Опускаю браузер, закрываю ноут. Отхожу к окну, показывая, что не расположен к долгим беседам.

Элен доцокала до дивана, слышу стеклянный звон – она что-то ставит на стол. В отражении в окне мне её немного видно – Элен в чём-то белом, уселась на диване.

– До меня дошли слухи, у тебя появилась подруга? – спрашивает Элен мою спину.

– О! – отвечаю. – А кто?

– Позвонила Мерцалову, он и сказал, что ты с подругой, – Элен не понимает сарказма. Значит, звонила вчера, сегодня Мерцу явно не до бесед.

– А с хуя ли, – борзею я, психуя, – ты ему позвонила?

Элен какое-то время молчит, всё-таки раньше я никогда не позволял себе так с ней разговаривать, а тем более, выражаться. Ёмкий по смыслу всё-таки мат у русских. Но вот я лично своё поведение понимаю – они, ну, может, кроме Валерыча, давно по ней слюни пускают. Элен, возможно, и не заметила, и повода не давала, но я вижу. И мне неприятно.

– Ты был вне зоны, я тебя искала… – отвечает, наконец, Элен. Задумчиво как-то.

– Я встретил девушку, – говорю ей. Возможно, напрямик получится закончить разговор быстрее.

– Полумесяцем бровь? – у Элен озорное настроение. К добру ли?

– О, Елена Геннадьевна, вижу, ассимиляция идёт семимильными шагами? – слегка оттаиваю, наконец, я, подразумевая состоявшееся сближение с культурой новой родины.

– Как и у тебя, – говорит она, намекая на мой непозволительный мат. И мы снова молчим. Не знаю, как правильно подобрать слова, чтобы сообщить ей об отце.

– Уоу, Макси-и… – с натуральным французским прононсом вдруг тянет Элен. Ненавижу, когда она меня так называет!

Оборачиваюсь и вижу – Элен разглядывает Жанну на рабочем столе ноутбука. Блядь, я дурак! Додумался тоже! Полон любовью!

Почему-то я уверен, что от Элен всё это было лучше скрыть. Я подскакиваю к ней и вырываю из рук ноутбук. Хлопаю крышкой. Черт, да хоть разбей его теперь – уже поздно. Попутно замечаю, что Элен как-то странно сегодня одета.

– Где ты нашёл тенебриса? – на её лице выражение недоверчивого изумления. Я молчу.

– Это она, да? – медленно, но до Элен доходит. – И что, поймал удачу за хвост? Получил предсказание?

– Предсказание? – ну прямо как в сказке живём, ей-богу.

– Тенебрисы могут предсказывать будущее, – просто сказала Элен. – Ну, а в остальном… Как, Макси-и? Тут уже зоофилией попахивает. Она же животное!

– Она человек, – говорю я. – Я – человек, она – человек. Какие проблемы?

– Ну, ты, хоть и со сверхспособностями, может, и человек, а она – животное!

– Чуть быстрее, чуть крупнее, чуть умнее – немного мало для сверхспособностей, не находишь? – я хочу закончить этот разговор, хочу поскорее уйти отсюда, уехать. В другое бы время я с удовольствием её расспросил, я любым крохам инфы рад, но не сейчас. Тем более, что ничего важного она всё равно не скажет, не посмеет перечить желанию отца оставить меня в неведении.

– Тебе уже пора принять свою суть, – глухо говорит Элен, и я досадливо морщусь. Уже много лет я слышу эти разговоры, кто бы ещё объяснил, как её принять. Может, и нет у меня этой самой их «сути», вот такой я урод получился.

– Когда-то давно, – говорит Элен монотонно, и я навостряю уши. Похоже, что-то мне всё-таки выдадут. – На заре времён… араты и тенебрисы шли одним путём. Сражались вместе, бок о бок, за общее дело. За совесть. За честь. Справедливость. Открывали миры и обустраивали их. Это было так естественно, ведь и те, и другие крылаты. Тогда у многих высших рас были сопутствующие расы. Это было до того, как небесные коты стали чёрными.

– А какими они тогда были? И почему стали чёрными?

– Белыми, серыми, голубыми… Светлыми, короче, – отвечает Элен на первый вопрос, игнорируя второй. Что-то там такое было, значит, важное.

– И конечно, такая близость не могла не породить… В общем, союзы между ними встречались… – Элен явно подбирает слова, фильтрует информацию – что можно мне говорить, а что не стоит. Жаль, я рискую не услышать самое важное для меня.

– … и не были бесплодными, – Элен выдержала трагичную паузу. Как знать, может, в своей длинной жизни Элен приходилось быть и актрисой?

– От союза тенебриса и арата всегда рождается сильный… тенебрис, арат – никогда! Ты не сможешь с ней продолжить род!

– Пусть, – говорю ей. – Пусть будет сильный кот, я согласен.

И смотрю, как вытягивается её лицо.

– Но Макс…

– Ну, вот скажи – обычная женщина сможет выносить арата?

– Да, сможет. Умрёт родами, как твоя мать, но сможет.

– А какой от неё будет арат – сильный или слабый?

– Слабый, – говорит Элен, и тут же поправляется: – Нормальный.

– Вот я и говорю – пусть лучше будет сильный кот, чем слабый арат. Такой, как я.

Элен молчит. Явно общение протекает не так, как она рассчитывала. Ну, конечно, она пришла отвадить меня от человеческой девчонки, а тут целый волшебный тенебрис.

– Что они могут? Какова их природа? – решаю я попытать счастья, выведать ещё хоть немного о мире, откуда я вылез.

Но Элен не отвечает. В её голове явно варится другая каша.

– Обычная женщина – да, Макс, тебе не подходит. Только родить… не останется рядом, – Элен сегодня в ударе. – Но настоящая женщина, из Высших…

Элен поднимается с дивана и подходит к столу. Берёт бутылку вина, которую принесла с собой, разливает в бокалы на ножках. И теперь я отчётливо вижу, как непристойно она сейчас одета.

Что это? Она сошла с ума?

Потому что Элен действительно в белом – белый пеньюар, белые чулки, белые подвязки, стринги, белые шпильки на ножках…

Элен подносит мне бокал и отпивает из своего. Такая уверенная в себе, вечно молодая, красивая. Хочется крикнуть – да что ж ты делаешь, хотя бы не пей! Но я не могу… потому что сквозь прозрачную белую ткань вижу, как на меня вызывающе топорщатся яркими вишнями её подкрашенные соски.

Свой бокал принимаю и ставлю обратно. Через несколько минут здесь уже не с кем будет разговаривать.

Элен осушила бокал и уселась в кресло. Пеньюар с единственной застёжкой у ворота распахнулся, показывая белье. Я впервые в жизни почувствовал, что значит – шевелятся волосы на голове. На Элен вовсе не стринги, а одна из порочнейших выдумок человечества – эротическое белье. То, что называется «с доступом», без промежности. Показывающее мне выпуклый лобок с узкой дорожкой золотистых волос, идущих от половых губ под округлый вырез. В другой ситуации (и с другой женщиной!) я бы, возможно, оценил, но это же Элен! И