стрижка, которую она сделала много недель назад, делала его еще более блеклым. Она ненавидела свои волосы, свою кожу, свое тело, каждую частичку себя. В какой-то момент ее безразличие к своему телу снова перешло в ненависть. Она подумывала о том, чтобы порезать себя, но почему-то боль по-прежнему пугала ее.

Отбросив все мысли, она спустилась со сцены в конце своей смены и направилась в подсобку, дыша через рот, чтобы не позволить окружающим ее людям подавить ее, и сосредоточилась на том, где находится ее шкафчик со сменной одеждой. Там у нее было и кое-что еще.

К счастью, без происшествий, она добралась до шкафчика и открыла его после того, как убедилась, что все чисто. Она посмотрела на маленькие пакетики с синим порошком, которые она украла с некоторых столов за несколько дней до этого. Четыре пакетика. В первый раз, когда они накачали ее наркотиками, они использовали только один. Она собиралась использовать их все и поднять себе настроение, пока ее сердце просто не остановиться.

Ее пронзило чувство вины за ту душу, которую она оставит после себя, но она покачала головой. Ее не стоило об этом думать. Это все к лучшему.

Схватив сумки, она закрыла шкафчик и направилась через боковые двери комнаты отдыха к пожарному выходу, который вел к комнатам девочек.

Она ни на кого не смотрела, но время от времени поднимала голову, чтобы убедиться, что путь свободен.

— Эй, Лайла!

Замерев, она повернулась и увидела, как один из официантов протягивает ей поднос с напитками.

— Минди вывихнула лодыжку. Отнеси это к четвертому столику в VIP-зоне.

Черт. Ладно, она может это сделать.

Кивнув, она взяла поднос в липкие от пота руки и направилась к специальной секции, отгороженной для особых гостей, сосредоточившись на одном шаге за раз, ей казалось, что пакетики прожигают дыру в ее шортах.

Этот клуб был более элитным, чем все остальные, в которых она бывала, так что здесь было больше клиентов высшего класса. Поднявшись по низким ступенькам, освещенным неоновыми огнями, она подошла к четвертому столику сзади, и ее шаги остановились, когда она увидела группу мужчин и женщин, сидящих за столом — три пары и один мужчина, и ни один из них не выглядел так, как будто он вписывался в эту часть мира. Никто, кроме огромного мужчины с повязкой на глазу. Он выглядел так, будто вписался бы в этот мир.

— Вы не понимаете! — Громко воскликнула одна из женщин, брюнетка в очках, глядя на сидящего рядом с ней мужчину, который смотрел вниз на планшет, который она ему показывала. — Как вы этого не видите?

Другая женщина, с красивой модельной фигурой, просто смотрела на них с видимым весельем, сидя в объятиях хорошо одетого мужчины в костюме.

— Даже я не заметила этого в первый раз. Не все так хорошо замечают детали, Морана.

Какое красивое имя.

Человек с повязкой на глазу сидел напротив них, а женщина с голубыми волосами — рядом с ним.

— Он прислал его мне на прошлой неделе. Он преследует Гектора больше, чем мы.

— Интересно, почему, — размышляла брюнетка в очках. — Это первый раз, когда я чувствую в этом какую-то заинтересованность для него.

Это была такая странная обстановка, которую она никогда не видела раньше, но сразу же узнала. Она почувствовала, как в груди кольнуло.

Друзья. Семья.

Вместе они выглядели как семья.

Молча поставив напитки на стол, она, умея оставаться незамеченной, двинулась вокруг стола, не поднимая головы.

— Спасибо, — мягко сказала ей красивая женщина, но не подняла глаз. Сжав горло, она повернулась, чтобы уйти, забрав с собой доброе слово, и в ее памяти всплыл образ группы друзей, обменивающихся дружескими пожеланиями. В другой жизни она могла бы быть девушкой с группой друзей, наслаждающихся выпивкой в один из вечеров. В другой жизни она могла бы быть женщиной под руку с мужчиной, который явно заботился о ней.

Все это в другой жизни.

Может быть, если бы у нее была следующая жизнь, она была бы добрее к ней.

Она обогнула угол VIP-зоны и, выйдя из зоны их видимости, обернулась, снова взглянув на них.

Это было приятно видеть в последнюю ночь своей жизни. С легким сердцем наблюдая за их общением, она поставила поднос на стойку и, наконец, направилась в свою комнату, поднявшись по пожарной лестнице на второй этаж, ее комната была последней на площадке.

Повернув ручку, она вошла, закрыла за собой дверь и направилась к единственной мебели в комнате — своей крошечной кровати. Она была настолько мала, что высокой женщине было бы трудно ровно спать на ней.

Достав из шорт пакетики с голубой пудрой, она положила их на колени и уставилась на них. Бутылка с водой стояла на полу возле ее ног, и она открыла ее. Разорвав упаковку, она высыпала все четыре пакетика в воду и дрожащими руками хорошенько взболтала.

Сердце колотилось, руки тряслись с каждой секундой все сильнее, она смотрела на жидкость.

Это был конец.

Вот так все и закончится.

Сделав глубокий вдох, она поднесла бутылку к губам. И начала пить.

Горькая жидкость попала ей в горло, и она глотнула, вбирая в себя столько, сколько смогла, пока желудок не стал полным. Бутылка опустела, она поставила ее и легла на кровать, уставившись в потолок.

Это был красивый потолок, с орнаментами вокруг вентилятора, что придавало ему красивый вид. Не то что многие потрескавшиеся, облупившиеся потолки, на которые она смотрела. Это был последний красивый потолок в ее жизни. Почему она думает о потолках?

Слезы текли по ее лицу, когда она лежала одна в темноте, свет уличного фонаря снаружи отбрасывал тени в комнате, напоминая ей о нем.

Впервые за несколько месяцев она позволила себе думать о нем. Безымянный мужчина, который изменил ее жизнь к лучшему, по крайней мере, на некоторое время, а затем перевернул все в худшую сторону. Безымянный мужчина, который своим извращенным способом заставил ее поверить, что она чего-то стоит, что ее жизнь имеет значение для