней или заплатить портовый сбор? Вы хотите, чтобы я дал вам аванс? Я ничего не имею против. Какая именно сумма нужна вам?

— От всей души благодарю вас, сеньор Монтихо. Но, к сожалению, препятствие, о котором я говорил, не денежного характера. До богатства мне очень далеко. Однако ни мое судно, ни я не находимся под эмбарго. Я мог бы сняться с якоря через полчаса, если бы…

Он снова запнулся.

— Если бы что? — вторично спросил гасиендадо.

В голосе его звучало нескрываемое удивление.

— Если бы у меня была команда.

— Как? У вас нет команды?

— К величайшему моему прискорбию, это так.

— Признаться, капитан, мне показалось странным, что на вашем судне нет никого, кроме кока. Но где же матросы? Очевидно, они уехали на берег?

— Да, сеньор, они уехали на берег. И твердо намерены остаться там. В этом вся беда. Матросы «Кондора» решили сделаться золотоискателями. Должно быть, их примеру последовал бы и кок, если бы ему не было известно, что Калифорния входит теперь в состав Соединенных Штатов. Перспектива сделаться невольником какого-нибудь янки или встретить своего старого хозяина показалась бедняге мало соблазнительной. Он предпочел спокойно сидеть в камбузе.

— Какая досада! — заметил дон Грегорио. — Придется поискать другое судно.

— Боюсь, что ваши поиски окажутся тщетными. «Кондор» не составляет исключения. Все корабли, стоящие в заливе Сан-Франциско, страдают одной и той же болезнью.

— Вы ручаетесь за это?

— Да, сеньор.

— Я верю вам, капитан Лантанас. Повторяю, у меня создалось о вас очень благоприятное впечатление. По-видимому, дон Томас Сильвестр превосходно относится к вам.

— Я имею честь считать дона Томаса своим другом.

— Он отзывался о вас столь лестно, что я преисполнился доверием к вам. Вот почему мне хочется поделиться с вами теми мотивами, которые заставили меня остановить выбор на вашем корабле.

Чилийский шкипер молча поклонился и приготовился слушать.

— На этих днях я продал всю мою недвижимую собственность. Мне дали за нее триста тысяч долларов в золотом песке. Это именно тот груз, о котором мы говорили. В настоящий момент золото находится у меня дома; живу я приблизительно в трех милях от города. Как вам известно, капитан, Сан-Франциско сделался за последнее время сборным пунктом для проходимцев всего мира. Особенно щедро поставляют их нам Соединенные Штаты и Австралия. Эти авантюристы не желают считаться с законами. Впрочем, новые судьи ничем не лучше тех преступников, дела которых им приходится разбирать. Я горю нетерпением как можно скорее вырваться из этого ада. Думаю, что вы меня понимаете. Разумеется, я сильно беспокоюсь за мое золото. В любое время дня и ночи одному из болтающихся по городу бездельников может прийти в голову мысль меня ограбить. Ввиду этого я решил перевезти золото в безопасное место, на судно, капитану которого я мог бы вполне доверять. Теперь, надеюсь, вам все ясно?

— Да, — лаконически ответил чилиец.

Он собирался добавить, что на «Кондоре» золото дона Грегорио будет в полной сохранности и что никто не сможет проникнуть в его тайны, но бывший гасиендадо не дал ему времени произнести приготовленную фразу.

— Мне остается только добавить, что я хочу вернуться на родину, в Испанию, в Кадикс, где у меня есть дом. Это желание я лелеял уже давно. Но обстоятельства вынудили меня ускорить отъезд. Вы сами испанец, сеньор. Вам, человеку латинской расы, должно быть понятно, что современные калифорнийские нравы мне не по душе. Мало-помалу грубияны-американцы все захватывают в свои руки. Я никак не могу свыкнуться с этим. Мне хочется бежать отсюда без оглядки. Как жаль, что на вашем «Кондоре» нет команды. Где бы ее достать?

— Достать-то ее, конечно, можно. Весь вопрос в деньгах. Сан-Франциско полон матросов. Далеко не все они заняты добыванием золота. Некоторые избрали благую часть и, вместо того чтобы добывать его, сорят им направо и налево. К несчастью, большинство из них бездельники. Но, думается мне, в городе все же можно найти несколько десятков хороших, честных, опытных моряков. При условии приличного вознаграждения они охотно пойдут в плавание. Целесообразнее всего, по-моему, было бы поместить объявление, приглашающее матросов на «Кондор» за двойную плату. Я почти уверен, что желающих окажется вполне достаточно.

— Во что это обойдется мне?

— В лишнюю тысячу долларов.

— Я уплачу ее, если вы предоставите судно в полное мое распоряжение, то есть, говоря иными словами, не возьмете на борт «Кондора» других пассажиров, не нагрузите его никаким товаром и двинетесь в путь сразу же после того, как вам удастся приискать команду. Согласны вы на такие условия?

— Да, сеньор.

— Хорошо. Итак, я принимаю на себя выплату добавочного вознаграждения матросам. Все что угодно, только бы выбраться отсюда!

— По всей вероятности, мы наберем людей в самом непродолжительном времени. Уполномочиваете ли вы меня поместить объявление в газете?

— Да, — ответил дон Грегорио.

— Превосходно! — воскликнул шкипер. — Итак, сеньор, займитесь приготовлениями к отъезду.

— Сборы мои будут недолги. Я уже ликвидировал дела. Остается только доставить на ваше судно багаж и груз.

Бывший гасиендадо понизил голос до шепота.

— Золото мне хотелось бы перевезти как можно скорее и как можно незаметнее. Вы понимаете меня, капитан?

— Да, сеньор.

— Что, если доставить его ночью, в лодке дона Сильвестра? В вашей каюте ему не будет грозить ни малейшая опасность. И, главное, никто не будет знать, где оно.

— От меня, во всяком случае, никто не узнает этого.

— Я абсолютно доверяю вам, сеньор Лантанас.

Польщенный этими словами, чилийский шкипер снова отвесил своему посетителю церемонный поклон. Поговорив